Толкование Евангелия - Борис Гладков

И после, когда Иисус выступил на общественное служение, Он всегда называл Бога Своим личным Отцом, а Себя Его Сыном, Сыном Божиим. Правда, Он чаще называл Себя Сыном Человеческим, чем Сыном Божиим; но, именуя Себя так, то есть говоря о Себе как о Человеке, Представителе всего человечества, Он всегда разъяснял, что, будучи Человеком, Он не перестает быть Сыном Божиим.

Когда Нафанаил, пораженный всеведением Иисуса, сказал Ему: Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев, то Иисус ответил ему: ты веришь, что Я Сын Божий потому, что Я тебе сказал: Я видел тебя под смоковницею; увидишь больше сего… отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому (Ин 1:49–51). Называя Себя Сыном Человеческим после того, как Нафанаил признал Его Сыном Божиим, Иисус не отверг этим признания Нафанаила; но Он предвидел, что Его Человечество может в будущем соблазнить как самого Нафанаила, так и других учеников Его, и потому обратился к Нафанаилу со словами, в которых выражена следующая мысль: Ты поверил, что Я Сын Божий, потому, что Я обнаружил перед тобою Свое всеведение; но ты видишь, однако, что Я – Человек, Сын Человеческий; и это может соблазнить тебя, поколебать веру, которую ты только что исповедал; но для того, чтобы вера твоя в Меня как Сына Божия не поколебалась, ты и другие ученики мои будете видеть небо отверстым и ангелов Божиих восходящих и нисходящих ко Мне, то есть находящихся в служебном ко Мне положении, в подчинении Мне, конечно, не как Человеку, а как Сыну Божию.

Вскоре после того, придя в Иерусалим и войдя в храм, Иисус увидел, что храмовые дворы обращены в базарную площадь. Изгнав находившийся тут скот и опрокинув столы меновщиков, Он сказал продающим голубей: Возьмите это отсюда и дома Отца Моего не делайте домом торговли (Ин 2:14–21). Надо заметить, что разведением и продажей голубей по дорогой цене занимались сами первосвященники, а потому следует признать, что с таким повелением Иисус обратился к ним. И первосвященники поняли, что Иисус называет Бога Своим личным Отцом, а не Отцом всех евреев и всего человечества; иначе они возразили бы Ему примерно так: «Ты говоришь об Отце нашем Небесном и именем Его повелеваешь; но ведь Он такой же Отец и нам, как Тебе». Однако ничего подобного они не сказали Ему, а спросили только: каким знамением докажешь Ты нам, что имеешь власть так поступать? то есть: каким знамением Ты докажешь нам, что Бог – Твой Отец, а Ты – Сын Божий?

В беседе с Никодимом Иисус прямо назвал Себя Сыном Божиим, а чтобы Никодим не мог подумать, что все вообще люди – такие же сыны Божий, Иисус назвал Себя Единородным Сыном Божиим. Говоря о Себе сначала как о Сыне Человеческом, Который должен быть вознесен на крест, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную, Иисус тотчас же назвал Сына Человеческого, то есть Себя, Единородным Сыном Божиим (Ин 3:13–18).

После исцеления у овечьей купальни расслабленного Христос вел продолжительную беседу с книжниками и фарисеями о Самом Себе. Его не только упрекали, но даже убить хотели за то, что Он исцелил расслабленного в субботу. На эти упреки Спаситель ответил: Отец Мой доныне делает, и Я делаю; то есть: как Отец Мой, сотворивший весь мир, продолжает Свою творческую деятельность всегда, непрерывно, так и Я творю чудеса во все дни. Враги Христовы поняли из этих слов, что Он называет Бога Своим личным Отцом и, приравнивая непрерывную творческую деятельность Отца к Своей деятельности, делает Себя равным Богу (Ин 5:16–18). В той же беседе Он прямо назвал Себя Сыном Божиим. Говоря о том, что дела, которые Отец дал Ему совершить, свидетельствуют о том, что Отец послал Его и тем Сам засвидетельствовал о Нем, Христос сказал: «Не дивитесь тому, что Я – Сын Человеческий, ибо настало время, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут» (Ин 5:26–28). Здесь очевидно Он отождествляет Себя, как Сына Человеческого, с сыном Божиим.

Посылая Апостолов на проповедь к погибшим овцам дома Израилева, дав им власть совершать Его именем чудеса, Христос предупредил их, что их будут гнать и преследовать; но, несмотря ни на какие гонения, они должны открыто исповедовать Его; ибо всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным (Мф 10:32–33). В этих словах Христос выделяет Себя из среды всех людей, противополагает Себя всем остальным людям и потому не оставляет ни малейшего сомнения в том, что Он называет Бога Своим личным Отцом, а Себя Сыном Божиим.

