Йога. Искусство коммуникации - Виктор Бойко

Конечно, образ этой страны лишь метафора, символ ухода в себя, самопознания безо всякой связи с внешним миром, о котором в разреженную атмосферу бытия небожителей просачиваются лишь смутные слухи. Касталия — символ несбыточного общества, которое в силу особых обстоятельств живёт только духовностью. Но на каком-то этапе его безоблачного развития внешний мир войн, катастроф и болезней, обеспечивающий существование этой утопии, всё равно потревожит покой обитателей немыслимого общества, подобно неотвратимым встречам Будды, уклониться от которых живым не дано.

Магистр Игры понял, что уникальная жизнь Касталии подобна цветку, выросшему на тлене и прахе, который ничего не желает знать о том, куда прорастают питающие его корни. Но ведь только потому и существует цветок, что есть грязь земная, а сам он — лишь воплощение потенции развития, которой может и не быть, которая до какой-то степени дело случая. Магистр осознал, что страна чистой духовности возможна лишь как приложение к жестокому и несовершенному человеческому миру, который обеспечивает возможность бытия Игры и её мастеров своим чёрным трудом. И не понимающий этого потерпит на своём пути неудачу, потому что, как говорил Будда, не слышит барабанов судьбы во тьме этого мира.

Совесть принудила Магистра вернуться в изначально несовершенный мир, где он вскоре и погиб, не будучи к нему приспособленным. Быть святым ради самой святости оказалось непосильной задачей для человека, имеющего сердце, который отверг и обитель богов, и самого себя в ней, чтобы свечой сгореть на жестоком ветру необходимости, давая этим светом для других грешных душ возможность пойти в рост.

Духовное развитие, целиком и полностью отвергая ради него окружающее, а также свою в нём неправедную жизнь, обрести нельзя. Специальной свободы, исключительно для совершенствования — не бывает. Все великие мистики утверждали, что к Богу можно придти из любой точки времени и пространства, находясь хотя бы даже и в грязной луже. Нет такого места и таких способов организации действий, посредством которых, предварительно «разобравшись» со внешним миром, мы можем автоматически прийти к истине, необходимая работа организуется только в самом человеке — «Нет уже ни пространства, ни времени, ни страдания, ни языка. Только музыка в городе Бремене всё ещё существует, легка. Крендель вновь золотится над булочной, как бессмысленной жизни итог, и во тьме расцветает полуночный отвратительный белый цветок».

Совершенство вырастает из материала наших катастроф и разочарований — больше ему браться неоткуда — благодаря направленному труду, действиям, которые на каком-то этапе выходят за пределы человеческой компетенции и контроля. И лишь спонтанный процесс регенерации постепенно, «перетряхивая» в человеческом существе «камень за камнем», частицу за частицей, переставит их в ином порядке, неспешно являя подлинное.

Именно поэтому, когда человек полностью отвергает прежнюю жизнь ради новой, вряд ли у него получится что-то дельное. Нет идеального материала, из которого можно построить новое, есть только ты сам, погрязший в своих мелких пороках и нарушениях здоровья, ими вызванных. Заманчивое, но абсолютно нереальное желание освободиться от окружающего несовершенства, чтобы тут же взмыть вверх. Экзюпери так говорил об этом: «Ты не сдвинешься с места, если не примешь того, что существует вокруг тебя».

«Человек — та же крепость. Вот он ломает стены, мечтая вырваться на свободу, но звёзды смотрят на беспомощные руины. Что обрёл разрушитель кроме тоски, обитательницы развалин?»

И ещё: «Вы никогда не победите, потому что ищете совершенства. Но совершенство годится только для музеев».

Большое несчастье — встретить в йоге или в чём угодно уникального учителя, которому с самого начала было дано слишком многое, который практически способен к этому отродясь — и только. Как правило, уникальность присуща, за ней нет личного труда анализа и преодоления неудач, только одно это даёт истинное знание и возможность эффективного обучения других. Выдающиеся способности крайне редко включают в себя умение хотя бы частичной их передачи кому-либо, да это практически и немыслимо.

С помощью практики йоги человек способен успешно связать все необходимые для трансформации элементы: есть что менять — ты сам и твоя жизнь. Есть желание, чтобы она стала иной. Есть способ, с помощью которого возможно получить необходимые изменения, дело за малым: узнать его технологию и действовать.

