Сто раз на вылет - Юлия Узун

Соревнование проходило на шоколадной фабрике, и готовили мы сладкие блюда. Пять сладких блюд! Я позволила Рико командовать. Он делал своё дело превосходно, пока соперники не начали выкрикивать в мою сторону не очень лестные замечания.

«Какой же ты капитан, если командой управляет Рико?»

«Хорошо устроилась, Найджела!»

А кто-то даже осмелился сказать, что я превратила своих друзей по команде в рабов.

Я отшучивалась. Шутили и Джеймс с Гордоном. Рико, Мерти и Талия вступали в перепалку с неугомонными Эмилем, Йозо и Валерией. Я же теряла энтузиазм и терпение. Посуда летела из рук. Я нервничала так, что прикрикнула на Ханну.

У соперников тоже не всё шло гладко. Андриус сцепился с Эмилем из-за сервировки тарелок. Эта перебранка долго продолжалась даже за камерами. Жюри пришлось ставить им ультиматум, чтобы угомонились.

Нашу стряпню оценивали работники фабрики. Их всего было шесть человек. У меня тряслись руки. К счастью, к такой форме оценки Франко не мог приложить руку… Или мог? Впрочем, кто мог ему помешать встретиться с некоторыми из этих людей и попросить отдать голоса команде с красным значком. В студии, когда вёлся подсчёт голосов, это опасение стало укрепляться.

Мы проиграли.

Я не шевелилась. Бернардо испепелил меня самым горячим взглядом, на какой был способен. Уходя, он с ухмылочкой сказал:

— Я тебя уничтожу, Найджела. И это не личная неприязнь. — Он выдержал паузу. Рядом со мной стояла Талия. Он посмотрел на неё, затем на меня и сказал: — Ты сильный противник. А мы здесь все хотим победить. Понимаешь?

После игры на иммунитет, в которой победила Эдит и отправила Зельду на «отсев», ко мне в комнату отдыха зашла Илона. До голосования оставалось каких-то десять минут.

— Мне нужно кое-что сказать тебе.

Я видела, что девушка сильно чем-то обеспокоена, хотя и старается это не показывать. Кроме нас в комнате никого не было. Мне кажется, что она ждала этого момента.

— Хорошо. Говори.

Илона заговорила вполголоса.

— Мы все сидели в студии, болтали со съёмочной командой на площадке. Мне вдруг стало нехорошо, и я пошла выпить воды в коридоре. Я случайно услышала…

Я напряглась.

— До меня донеслись голоса, — продолжала Илона, теребя свои чёрные пряди волос. Сама по себе она девушка невысокая и очень тощая. Если бы мне не сказали, что ей двадцать лет, я бы дала ей пятнадцать. — Франко Руис говорил с некоторыми членами «синих». — Так мы коротко обзывали свои команды: «синие» и «красные».

— Ты услышала, что он им говорил?

— Да. И подумала, что тебе лучше это знать. Я не желаю тебе ничего плохого, несмотря на то, что сейчас играю за «красных». Однажды мы можем оказаться в одной лодке. И у меня нет намерения вредить тебе…

Я всегда знала, что Илона мудрая девушка. Сейчас она находится под влиянием Валерии, я не могу винить ее в этом.

— Что же ты услышала? Говори, Илона. Съемка через пять минут.

— Франко Руис просил отдать голос за тебя. Чтобы ты, Найджела, ушла на «отсев».

Хотя я предполагала, что такое возможно. Эта новость подействовала на меня, как удар поддых. Значит, Франко так сильно хочет поужинать со мной.

— Он им прямо так и сказал — «Голосуйте за Найджелу»? Или как?

— Он убеждал, что твоё капитанство не было правильным. Он советовал. Но мне показалось, что слишком настойчиво.

— Ладно, — я поджала губы, стараясь скрыть негодование. Франко играет в нечестную игру. — Спасибо, что сказала.

— Желаю тебе пройти дальше, — слабо улыбнулась Илона, пожала руку и вышла.

На голосовании я угрюмо смотрела Франко в лицо. Дважды удалось поймать его взгляд и послать все свои негативные флюиды с намеком, что я всё знаю. Но он лишь широко улыбался. Чувствовал победу.

Восемь из десяти отдали голос мне. Остальные набрали по пять или шесть голосов. По окончанию голосования, когда камеры выключились, Бернардо пожал мне руку.

— Добро пожаловать в настоящую игру, Найджела.

— Бойся меня, — смело ответила я, выдернула руку и ушла.

24

На вилле разразился громкий скандал.

Не успел автобус отъехать от ворот, как мы начали выяснять отношения друг с другом. Во дворе стоял целый гомон голосов. Сначала Эмиль и Андриус спорили и ругались, кто был прав, а кто виноват. Когда влезла Эдит, то досталось и ей. Плавно перешли на тему голосования. Рико попытался выяснить, по какой причине голоса отдали за меня. Я сразу поняла, что его не было, когда Франко раздавал «советы».

— Найджела должна была контролировать нас. Когда я попросила попробовать крем, она крикнула на меня, — возмущалась Ханна.

— Ты мне три раза давала его пробовать!

— Значит, я была не уверена…

— Ты повар! Должна была знать!

— Тогда на что нам капитан? — хмыкнула Зельда. И тут пошло поехало. — Давай будем честны, Найджела не справилась со своим капитанством.

— Подожди, — Талия выступила вперёд, — мы выиграли в четверг!

— Чистое везение!

— Я присоединяюсь. Что должен делать капитан? — Бернардо начал загибать пальцы перед моим носом. — Он решает, кто будет готовить. Ты решала? Нет. Ты просто соглашалась. Капитан следит, чтобы стол был чистый. Сегодня мы задержались с уборкой на целых две минуты. Гордон Марлоу сделал замечание. И оно, прежде всего, адресовано тебе. Ты не запомнила, в какие тарелки нужно ложить торт «Мозаика», а в какие — печенье. Мы всё перепутали, а в последние минуты как безумные исправляли твой прокол.

— Хочешь сказать, ты был безупречным капитаном? — рявкнула Талия. — Ты слишком многого требуешь от неё. Это её первый опыт, в конце концов! Что вы все на неё набросились?

В эти ужасные минуты я поняла, что не могу заступиться за себя. Слова иссякли и я чувствовала опустошенность. Они кричали, ругали, обвиняли. По их мнению, я делала всё неправильно. Наконец, я уловила момент, когда на меня никто не смотрел, попятилась прочь. Мне хотелось убежать, остаться одной. Я чувствовала необходимость выплеснуть гнев, обиду от