Архираб - Алексей Буслаев

дезориентировал феникса и тот возмущенно прервал пение, и укоризненно посмотрел на меня.

- Извини меня, Кощей, я всего лишь хочу выйти. Спрячь голову под крыльями, - молвил я, а феникс к моему удивлению сделал все, как я ему сказал. Значит, он меня понимает, уже хорошо.

Спустя два часа ударов, способных погнуть бетонный блок, я дико устал и перевоплотившись в свою форму человека, тупо лег на теплый пол камеры и уснул. Феникс пристроился мне под бок, и мелодично что-то прощебетав, тоже уснул.

Пробуждение было своеобразным. В камеру ворвались два ифрита, а я будучи невероятно злым на всех, автоматически выстрелил в них ледяной волной. Одно из любопытных заклинаний криомантии, переведенной мной в магию слова. Вообще магия слова это самый мой любимый раздел Шумерской магической науки. Она позволяет использовать абсолютно ЛЮБОЙ раздел магии. Даже тот, в котором ты не предрасположен вообще никак. Джиннам, магия льда не дается вообще, никак. Два порождения огня недоуменно вытаращились на меня, тем временем я использовав замешательство ифритов выстрелил вдогонку звуковым резонансом. Ифритов вышибло от дверей камеры в стену, а вслед за мной оттуда выкарабкался злющий феникс. Взгляд Кощея не обещал ифритам ничего хорошего.

- Кощей, атакуй, - дал я приказ. Феникс злобно посмотрел на успевших оттаять ифритов и мгновенно исчезнув в огненной вспышке, оказался прямо напротив одного из них. Ифрит хотел было ударить огнем, но феникс куда-то клюнул огненного джинна и тот издав дикий вопль рассеялся словно дым. Аура ифрита рассосалась в пространстве, а у Кощея она выросла почти вдвое. Другой ифрит в диком шоке наблюдал за этой сценой, но не тут то было. Заклятие «солнечной сети», способно сковать ифрита и посильнее, чем этот.

- Значит так, безмозглое порождение свечки. Поступаем следующим образом. Я спрашиваю, ты отвечаешь максимально полно и подробно на мои вопросы. Если ты не отвечаешь на вопрос, я скажу Кощею, сделать с тобой тоже самое, что с твоим напарником, - зло сказал я, частично окутываясь пламенем. Так как я на четверть ифрит, то мне доступны все их фишки ведения боя.

Огненный джинн был кем угодно, но не дураком и неистово закивал демонстрируя небывалый энтузиазм. На секунду я забеспокоился, что его голова отвалится от шеи, так активно он кивал.

- Имя?

- Моё?

- Свое я знаю. Говори истинное имя, огонек, - зловеще прищурился я, готовясь заморозить ифрита заживо. Есть в моем арсенале парочка заклятий, которым обычный огонь, даже очень горячий, по боку.

Огненный джинн явно не хотел говорить. Легким движением руки я подозвал к себе Кощея и тот был готов повторить недавнюю процедуру. Кстати, а что именно сделал Кощей? Развоплотил? Поглотил? Или вообще дезинтегрировал? Надо будет разобраться.

- Подожди, не гневайся, Сильнейший из Сильных. Перст Указующий и Направляющий.

- Имя! Или я отдам тебя фениксу.

- Ладно, ладно. Я Абдель Атааллах ибн Адхам ал-Шупта! Смилуйся, великий джинн, я всего лишь гонец от Владыки Кафа.

- Великому Хану это расскажешь.

- Так я от него и прибыл, Разрушитель Медных Оков. Он пожелал вновь увидеть тебя, - залепетал ифрит, отчаянно давя в ауре страх. Все же не каждый день твоего напарника убивают особо жестоким способом.

Держа в памяти заклинание ледяной волны, я приказал Кощею сесть мне на плечи, а сам велел Абделю, привести меня к Великому Хану. Я зол, я очень зол. Маны я слегка потратил, все же магия льда, берет у джинна моего типа больше маны, чем огонь, но Кощей, сидя у меня на плечах, частично восстановил мои силы. Видимо он как-то влил в меня ману. Хотя она и так восстановилась бы целиком всего за час. Манонасыщенность мира джиннов, просто невероятная.

Абдель Атааллах ибн Адхам ал-Шупта, вел меня сквозь вереницы коридоров, пока мы не остановились у огромной двустворчатой двери, скрывающей проход в тронный зал Великого Хана. Ифрит натянуто улыбнулся и просочился прямо сквозь дверь, поманив меня за собой. Кощею я сказал подождать меня снаружи, а сам, глубоко вздохнув пошел на аудиенцию с Ханом.

Великолепно отделанный зал встретил меня легким гомоном мелких джиннов, неспешными беседами между шарифами и переругиванием между моим спутником и каидом Хана.

- Плевок на земле, ты почему не в наручниках? – грубо спросил ал-кудат, едва я подошел ближе.