Поиграем, мышка? (СИ) - Островская Ольга

— Вы прошли через слияние, — констатирует хмуро мужчина. Переводит свой сумрачный взгляд на меня. — Я рад нашему знакомству, Мишель. Но хотел бы задать вам очень важный вопрос, вы давали согласие на ту связь, что между вами образовалась?

— Арид... — скрежетнув зубами, рычит мой нечаянный муж, собственнически прижимая меня к себе.

— Шад, если не спрошу я, спросят эмиссары. Так что, дай девушке ответить, — жестко осаживает его друг.

И тут я понимаю, что с нашим так называемым браком далеко не все так просто, как я поняла из поверхностных объяснений Рошада прошлой ночью. И, кажется, у кое-кого вполне могут быть проблемы из-за случившегося.

Что ответить? Правду? Сказать, что я была не в себе и не соображала, чего требую от мужчины? И притянуть на его голову неведомые неприятности? Может и стоило бы. Вдруг, нас разведут все-таки? Но я же не знаю их законов. Мало ли что из этого получится. Вдруг это сочтут преступлением с его стороны?

В том, что случилось, доля моей вины тоже есть, и немаленькая, так что валить всю ответственность на Рошада я не могу. Как и становиться причиной неприятностей для него.

Нет. Сначала однозначно нужно разобраться.

— Мне тоже приятно познакомится с вами, Арид, — сдержанно улыбаюсь я. — И у меня имеется встречный вопрос. Кто такие эмиссары, и какое им дело до нашей с... мужем связи?

ГЛАВА 28

Глаза мужчины вспыхивают одобрительной улыбкой. А еще я слышу, как удивленно хмыкает прижимающий меня к своему боку Рошад.

— Так вы признаете Рошада своим мужем? — хитро прищуривается Арид.

— А не должна? — вскидываю бровь. — И вы не ответили на мой вопрос.

— Как и вы на мой, — уже откровенно улыбается Рошадов друг.

— Ваш вопрос имел личный характер. А я предпочитаю личной информацией не делиться, если на то нет серьезной необходимости. Потому и задала свой, — замечаю, вскидывая подбородок. — Простите, но своему мужу я доверяю гораздо больше, чем вам, или каким-то неведомым эмиссарам. И склонна считать, что все вопросы, касающиеся наших отношений, мы должны в первую очередь решать между собой.

— Вот как? — хмыкает Арид. И бросает лукавый взгляд на моего нечаянного супруга. — Кажется, друг, ты встретил девушку себе под стать. Вижу, что твоя связанная способна отстаивать интересы вашего союза наравне с тобой. Поздравляю с обретением.

— Благодарю, друг, — с довольным смехом, отвечает ему Рошад, целуя меня в макушку. — Я с первой нашей встречи не перестаю восхищаться своей Мишель. Малыш, садись, будем завтракать. Заодно все и обговорим.

И он увлекает слегка смущенную похвалой меня к столу. Отодвигает стул и буквально усаживает на него. Чтобы уже через минуту вручить мне большую чашку горячего латте. Сваренного точно так, как я люблю. А еще через пару минут, поставить передо мной тарелку с пышным омлетом, густо посыпанным сыром, овощами и зеленью.

Обхватив чашку ладонями, я наблюдаю, как мужчины тоже садятся за стол со своими порциями завтрака. Рошад рядом со мной, Арид напротив. Но задавать какие-либо вопросы больше не спешу. Пускай мой муж теперь первый начинает разговор, раз уж обещал его. К тому же, ему лучше знать, что стоит говорить при посторонних, а что нет.

Запоздало вспоминаю о способности этих ребят читать мысли и невольно напрягаюсь. Но почти сразу в памяти всплывает и фраза Рошада о том, что подаренные им браслеты скрывают мою энергетику. И мысли, судя по всему, тоже. От всех, кроме него самого. Иначе этот маньячина Хас вчера меня бы сразу нашел в той кладовке.

Значит, можно успокоиться, завтракать и ждать обещанного разговора.

— С нашим браком все просто, если ты на него согласна, Мишель, — огорошивает меня благоверный своей первой фразой, видимо припомнив один из моих мысленных выводов.

