На краю архипелага - Артём Каменистый

Старые серьезные дружки закончились с приходом готов, новая смена пока не появилась.

Макс надеялся, что и не появится.

Почти всеобщая атмосфера деловитости, целеустремленности, уверенности. Не верилось, что нынешние руководители, попавшее на свои роли по воле случая, сумели все так четко наладить за короткий срок. Видимо имеет место самоорганизация с минимумом центрального управления. Народ, устав от старой сонной жизни, с оптимизмом рванулся в новую, перспективную, еще не понимая, что это такой же тупик - если остаться здесь, рано или поздно все вернется к такому же застою, если не хуже. Светлого будущего ждать не приходится.

Только сейчас Макс начал догадываться, что и на Большом серьезных, стратегических перспектив не будет. Даже если все пройдет отлично, то рано или поздно он превратится в такой же тупик. Это ведь не материк с почти бесконечными территориями и ресурсами - такой же клочок суши, пусть и побольше.

Ладно - нечего голову забивать. На год-другой ресурсов Большого точно хватит, а дальше пока не стоит загадывать.

Тут бы месяц как-нибудь протянуть, или хотя бы день…

Пикара Макс нашел на верхней палубе. Главный "подводник", перемазанный липучкой и как всегда предельно сосредоточенный, с парой таких же грязных помощников обмазывал поверхность колокола. Обернувшись на приветствие, он, упреждая неизбежный вопрос, доложил:

- Через пару часов выйдем - лебедками сейчас займутся. А мы пока свежей липучки добавим - в больших количествах ее запах акул отпугивает. Ты готов?

- Не знаю. А что приготовить надо?

- Ты не против пойти в той же амуниции, что и в первый раз?

- Не против.

- У Хорька морда какая-то кривая - ни одна наша маска нормально на ней не сидит. Что ни делали, а вода все равно протекает. Но в фирменной нормально. Вот только одна у нас такая.

- Своя? От готов?

- Да. Нашли где-то.

- У нас тоже хорошая маска есть. Из контейнера.

- Да? Не знал. Если круче самоделки, то лучше с ней иди.

- Хорошо. Спрошу у Эна, куда он ее спрятал.

- Мы промеряли глубину в месте работ. Тридцать восемь не набралось - это вы ошиблись. Наверное, течение не учли - оно груз на лоте успевает в сторону отнести. Но тридцать точно будет и придется идти без компрессора. Хорек и Гиря работать с бочонками воздуха умеют - на себя это возьмут. Твое дело вертолет: объясни им, что там и как. Лучше даже схему нарисовать. За пределами колокола ты главный, но в нем командуют они. Понял?

- Конечно.

- И аккуратнее там. Что бы ни случилось, не вздумай всплывать сам. Поднимать вас мы будем медленно, иначе хана всем сосудам, а такое здесь не лечится.

- Знаю.

- Ладно. Тащи сюда маску и ласты, потом лезь под платформу к Хорьку и Гире. Сиди там в теньке возле воды - перегреваться перед погружением нельзя - внизу холодновато и неизвестно, сколько часов работа займет.

Не прошло и двух недель с того непростого дня, когда Макс впервые погрузился на дно расселины возле поселкового буя. Он был испуган и зол, голоден и хотел пить, внизу и наверху ему угрожала смерть. И не только ему. Вся ставка была на успех отчаянного замысла Эна, а почти весь риск тогда достался ныряльщику. Тогда у них все получилось, хотя и не без приключений - сам чудом не погиб, а многие не дожили до вечера. Особенно жаль Мусу - чем дальше, тем больше понимаешь, что в таких условиях люди, подобные ему, дороже любых сокровищ.

Богатства вертолета хранились в трех оранжевых контейнерах. В тот раз Макс сумел добыть два и прекрасно помнил, где остался третий. Главной задачей нынешнего погружения был именно он: найти, вытащить наружу, отпустить, позволив всплыть самостоятельно. Если будет возможность - попробовать покопаться в машине серьезно. Хоть других "суперпризов" не ожидается, но полезного может встретиться немало.

Сейчас ему не придется разрывать легкие в отчаянном одиночном нырке. Без кислорода, в самодельных тяжелых ластах и неуклюжей маске сварганенной из липучки - внутренностей местного уникального организма, и потасканных солнцезащитных очков. Нет - все будет по-другому. Огромный водолазный колокол, судно поддержки над головой, парочка опытных напарников. У него уже была возможность убедиться в эффективности их технологии работ, и пусть это было на куда меньшей глубине, он не сомневался, что и сейчас все пройдет если и хуже, то ненамного.

Макс сидел на скамейке, упираясь ногами в решетчатую бамбуковую платформу, а руками держась за съемный поручень. Колокол опускали медленно, но ветер, как назло, разгулялся, раскачивая его будто гигантский маятник - внутри было неуютно, и все ожидали казавшихся неминуемыми ударов о борт "Челленджера". Но шло время, а ничего страшного не происходило - возмущенная морская поверхность медленно приближалась. Первые волны начали задевать край, обдавая водолазов брызгами. И вот, наконец, долгожданный момент - касание водной поверхности.

Внутри резко потемнело - теперь главным источником освещения стало окошко в верхней части. Макса очень смущало то, что оно из автомобильного стекла - опасался, что на глубине снесет давлением. Хоть Пикар и заверял, что ничего подобного не произойдет, но косился настороженно - особой веры расчетам "главного подводника" не было.

На окошке показались первые брызги, затем потемнело еще сильнее - оно оказалось ниже поверхности моря. Колокол перестал раскачиваться - волнение в узкой расселине даже при сильном ветре незначительно.

Гиря склонился над водным зеркалом, вгляделся вниз, довольно произнес:

- Видимость супер!

Повторив его действия, Макс убедился в правоте коллеги: солнечные лучи легко пронизывали толщу хрустально-чистой воды, освещая дно. Мелкие детали пока что не разглядеть, но уже понятно - опускают их туда, куда и требуется. Чуть правее гигантским головастиком темнеет вертолет, за ним угадывается звездочка отлетевшего винта. Странный "акведук" по центру расселины тоже никуда не делся - от трубы на арочных подпорках все так же поднимались потоки нагретой воды, многочисленные стайки мелких рыб избегали к ним приближаться, да и водорослей рядом не видать. Зато в стороне, под склоном, их хватает: отдельные пучки змееподобных съедобных лент, красноватые подушки жгучей колючки, от которой частенько страдают сборщики моллюсков, и поляны заросшие бесполезной мелочью, которой нет названия и применения.

Колокол чуть заметно дернулся и Хорек пояснил:

- Первая остановка. Ее на десяти метрах делают.

- Долго ждать? - уточнил Макс.

- Не. Две минуты обычно. По мне так зря - нас и без того медленно опускают.