Кровь Дракона - Лоуренс Уотт-Эванс

Тенерия обеспокоенно взглянула на него.

— Правда?

— Да. Я же сказал тебе, что едва ли мы догоним их до Сардирона. Я говорю про город, а не страну. Мы уже на землях баронов, но до города еще плыть и плыть. И нам их не догнать, если только ты не воспользуешься магией.

— Я же сказала тебе, что моя магия не заставит лодку плыть быстрее.

Лодочник пожал плечами.

— Что ж, тогда этого парня нам не догнать, пока он будет на барже.

— Я вот и думаю, на барже ли он. — Тенерию охватило сомнение, а она, как только стала ученицей, поняла, что интуиции своей надо доверять.

Она уставилась на сприггана, стараясь впитать в себя его воспоминания о Думери (к сожалению, спригганы не отличались хорошей памятью). Потом вновь повернулась к берегу, коснулась лба растопыренными пальцами, закрыла глаза, мысленно произнесла заклинание обнаружения, которому ее научила Селла, используя сприггана в качестве связующего звена.

Ее глаза широко раскрылись.

— Он здесь! — воскликнула Тенерия. — Он сошел на берег у гостиницы! Поворачивай назад, к гостинице, мимо которой мы только что проплыли!

Ну и паршивец этот мальчишка, подумала она. Внезапно сошел на берег, вместо того чтобы плыть в Сардирон-на-Водах, как обещал! Тенерия еще не видела Думери, но уже невзлюбила его.

— Что? — изумился лодочник, вытаращившись на Тенерию как на сумасшедшую, но уже тормозя лодку кормовым веслом. — Как ты узнала?

— Узнала, и все, — ответила Тенерия.

— Магия? С помощью магии? Ты волшебница? — опасливо спросил лодочник.

— Я ведьма, — поправила его Тенерия. Затем поправилась: — Еще ученица. Если я найду мальчика, то стану подмастерьем.

— Но ты же сказала, что не владеешь магией...

— Я не владею магией, которая может ускорить ход лодки. Ведовство в этом не поможет.

— Но ты же узнала, где он... Если владеешь одним видом магии, то...

Тенерия решила закончить дискуссию и не отвечать на вопросы. Лодка развернулась, двинулась к причалу.

Тенерия порылась в кошеле, достала серебряные монетки, расплатилась с лодочником, высадила сприггана на причал, вылезла сама.

— Спасибо тебе, — поблагодарила она лодочника.

Тот лишь кивнул, отталкивая лодку от причала.

— Чокнутая ведьма, — пробормотал он мгновение спустя, не подозревая, что ведьмы славятся обостренным слухом.

Тенерия услышала его слова, но не стала обращать на них внимания. Она уже искала следы Думери.

Ага, за кустом кто-то сидел не меньше часа, скорее всего дольше, вчера утром. Мальчик лет двенадцати.

Это был Думери. Несомненно, Думери. Она нашла его след!

Теперь все будет гораздо проще. След, конечно, не первой свежести, но в Сардироне нет таких толп, как в Этшаре, и отвлекаться она не будет. Ей останется только идти за Думери.

Теперь, решила Тенерия, никуда он от нее не денется.

С улыбкой на губах, посадив сприггана на плечо, она миновала деревню и углубилась в лес.

Ближе к ночи она поняла, что Думери значительно обогнал ее и расстояние между ними если и уменьшается, то очень медленно. Следы, подсчитала она, оставлены на день или два раньше, она же покинула Этшар на два дня позже Думери.

Ей еще догонять и догонять.

Она прошла то место, где спал Думери, свернувшись в клубочек у самой тропы, заметила его даже в темноте.

Останавливаться не стала: хотела чуть-чуть сократить разрыв.

Кроме того, шестое чувство подсказало ей, что впереди, примерно в миле, гостиница. Она двинулась дальше, путь ей освещала луна и ведьмин огонь. Спригган, полусонный, то и дело чуть не падал с ее плеча, Тенерии приходилось поддерживать его рукой.

От усталости ноги ее стали чугунными, но она продолжала идти вперед.

Остановилась, чтобы перевести дух. Гостиница рядом, сразу за холмом. Она почти дошла.

И тут темноту разорвал сноп оранжевого света, превратив лес в причудливое переплетение ярких пятен и черных полос. Она услышала мужской крик, подняла голову, чтобы найти источник света.

Поиски не заняли много времени. Мужчина завис в ночном небе, в сотне ярдов от земли, в двухстах — к северу от Тенерии. Свет излучало его тело, сверкающее, как крохотное солнце.

Он кричал и отмахивался от чего-то невидимого, куда-то его тащившего. Он сопротивлялся изо всех сил.