Нахмурившись, я бросаю на него вопросительный взгляд. И как это понимать? Особенно с учетом того, что согласной я себя назвать не могу? Замуж выходить я вообще не планировала. Ни за него, ни за кого-либо другого. А уж настолько скоропостижно, так тем более.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Напротив нас заинтересованно поднимает голову Арид, отвлекаясь от своего завтрака и внимательно за нами наблюдая.

— Но даже, если ты не согласна, разорвать эту связь возможно только, убив меня. Тебя устраивает такой вариант развода? — прищуривается с интересом Рошад, смотря мне в глаза.

Сжимаю губы, буравя его изучающим взглядом. И понимаю — не врет. Вот так, значит? Пока смерть не разлучит нас в буквальном смысле слова? Расклад понятен. Развода, кажется, действительно не будет.

— Нет, не устроит. И ты это знаешь, — сообщаю, отворачиваясь и поднося к губам чашку с кофе.

— Я рад это слышать, — ухмыляется супруг, придвигаясь ближе.

— Значит, Мишель все-таки своего согласия не давала? — встревает в наш диалог Арид.

— Давала, — произносим мы с Рошадом одновременно. Чем вызываем у рыжебородого куарда ироничную ухмылку.

— Ваше единодушие в этом вопросе впечатляет. Но я тогда не совсем понимаю, о каком разводе идет речь?

— Ни о каком, как видишь, — довольно заключает мой супруг, закидывая руку на спинку моего стула. — Арид, у меня к тебе будет просьба. Проведешь для нас церемонию согласия после завтрака?

— Это будет честью для меня, друг, — улыбается тот, согласно кивая. — И приятно вернуть тебе этот должок наконец.

Это они о той формальности, которой нашему браку не хватает? Оперативно Рошад свидетеля организовал, однако. Так спешит все довести до конца? Хочет поскорее узаконить нашу связь?

— Ты мне по-прежнему должен объяснения, — напоминаю, поворачиваясь к нему. Наши взгляды встречаются.

Ох, сколько удовлетворения в этих вишневых омутах. Он, кажется, реально доволен ситуацией. Реально доволен тем, что мы теперь связаны браком. С чего бы это? Что во мне такого ценного для него? Не верю я во внезапно вспыхнувшую любовь.

Да и не говорил он ничего о любви даже близко, если разобраться. Только о том, что я особенная для него. Что зацепила... Что стала для него непреодолимым искушением. Все это можно по-разному трактовать. Мне в голову приходят только прагматичные выводы, сдобренные разве что тем фактом, что нас ну о-о-очень сильно тянет другу к другу в физическом плане. Ну не романтичная я барышня.

И тем сильнее мне хочется понять во что меня втянули.

— С чего начать, бесценная моя? — спрашивает Рошад, склоняясь к моему лицу. Проводит костяшками пальцев по моей щеке, убирает прядку волос за ухо. Так нежно и интимно, что у меня дыхание перехватывает.

Спросить хочется о нас, о нашей связи, браке, о том, что теперь будет и как нам с этим жить. Но при Ариде задавать такие вопросы мне неловко. Лучше потом благоверного к стенке прижму, когда мы одни останемся. Вдруг даже получится? А пока я, для начала, решаю выведать у мужчин нейтральную информацию.

— С эмиссаров, наверное, — прошу немного сипло. Вот что он со мной делает? — Я и ночью от вас слышала о них. И сейчас. Кто это такие?

— Про эмиссаров, так про эмиссаров, — на губах Рошада появляется понимающая улыбка. — Они что-то наподобие вашего Интерпола, но занимаются не только розыском, но и задержанием международных преступников. В нашем мире, как и в вашем существует много стран. И в каждой свои законы. Но есть общие для большинства куардов. За их соблюдением само собой следят органы правопорядка каждого отдельного государства. Но помимо служб внутренних, существуют еще эмиссары Высшего суда Ильмондара, имеющие полномочия призывать к ответственности даже правителей государств. Сейчас на Земле пребывает довольно много представителей их управления, занимаясь расследованием некоторых нарушений со стороны куардов по отношению к людям. И разыскивая преступников из нашего мира, которые могут скрываться в вашем. Речь идет и о моем брате. И поскольку вчера Хасмиер впервые за два с лишним года вышел из тени, ко мне у них будет очень много вопросов. И к тебе, скорее всего тоже, как к непосредственной участнице событий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})