Правота желаний (сборник) - Михаил Армалинский

Так что не радуйтесь, мужики, что баб будет легче соблазнять. Радуйтесь женщины, что старое лекарство ничем не заменимо.

Борьба с нереальностью

Одним из аргументов против порнографии является желание моралистов предохранить легковерное юное поколение от получения неправильного представления о половой жизни: мол, в реальной половой жизни так не ебутся.

Больше всего женщины обеспокоены тем, что юноши будут требовать от их дочерей анальный секс всухую, тогда как она должна будет сосать хуй другого юноши, преданно уставясь ему в лицо немигающим взглядом. Такого сексуального воспитания позволять нельзя!

Между тем никого, и в том числе женщин, не волнует ложь традиционного кино-видео, а также художественной литературы, где любовь показывается свече-каминно-обеденной, идиотской или просто истерической и якобы вечной и во что бы то ни стало – моногамной. Никого не тревожит, что юноша, насмотревшись и начитавшись этой лжи, будет требовать от девушки вечной любви и спать с ней в несъёмных трусах, а она – в трусах и в приклеенном лифчике, а ебля будет происходить в темноте, и одну минуту, которой девушке должно вполне хватать, чтобы испытать оргазм огромной силы – тут уж любая девушка станет тяготиться придуманной вечной верностью и мечтать о ситуациях, подсмотренных в порно.

Ибо то, что показывают в порно, всё-таки бывает, ибо свершилось-таки при съёмках, а то, что показывают в приличных фильмах и описывают в классических романах, не бывает никогда, но именно на это и науськивают молодёжь.

Пусть разбивают лбы, высушивают пизды и сморщивают хуи о стенку верности, вечной любви и незыблемого семейного счастья.

Там, за тупиком

Открытия возникают после того, как исследователь заходит в тупик, и после творческого напряжения на месте тупика вдруг перед ним распахивается необозримый простор нового знания.

Так и я, систематически используя мат для недвусмысленного, однозначного изображения половых органов и их взаимоотношений, зашёл в тупик конкретности, но вдруг в тупике влагалища открылась вселенная жизни и её смысла.

Официальное знакомство (из истории групповых наслаждений)

Женщину, стоящую на четвереньках, ебут с двух сторон.

Входит новый мужчина, в костюме-тройке, только что из банка, где он работает.

К этому моменту двое мужчин кончили, отползли от женщины, но она продолжает стоять на четвереньках, смакуя пережитое.

Менеджер вечеринки представляет банкира и королеву бала:

– Это – Джон, а это наша королева – Мэри.

Банкир в ещё не снятом костюме подходит к женщине, стоящей на четвереньках, и протягивает руку для знакомства. Ошарашенная официальностью женщина садится и послушно протягивает руку в ответ, и тут происходит официальное знакомство посредством рукопожатия. Теперь банкир быстро скидывает костюм и всё, что под ним, снова ставит женщину на четвереньки и, натянув презерватив, углубляется ей в уже растянутый предшественниками задний проход.

Незнакомцами их уже не назовёшь.

Самокритика

Так получается, что все большие писатели – дерьмо.

Достоевский, Толстой и др. – это гениальное дерьмо. Белый, Блок и пр. – это дерьмо с талантом. О современниках и говорить не приходится – талант на таланте – дерьмо на дерьме.

Из чего я заключаю, что я – плохой писатель.

Убежище секса

В ранней юности я писал, не осознавая о чём:

Не дорог ищу я, а – убежище.[17]

Теперь – осознал.

Секс – это моё убежище, ибо мы стремимся в жизни спастись от неопределённости, от непредсказуемости, от неизвестно-угрожающего. Мы хотим, чтобы можно было на что-то положиться, чтобы оно не предало, не подвело, не изменилось. И вот, именно секс – это самая большая определённость, вселяющая уверенность в сегодняшнем, завтрашнем и даже во вчерашнем дне.

И действительно, если процесс открытия, поиска секса, ухаживания и соблазнения славен своей таинственностью и непредсказуемостью (Даст – не даст? Даст ли снова, или снова не даст?), то как только дело дошло до голых в постели – всё становится абсолютно точно предсказуемо, надёжно и определённо (только для сексуально опытных людей, разумеется). Другими словами, сексуальный опыт ценен прежде всего тем, что он даёт эту определённость и предсказуемость в сексе.