Тот, кто слишком много болтает о свободе воли, редко способен к работе роста, потому что она требует неукоснительности, как дыхание.

Оказывается, обыденность имеет весьма странную подоплёку: когда мы безмятежно существуем в повседневности и жизнь лишена определённой толики дополнительных, казалось бы, совсем избыточных, излишних для материального процветания усилий или интересов — всё постепенно теряет смысл. Такое вегетативное бытие превращается в дурную бесконечность, неуправляемое, но отчётливое падение в пустоту, деградацию и бессмыслицу. Если остаётся один только процесс совершенствования он также теряет всякое значение — зачем изменяться, ради самого процесса? Возможно и такое, но для очень немногих, потерянных для этого мира душ, которые строят свои дороги во мглу небытия и уходят по ним в никуда одинокими.

Когда в структуру обычной жизни включено подлинное действие духовного развития, то оно со временем очищает и преобразует всё окружающее пространство существования, с которым приходится иметь дело. Феномен индийской йоги — это одно из древнейших явлений мировой культуры, чудом сохранившееся до наших дней. «Культура предполагает, что есть некий тотальный разум, придающий смысл и значение всей совокупности человеческих действий» (М. Мамардашвили: «Психологическая топология...», с.427). Но в то же время есть возможность инициирования спонтанной преобразовательной активности, в том числе и духовной, являющейся в процессе регенерации как тела, так и души, которая, находясь в пространстве йогической деятельности, характеризуемом определёнными законами, способна самонастраиваться на высшее.

Итак, не предпринимая специальных усилий, тонешь в обыденности, превращаясь в затёртый разменный пятак, частицу безликой массы. Посвящая себя исключительно духовному совершенствованию, вообще лишаешься обыденности как таковой, а вместе с ней и смысла — из бессмыслицы не перейти в нирвану. Следовательно, единственный реальный путь для обычного человека — срединный, сочетание того и другого, чередование «жанров» существования — режим перемен. Иными словами, для того, чтобы процесс изменения личности, в том числе и в духовном плане, был постоянным, он не может быть непрерывным (что доступно только святым). Это парадокс, чистая правда, в которую трудно, почти невозможно поверить.

В данном случае единственно возможный ход событий — цикличность. И в сознании немедленно возникает образ перебираемых чёток, где зерна накопления качества разделены промежутками действий, и всё это нанизано на стержень смысла, «сутра» — «нить». Иными словами, процесс самопознания в принципе бесконечен и непрерывен, но тем не менее мы можем находиться в нём только перемежающимся образом. Как говорил великий грузинский философ, — между пиками полной втянутости с абсолютной необходимостью должны быть пляжи выпадения.

Человеку всегда свойственно стремление выйти за собственные пределы, к чему-то большему, нежели он сам. Есть два способа осуществления такого движения: познание (в процессе саморазвития) и вера. Если процесс познания в полном смысле слова непрерывен, оно становится виртуальным, так как познанное некогда применить, если речь идёт об одном и том же человеке. Встречаются странные люди, которых можно окрестить информационными алкоголиками. Они непрерывно поглощают информацию, практически не оставляя времени для её осмысления, и, соответственно, познание такого сорта остаётся фиктивным, никогда не переходящим в действие. Отсюда можно заключить, что в данном случае познания нет как такового, мы имеем дело с его имитацией, своеобразной разновидностью информационной наркомании, как это часто случается с фанатиками «мировой паутины».

Те, кто начинают практиковать йогу, имея голову на плечах, быстро приходят к пониманию элементарной истины: чтение книг по данной теме и созерцание занимающихся этим людей, — одно событие. Собственная практика на основе прочитанного, увиденного, услышанного и понятого — совсем иное. И смысл этих событий не совпадает. Скорее это две стороны медали, которые приобретают значимость лишь будучи соединёнными. Получение информации — обдумывание — действие, в результате которого корректируется первоначальное представление, изменяя его смысл, затем усовершенствованные действия на основе нового представления, которые снова уточняют теорию — и так далее. В определённый момент картина станет целостной, но лишь на какое-то время, пока не накопятся противоречия, требующие новых уточнений.