Башар Асад. Приход к власти - Стивен Бах

– Это немыслимо! Ты хочешь войны, – он был разгневан.

– Это будет уроком для всех вас! – ответил Башар. – Я не приемлю никаких наркотиков.

– Думаешь, дело только во мне? В моей семье? Я лишь курьер. Сам товар продают крупные люди из международной мафии. В их руках весь континент, прямые поставки в Западную Европу, глобальная сеть. Я здесь не ключевая фигура, хочешь иметь проблемы с ними?

– Пока что, ты моя проблема.

– Это ненадолго. Деньги, которые они имеют, уничтожат тебя и ничто тебя не спасет.

– Это приятная угроза. Значит, тебя прижали, – усмехнулся Башар.

– Может быть и так, только тебе от этого будет не легче.

– Если ты позвонил ради угроз, то эта тема себя исчерпала.

– Нет. Не ради угроз. Я хочу все замять. Сегодня мои люди готовы завезти тебе двадцать миллионов долларов. В будущем ты сможешь получать такую сумму ежемесячно. Это двадцать процентов. Только верни мне мой товар.

– Дело не в деньгах. Дело в Сирии и людях, которые живут в этой стране. Дело в чести моей семьи. Хочешь сохранить бизнес? Можешь об этом забыть.

Луго стоял возле машины со своим помощником. Они беседовали о сложившей обстановке на свежем воздухе приятной летней ночью. Лишь пение цикад вдали и четкие голоса нарушали прекрасную умиротворенную тишину. Когда же появился третий звук, Луго почуял опасность. Шины крупного внедорожника защекотали асфальт в двести метрах от него.

– Не думал, что они собираются меня исключить, – сказал Луго с опаской.

Словно в подтверждение собственных слов по всей улице отключилось освещение, погрузив целый район города в темноту. Луго с помощником вытащили пистолеты и сняли с предохранителей.

– Заводи машину, – прошептал Луго. – Я прикрою.

Шумовая атака весьма редкая вещь, которую используют лишь самые продвинутые спецслужбы мира. В тот день Луго узнал степень его воздействия. Неприятный гнетущий и совершенно неприемлемый шум поразил всю улицу, так что кошки и крысы встрепенулись и с визгом убежали где-то вдалеке. Луго же с помощником рухнули на землю мгновенно. Единственное, что их заботило – это боль в ушах. Они побросали оружие и закрывали руками уши, тщетно барахтаясь по асфальту, теперь представляя не двух матерых оперативников, а легкую добычу.

29 мая 2000 года, 21.30. Дом Башара Асада. Дамаск.

В этот вечер Башар решил расслабиться. Дела утомили его. Последние 19 дней стали самыми сложными в его жизни на тот период. Каждому иногда нужно расслабляться.

Когда на человека давят огромные проблемы, на решение которых требуется прилагать неимоверные усилия, быть мотивированным и сильным, девять из десяти просто бегут наутек, оставляя все и надеясь, что проблемы сами исчезнут. Или их решит добрый самаритянин. В жизне все иначе. Любой результат требует действия. Иначе никак.

И чтобы быть готовым к действиям, Башару нужен был отдых. Бассейн – лучший способ расслабления. Вода исцеляла, обволакивая тело теплым одеялом прощения. Перенесенный стресс давался нелегко. Знания переполняли его тело. Бессонница стала обычным явлением. Если ему и удавалось поспать, то он просыпался от каждого шороха.

Отсутствие семьи в таких испытаниях давало о себе знать. Его природная скромность превращала любые попытки познакомиться с девушкой в бесполезную трату времени. Девушки ценят уверенных в себе, нагловатых парней, у которых обязательно должен быть сексуальный опыт. Даже если ты сын президента, ты никто без любящей супруги. Так говорил его отец, так и было на самом деле.

Отец часто ставил в пример старшего сына Саддама Хусейна Удейя, который творил ужасные вещи. Отсутствие привязанности к определенной женщине делало из него маньяка с абсолютной властью в руках.

29 мая 2000 года, 2.16. Дамаск.

Луго услышал женские крики, которые разбудили его от болевого шока. Его избили, электрошокер прожег рубашку, и рана серьезно ныла. Его товарищ исчез, предположительно погиб.

В какофонии голосов Луго старался разобрать слова, хотя ему это и не удавалось. Конвоиры не скрывали своих лиц и говорили между собой на фарси, предположительно на диалекте провинции Вазиристан из Ирана. Их микроавтобус двигался между маленьких улочек, оставляя позади себя клубы пыли. Глаза Луго закрыл черный мешок, однако он мог поклясться, что они еще находятся в центре Дамаска, вблизи главной мечети Омейядов. Руки ныли от двух пар наручников, ноги были связаны веревкой. Кто бы его не захватил, они были профессионалы и знали о его подготовке.

