Очарованная горцем - Пола Куин

— К счастью, — продолжал Эдвард, пока Давина, поддерживая его, не столько вела, сколько волокла его в трапезную, — я то ли потерял сознание, то ли уснул, и очнулся, только когда появился адмирал со своими людьми. — Он коротко рассказал, что произошло потом — как лежал на земле, притворившись мертвым, пока они не ушли. — Когда я услышал, что им так и не удалось отыскать ее тело, то понял, что вы все-таки смогли спасти ее.

— Угу. Но как вам удалось нас отыскать? — через плечо Давины осведомился Роб, когда они оказались в трапезной. — Я старался не оставлять следов.

— А никаких следов и не было. — Эдвард, с облегченным вздохом опустившись на скамью, закрыл глаза. — Просто я догадался, что вы отправитесь на север, а Курлохкрейг был как раз по дороге.

Открыв глаза, он сделал движение, пытаясь помешать Давине, когда та опустилась на колени. Покосившись на Роба, девушка жестом велела ему сидеть смирно.

— Мне нужно было немного передохнуть и раздобыть еды, к тому же я был уверен, что аббатиса не прогонит меня. — Не сводя с Давины восхищенных глаз, в которых ясно читалась любовь, он протянул руку и осторожно заправил на место выбившийся из-под вуали локон. — Вероятно, сам Господь привел меня сюда, миледи.

— Расскажите мне о Джиллсе.

Это прозвучало так резко, что обоих будто окатило ледяной водой. Улыбка Давины моментально поблекла. Рука Эдварда замерла в воздухе.

— Джиллс — адмирал и доверенное лицо Монмута. — Все трое разом обернулись и молча уставились на аббатису, стоявшую на пороге трапезной с кубком в одной руке и подносом с едой в другой. — На редкость неприятный человек.

— Стало быть, это Монмут послал его сюда, а вовсе не граф Аргайл, — пробормотал Роб.

— Может, да, может, нет. — Аббатиса пожала плечами. — Они оба провели последние несколько лет в Голландии. Только одному Богу известно, кому служит Джиллс.

— И кто же рассказал вам об этом, досточтимая матушка? Случайно, не ваш жених небесный? — Холодный взгляд Роба остановился на лице аббатисы. — Что вам еще известно об этом деле, о чем вы предпочли умолчать?

— Ну, — невозмутимо проговорила аббатиса, протянув кубок Эдварду, — поскольку уж я здесь, то могу с уверенностью сказать — в гибели моих сестер виноват только адмирал Джиллс. Но если вы намерены снова расспрашивать меня о том, почему аббатство подверглось нападению, я вряд ли скажу вам больше, чем уже успела сказать.

Недобро улыбнувшись, Роб молча повернулся к Эдварду и с выжидательным видом уставился на него.

— Мне довелось всего лишь раз встречаться с адмиралом, — торопливо объяснил Эдвард, — и молю Бога, чтобы это было в последний раз. Джиллс — безжалостный… и очень упорный человек.

— Почему его люди так упорно стремятся ее убить?

Эдвард отвел глаза в сторону.

— Не знаю.

Роб угрожающе придвинулся к нему.

— Думаете, я такой дурак, что поверю этому?

— Нет, конечно, — тяжело вздохнув, покачал головой Эдвард и с грустью посмотрел на Давину. — Но, рассказав вам все, я подвергну опасности ее жизнь, Макгрегор, а я скорее умру, чем сделаю это. Скажу вам одно — мы не можем здесь оставаться. Он не успокоится, пока не найдет ее.

— Эдвард, — мягко сказала Давина, взяв его руки в свои. — Нам некуда бежать.

В трапезной воцарилось молчание, слышались только тихие голоса суетившихся вокруг капитана монахинь. Потом Давина услышала, как Роб негромко выругался сквозь зубы — за это ему опять влетит от настоятельницы, вздохнула она про себя. Не вставая с колен, Давина повернулась к нему… и с изумлением увидела, что он хмурится. Такое же мрачное лицо у него было, когда он впервые увидел ее в вуали.

Роб перехватил ее взгляд, и лицо у него понемногу смягчилось.

— О нет… есть одно место.

Конечно же, она догадалась, куда он намерен её увезти — к себе, на остров Скай, — и сердце Давины радостно забилось. Может, если название что-то значит, то этот остров окажется райским уголком,[3] местом, куда адмирал Джиллс ни за что не осмелится сунуться. Но может ли она доверить Робу Макгрегору свою жизнь? Один раз он уже обманул ее, сказав, что Эдвард мертв. С другой стороны, Эдвард объяснил, что его выбили из седла, и он потерял сознание… неудивительно, что Роб счел его погибшим. А потом им пришлось спасаться бегством, так что винить Роба было бы глупо, решила Давина. Нет, он никак не связан с ее врагами.

— Я не хочу навлечь опасность на ваш дом, — спокойно возразила она… хотя отказать Робу оказалось самым сложным из всего, что ей до сих пор приходилось делать.

Мечтать, чтобы он остался с ней в Курлохкрейге, даже зная, что между ними никогда ничего не может быть, было одно. Позволить ему привезти ее к себе домой, оставаться под его защитой и жить с ним под одной крышей неизвестно сколько времени — совсем другое.

— Я не могу…

— Уилл, — словно не слыша, Роб обернулся к кузену, — собери парней. Мы возвращаемся домой.

— Сегодня вечером? — всполошилась Давина.

Вскочив на ноги, она с тревогой посмотрела на Эдварда.

— Невозможно! Даже если я соглашусь, капитан Эшер еще слишком слаб, чтобы куда-то ехать.

— А вас не спрашивают, девушка, — отрезал Роб. Глаза их на мгновение встретились — этого было достаточно, чтобы Давина поняла, что спорить бесполезно. — К тому же я вовсе не собираюсь тащить с собой капитана Эшера. Выздоровеет — вернется обратно в Англию и…

— Как — в Англию?! Один? — перебила она, изумленно вытаращив на него глаза.

— Угу, — кивнул Роб. И тут же, забыв о ней, повернулся к аббатисе. — Нам понадобится провизия, — тоном, не терпящим возражений, объявил он. — Несите все, что у вас есть. Ах да… и попросите сестер, может, у кого-то из них отыщется лишнее платье на смену? Я имею в виду — мирское. Адмирал Джиллс ведь ищет послушницу, а так она будет не слишком бросаться в глаза. — Он снова повернулся к Давине. — Это тоже должно остаться здесь.

Роб кивком головы указал на прикрывавшую лицо вуаль.

Ошеломленная сообщением, что Эдварду придется остаться в монастыре, Давина не смотрела на него. И много потеряла, поскольку не увидела, как он скривился при упоминании о ненавистной ему вуали.

— Я никуда не поеду без капитана Эщера.

Роб обернулся, и Давина, расправив плечи, решительно выпятила подбородок. Пусть не думает, что она позволит ему командовать. Она всегда восхищалась умением Роба мгновенно принимать решения и принимать на себя ответственность. Ему беспрекословно подчинялись все, даже аббатиса. Да, он был прирожденный вождь, этого у него не отнимешь. В его присутствии она чувствовала себя в безопасности. Но это вовсе не значило, что она готова беспрекословно выполнять приказы этого громадного горца.