А определённость и предсказуемость состоят в том, что любая девушка или женщина, красавица или дурнушка, умная или дура-дурой, бедная или миллиардерша имеет клитор именно здесь, влагалище именно там, и зад на обратной стороне, и что женщины будут одинаково со счастьем реагировать, если им лизать клитор, если вставить им член во влагалище или/и в зад и целенаправленно возбуждать их. Определённость и предсказуемость грянут, если вставить пальцы во влагалище и интенсивно щекотать G-spot[18], если целовать и лизать эрогенные зоны – все реакции женщин будут предсказуемы на 100 процентов – то есть женщины будут получать наслаждение и в конце концов испытают оргазм и не один.

Естественно, что каждой требуется своё время возбуждения, и каждая будет вести себя чуть по-своему, например, стонать разными голосами, гармониями или какофониями, но главное для всех едино: при осуществлении определённых действий женщины реагируют на них наслаждением. Не менее важно и то, что ты сам в своей сексуальной реакции абсолютно предсказуем.

Таким образом, в сексе обретается убежище определённости, причём не подобной неизбежности смерти, как это происходит вне секса, а определённости неизбежности наслаждения.

Так, вследствие своей неизбежности смерть и оргазм дают нам убежище определённости и надёжности в неопределённом, ненадёжном и неизвестном мире.

Там, где нет оскорблений

Самые сильные оскорбления основаны на обвинении человека в нарушениях сексуальных табу, имеющихся в данном обществе. Оскорбляющий считает, что нарушить табу – это сверх постыдно и, оскорбляя, он делает оскорбляемого изгоем. И действительно, человек, чтящий сексуальные запреты, чувствует себя оскорблённым, уязвлённым, униженным.

Однако умышленный нарушитель сексуальных запретов реагирует на оскорбление совершенно иначе, ибо он открывает, что всякое сексуальное табу – это дохлый жупел, которого следует не бояться, просто не обращая на него внимания.

Например, такие популярные оскорбления: «Ты, жопа!», «Ты, хуй!», «Ты, пизда!» – для того, кто искренне любит секс и половые органы, а главное, не считает свою любовь к ним постыдной, для такого человека эти слова будут звучать, как музыка!

Оскорбления «соси хуй», «ебись в рот» и т. д. – для хуесосателей и хуесосательниц эти восклицания лишь напоминают им о наслаждении и оскорбить не могут.

«Еб твою мать!» – Для сына или дочери, считающих, что их мать имеет право на половую жизнь и что она должна получать от неё наслаждение, тот факт, что твоя мать сексуально привлекательна для мужчин, должен лишь вызывать радость.

«Хуй тебе в жопу!» – для любителей анального секса это не оскорбление, а мечта.

«Я на тебя срал» или просто: «Ты – говно!» – для копрофила эти заклинания тоже не оскорбление, а «обыкновенное чудо».

Получается, что в сексуально свободном обществе оскорбления исчезнут, и в этом есть глубокий смысл, так как сексуально свободное общество – это, прежде всего, мирное общество, а значит в нём исчезла нужда в оскорблениях.

Женская этика

Обнажилась? – Изволь ебаться.

Обнажилась на людях? – Изволь ебаться на людях.

Великое единение наслаждения и боли!

Многие женщины после радостной и долгой ебли в зад сообщали на следующий день, что он приятно побаливает.

Ведь наслаждение не может длиться так долго, как может длиться боль, а потому долгосрочная боль, являясь результатом краткого наслаждения, напоминает женщине о нём. Вот почему для женщины боль, ещё присутствующая, приравнивается к наслаждению, уже отсутствующему, но боль вызвавшему. Вот почему женщина радуется боли, напоминающей ей о наслаждении.

Так у женщин возникала известная психологическая завязка: в процессе ебли боль сливалась с наслаждением и потому самостоятельно как боль не воспринималась. А вот на следующий день, когда оставалась только боль, она вытягивала за собой уже привязанное к ней наслаждение.

Интересно, что связь эта действует и в обратном направлении: наслаждение и боль существуют у таких женщин как сиамские близнецы: один без другого не появляются. Женщинам, любящим анальный секс, чистое, безболезненное, наслаждение (обильная смазка с небольшим хуем без резких движений) вскоре становится недостаточным, они хотят хуя всё большего диаметра, или сухого проникновения, или хуя, посыпанного сахарным песком, который действует как наждачная бумага.

Вскоре боль и наслаждение так перемешиваются в восприятии женщины, что боль от начального вторжения в анус воспринимается ею как обещание последующего наслаждения. А значит, ради наслаждения в скором будущем она радуется боли в настоящем.