30 мая 2000 года, 3.30. Дом Башара Асада. Дамаск.

Телефон разбудил Башара с первого звонка. На другом конце новость словно ошпарила дремлющего полковника. Уже через десять минут Башар ехал на встречу с Альтаиром. Похищение Луго – это немыслимая дерзость.

Любой вызов должен быть отвечен. Ответ всегда должен быть молниеносным и обдуманным.

30 мая 2000 года, 4.05. Дом Башара Асада. Дамаск.

Экстренное совещание лидеров всех групп в офисе Башара Асада.

Заспанные лидеры групп стояли в полной растерянности. Впервые самый важный столп безопасности пошатнулся. Гибель Джахизы, теперь похищение Луго внесли в их головы смутные и гнетущие мысли. Многие из них работали по двадцать часов в сутки, у некоторых в тюрьмах были родственники, каждый из их уже не раз получал угрозы.

– Аллах испытывает нас, – Башар говорил уверенно. – И мы не отступим. Победа предназначена только добрым людям. Неважно, сколько усилий это займет, внутри вас еще полно сил для победы. Победы совести. За последнее время у нас были жертвы, и дабы оправдать их смерть мы должны продолжать.

После этих слов Башар осмотрел своих соратников. Только лицо Альтаира вызывало уверенность в победе.

– Кто хочет прекратить и покинуть нас? Я не буду осуждать.

Подождав минуту, Башар с радостью вдохнул ночной воздух – никто не захотел уходить.

– Завтра мы выясним, кто похитил Луго, возможно они сами на нас выйдут. Я лично уничтожу наших врагов, кто бы это ни был. Обещаю во всеуслышание.

30 мая 2000 года, 9.05. Резиденция президента Сирии. Дамаск.

Башар Асад сидел возле своего командира, отца, наставника и просто друга. Он не всегда его понимал, не всегда старался следовать его приказам. Хафез не любил пустые разговоры. Всегда стремился использовать свое время максимально правильно. Его день был расписан по минутам и это притом, что он обычно делал два дела одновременно. За один час он провел три судьбоносных встречи для страны и также распорядился отправить подарки дружественным президентам. Хафез не принадлежал самому себе, и даже его сыну было необходимо ждать отца часами в приемной.

Быть сыном президента не столько привилегия, сколько проклятие. Башар доверял отцу, но не понимал, как любить его. Он относился к нему с уважением, но как выказывать свою любовь? Все, что было необходимо Хафезу – это факты, а факты всегда лишены эмоций. Башар с детства не показывал своих эмоций. Его было трудно удивить. Еще сложнее показывать ему свои эмоции. Ни отец, ни мать не требовали от юноши этого и не давали ему. Когда Башар встречался с родственниками на праздниках он «играл» эмоции, но никогда не проживал их. Если его пугали, он мог бояться, но снаружи это не заметить. Людские переживания если и приходили внутрь него, то жили в полной тишине. Эмоции были ему присущи, как любому человеку, но показывать он их не умел, и вряд ли когда-нибудь научился бы. Это странность была болезнью Башара. Такая странность присуща всем великим политикам.

«Люди удачливее, чем они считают, – рассуждал Башар. – Они не знают, что между их жизнью и величайшим ужасом всего один шаг. И единственный, кто способен удержать общество от прыжка в пропасть – президент. Стоит ему исчезнуть на один день, как миллионы людей взбесятся, деньги обесценятся, продукты будут недоступны. В этих условиях люди покажут всю свою ненависть. Это зрелище уничтожит разум любого. Люди делятся на хороших злодеев и плохих злодеев. Работа президента не позволит вторым захватить власть. Сегодня же президент Сирии был в опасности».

В это время Хафез сидел озадаченный, словно школьник на экзамене. На его лице читалась уверенность в своих силах, глубина суждений и настоящий страх. Страх за будущее сына. Минуту назад он выслушал долгий рассказ Башара, ему потребовалось несколько мгновений осознать алгоритм его действий, количество ошибок и прочувствовать тяжесть ситуации.

– Так Луго похитили? – спросил Хафез.

– Да, отец, – ответил Башар. – Пока мы не знаем, кто это сделал.

– Прошла целая ночь, а ты еще не нашел заговорщика, – сказал он с укором.

– Я близок к решению проблемы.

– Нет. Ты потерял время и не нашел заговорщика.

– Я стараюсь, отец. Мои лучшие люди сейчас выбиваются из сил. Некоторые из них погибли.

– Если нет результата, все остальное напрасно.