Что, говоря о Себе, Христос называл Бога не Отцом всего человечества, а Своим личным Отцом, это видно и из беседы Его о хлебе жизни, в которой Он несколько раз повторяет, что послан Отцом творить на земле волю Его. Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца. Воля же пославшего Меня Отца есть та… чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную; и Я воскрешу его в последний день (Ин 6:38–40). Здесь опять противопоставление Себя всем людям.

Совершив перед Апостолами множество таких чудес, какие может творить только Бог, показав им Свое всеведение и объявив Себя Сыном Божиим, сошедшим с небес, чтобы творить волю пославшего Его Отца, Христос спросил Апостолов: а вы за кого почитаете Меня? Именем всех Апостолов Петр сказал: Ты – Христос, Сын Бога живаго. Тогда Иисус сказал ему: блажен ты, Симон, сын Ионии, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах (Мф 16:15–17). Здесь опять-таки Христос противопоставляет Себя всем людям, и даже Апостолам; поэтому, если Он называет здесь Бога Своим Отцом, то, конечно, Своим личным Отцом.

Такое же противопоставление Иисусом Себя всем прочим людям видно и из следующих слов Его, сказанных Апостолам: если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного (Мф 18:19).

Окончив притчу о немилосердном должнике, Иисус сказал Своим слушателям: Так и Отец Мой Небесный поступит с вами если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его (Мф 18:35). Здесь опять-таки Христос не говорит – Отец ваш Небесный поступит с вами; или: Отец наш Небесный; нет, Он говорит – Отец Мой Небесный. Противопоставляя Себя всем людям и не включая Себя в их число даже по человечеству Своему, Христос тем самым ясно, точно объяснил Свои отношения к Богу и людям.

В беседах с фарисеями на празднике кущей Христос много раз называл Бога Своим Отцом, а Себя Его Сыном. А когда Он сказал им: Я и Отец – одно, то они сочли это за богохульство и хотели побить Его камнями. Но Он сказал им: Тому ли, Которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: богохульствуешь, потому что Я сказал: Я – Сын Божий? (Ин 10:36). Тогда же Христос сказал врагам Своим: Меня прославляет Отец Мой, о Котором вы говорите, что Он Бог ваш (Ин 8:54). Может ли быть после этого хотя бы малейшее сомнение в том, что, говоря так, Христос называл Бога Своим личным Отцом, а не Отцом всего человечества?

Слепорожденного, после исцеления его, Христос спросил: ты веруешь ли в Сына Божия? Исцеленный, в свою очередь, спросил Его: а кто Он, Господи, чтобы мне веровать в Него? Тогда Христос сказал ему: и видел ты Его, и Он говорит с тобою (Ин 9:35–37). Здесь Христос опять назвал Себя Сыном Божиим и исцеленный Им слепорожденный понял, что Сын Божий, даровавший ему зрение, достоин такого же поклонения, как Сам Бог, и потому поклонился Ему (Ин 9:38).

Когда до Иисуса дошла весть о болезни Лазаря, Он сказал: эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий. А что, говоря так, Он под Сыном Божиим разумел Самого Себя, это видно из последующих слов Его. Пробыв два дня в том месте, где застала Его весть о болезни Лазаря, Иисус сказал Апостолам: Лазарь умер; и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали (Ин 11:4, 14–15). Во что уверовали? Конечно, в то, что Иисус есть Сын Божий, что, говоря о предстоящем прославлении Сына Божия, Он говорил о Себе.

В последний день пребывания Своего в храме Иерусалимском Христос сказал: Кто Мне служит, Мне да последует; и где Я, там и слуга Мой будет. И кто Мне служит, того почтит Отец Мой (Ин 12:26).

Вообще, Иисус Христос много раз называл Бога Своим личным Отцом, а Себя Его Сыном; но дабы не подумали, что Он и других людей считает такими же сынами Божиими, Он в беседе с Никодимом назвал Себя Единородным Сыном Божиим, а в других случаях, говоря о Себе как о Сыне Божием, противопоставлял Себе всех людей. И это знали враги Христовы; но то были частные беседы с фарисеями, книжниками и народом, и потому этим беседам враги Христовы не придавали значения судебного доказательства. Им надо было, чтобы на суде Сам Иисус назвал Себя Сыном Божиим. И желание их сбылось. Первосвященник Каиафа спросил Иисуса, приведенного на суд синедриона: заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий? Иисус ответил: Я; и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных (Мф 26:63–64; Мк 14:61–62; Лк 22:67–70). Это признание Обвиняемого занесено было в протокол судебного заседания и послужило основанием к произнесению смертного приговора.