Затем голова мужчины дернулась, свет потух, крик оборвался, мужчина камнем полетел вниз.

Тенерия застыла, прислушиваясь к хрусту ветвей, ломающихся под тяжестью падающего чародея. Кто еще, кроме чародеев, мог летать по небу!

Затем она услышала глухой удар тела о землю и словно очнулась.

Спригган что-то заверещал у нее на плече. Она успокаивающе погладила его и отправилась на поиски мужчины.

Ведьмин огонь отнимал много сил, а она и так валилась с ног от усталости. Она затеплила на ладони маленькую искорку и с ее помощью нашла сухую ветвь. Зажгла ее, истратив на это остатки энергии, и зашагала к месту падения мужчины.

Едва не прошла мимо, потому что искала оранжевый плащ, который на поверку, без магического сияния оказался черным.

Мужчина лежал лицом вниз на куче листвы и сломанных веток. Она не знала, жив он или мертв, пока не услышала тяжелого, неровного дыхания. Присела, коснулась его плеча.

Реакции не последовало: мужчина потерял сознание.

Аура его потускнела, она не могла уловить ни одной его мысли. Заклинание, устанавливающее диагноз, подсказало ей, что у мужчины сломаны два ребра и запястье левой руки.

Это даже хорошо, что он без сознания, подумала Тенерия, потому что, если бы она коснулась своим разумом сознания страдающего человека, они оба лишились бы чувств от боли. А мужчина и так получил серьезные травмы.

Ему требовалось внимание и лечение, чего она дать ему не могла в лесу темной ночью.

К счастью, гостиница находилась в четверти мили. Упавший с неба мужчина был высок ростом, широкоплеч, но в последнее время, видно, недоедал, отчего кожа его плотно обтягивала кости. Тенерия понимала, что надо донести его до гостиницы.

Четверть мили лесом, не по тропе, а через бурелом...

Но выбора у нее не было. Не могла же она оставить его одного!

Она сняла сприггана с плеча и осторожно поставила на землю. Тот запротестовал, но она тут же осекла его. Затем вновь наклонилась и внимательно всмотрелась в раненого. Лет тридцати с небольшим, решила она, а лицо изборождено морщинами тревоги, не разгладившимися даже после потери сознания.

Она подняла лежащего без сознания чародея, используя заклинание левитации, и взвалила себе на спину. Убедившись, что он не свалится, зашагала, вернее, потащилась к гостинице. Спригган, жалобно попискивая, следовал за ней.

Когда тело начинало соскальзывать вниз, она прибегала к заклинаниям, не поддаваясь искушению сделать его полностью невесомым. Слишком рискованно. Селла предупреждала, что этим она может вогнать себя в гроб.

— Левитация отнимает столько же энергии, сколько и поднятие руками того же веса, — говорила ей Селла. — Только мышцы, если ты их перегружаешь, протестуют, дают знать, что они устали, что надо угомониться. Они болят, их сводит судорога, они отказываются служить. В дело вступает врожденная защитная система организма. Но ведовство — не врожденное качество, человеческое тело к нему не приспособлено, то есть защитная система отсутствует. В трансе ты можешь поддерживать заклинание до той поры, пока в тебе не останется энергии на перекачивание крови. Сердце остановится, и ты умрешь. С ведьмами такое случалось, когда они забывали об осторожности.

Тенерия ей поверила. Собственно, она видела, какая Селла живая и энергичная, пока творит заклинание, и что с ней происходит, когда она расслабляется, выходя из транса. Проверять правильность теории на себе ей не хотелось.

А вот теперь после долгого и утомительного дня, вместо того чтобы сытно поужинать и сладко поспать, она тащила на себе сто пятьдесят фунтов. Силы ее практически иссякли. Еще одно-два заклинания, и она замертво рухнет на землю.

Когда Тенерия увидела сквозь деревья огни гостиницы, с ее губ сорвался вздох облегчения. Она еще не добралась до нее, но знала, что цель близка.

Кажется, прошла вечность, прежде чем она отбросила факел, опустила мужчину на землю и, привалившись к двери гостиницы, стукнула в нее кулаком.

Дверь ей открыли. Она прошла в зал и плюхнулась на стул, лишившись сознания под сочувственные возгласы на сардиронском языке.

Глава 20

Тенерия пришла в себя как от толчка: кто-то держал у ее рта стакан с ушкой. Крепкий напиток жег ей губы, его пары щекотали нос.

Она чихнула, закашлялась, потом глубоко вдохнула и наконец посмотрела, кто за ней ухаживает.

У столика стояла женщина и что-то говорила на непонятном ей языке.

— Что? — спросила Тенерия на этшарском. У нее не было сил использовать переводческое заклинание.

— Она интересуется, не ворлок ли вы, — вступил в разговор другой женский голос.