Синяя Птица - Елена Самойлова

– Ева, ты так хорошо понимаешь оборотней, лес, даже эльфов и разумных волков… Интересно почему?

– Может, потому что я ведунья?

– Да нет, вряд ли. Я не много людей встречала, но так хорошо живых существ, по-моему, понимаете только ты и Лексей Вестников. Другие бы наверняка осудили оборотней, сказали, что они чудовища… А ты им сочувствуешь.

– В мире мало сочувствия. – От моих собственных слов мне стало грустно. – Еще меньше его у людей. Вряд ли мир станет лучше оттого, что я попытаюсь понять оборотней и буду им сочувствовать. Но, может быть, это поможет кому-то понять, что на самом деле мир не настолько плох, как кажется.

– Ага, он еще хуже, – буркнула Вилька, которая в данный момент сосредоточенно вытряхивала из сапога песок и мелкие камешки, которые набились туда во время прохождения по непролазной дороге к Ивушкам. – Ева, я все понимаю, тебе хочется пофилософствовать, но у нас есть более насущные проблемы. Ты как хочешь, но мне в этой деревне оборотней очень и очень неуютно. Поэтому давай немного отдохнем и свалим отсюда. Я лучше в лесу заночую, чем здесь!

– А я с тобой не соглашусь, сестричка. – Алин хлопнулся на тюфяк рядом со мной, я недовольно поморщилась, но сгонять наглого эльфа не стала. – Если вдруг кому-то из оборотней приспичит перекинуться, то здесь, в доме, мы будем в гораздо большей безопасности, чем в лесу. Так, Ева?

– Алин, это редчайший случай, когда я с тобой согласна. – Я сладко потянулась, разминая затекшие мышцы. – Волколаки в поисках пищи могут уходить довольно далеко от логова, версты за две, а мы по такой ужасной дороге вряд ли отъедем дальше. То есть я-то на Серебряном отъеду, но вот вы на лошадях не сможете. А часа через полтора уже совсем стемнеет, ехать по такой дороге в темноте – только лошадей калечить. Так что одно из двух – либо просимся на ночлег здесь, в надежде, что если вдруг кто и перекинется, то хозяева нас не выдадут, либо выезжаем в лес, где нас любой волколак запросто отыщет, и хорошо еще, если мы просто проведем ночь без сна.

– А с чего бы ему нас искать? – недоверчиво спросила Вилька. – Ему что, добычи в лесу мало?

– Ага, с учетом того, что сейчас осень? Да и лесные звери не такие безмозглые, как о них думают. Оборотня они за полверсты чуют. Да и зачем ему гоняться за мелкой живностью, когда убить человека во много раз проще.

– Но среди нас только ты – человек в прямом смысле этого слова.

– Виль, неужели ты на полном серьезе думаешь, что волколаку важна твоя расовая принадлежность?

– Ты что, не сумеешь справиться с волколаком?

– Сумею, – подумав, ответила я. – Но не хочу понапрасну рисковать. Волколак – это тебе не полудохлый упырь. С ним так просто не совладаешь. Зачем лишние нервы, они, чай, не казенные.

Было видно, что Вильке очень хочется продолжить дискуссию, но нас снизу позвали за стол, и мы, отложив обсуждение на потом, поспешили в горницу.

Хозяйка расстаралась на славу – весь стол был уставлен разнообразной снедью, начиная от пирогов с грибами и заканчивая жареной речной рыбой. Мы набросились на еду не хуже голодных волков, ухитряясь одновременно беседовать с хозяевами о новостях во «внешнем мире» и развлекать малышню несложными фокусами и занятными историями. В итоге, когда мы поднялись из-за стола, на землю уже спустились густые осенние сумерки. Мы переглянулись и выразительно уставились на Данте, тем самым негласно произведя его в ранг переговорщика. Он негромко кашлянул, привлекая внимание хозяев, и вежливо попросил разрешения остановиться на ночлег.

И, разумеется, он его получил.

ГЛАВА 7

Меня разбудил протяжный волчий вой, раздавшийся за окном. Я подскочила на тюфяке и, нашарив в предрассветном сумраке сумку, с беспокойством уставилась на забранное решеткой окошко. Вой повторился, только на этот раз он звучал намного ближе и отчетливей. Я огляделась – Данте уже стоял у другого окна с обнаженным мечом, тускло поблескивавшим в слабом свете. Вилька лихорадочно паковала вещи, одновременно тряся Хэл за плечо, дабы та соизволила проснуться и присоединиться к общему переполоху. Она действительно проснулась, хлопая спросонья глазами – точь-в-точь разбуженная в неурочный час сова. Сходство усиливалось неестественно расширенными зрачками и встрепанными темными волосами.

Лестница протяжно заскрипела, на пороге показался встревоженный хозяин дома, на ходу натягивавший поверх исподней рубахи потертую куртку:

– Беда! Один из заклятых оборотней перекинулся! Пришлый, неделю назад только в Ивушках поселился.

– Может, он среагировал на человека? – Я нащупала на поясе серебряный кинжал, прикидывая, как лучше им воспользоваться. Сама-то я в лучшем случае могла ткнуть им в противника, но до более-менее умелого владения им мне было еще ой как далеко.

– Вполне возможно, – подумав, согласился Силыч. – Людей-то в Ивушках, почитай, уже с лета не было…

– Что делать будем? – Алин бегло осмотрел свое снаряжение, остался недоволен и посмотрел на меня. – У кого-нибудь есть серебряное оружие?

– У меня. – Я отцепила от пояса серебряный кинжал, выставив его на всеобщее обозрение. – Только пользоваться им я практически не умею.

– Чего ж тогда таскаешь? – удивился эльф.

– Для красоты, – огрызнулась я. – Данте, умеешь с кинжалом обращаться?

– Спрашиваешь! – Он поймал брошенный в его сторону кинжал в ножнах, вытащил, придирчиво осмотрел и не глядя заткнул за пояс. – Только вот зачем нам кинжал, если есть мечи?

– Затем, что нанести смертельную рану волколаку можно только серебряным оружием. Простой сталью его можно лишь серьезно ранить, не более того. Чтобы убить, необходимо серебро.

– Погодите, погодите. – Силыч подошел к нам и пристально посмотрел Данте в глаза. – Вы же не собираетесь убивать его? Он же ни в чем не виноват, это все проклятие!

Данте смерил хозяина взглядом с головы до ног и негромко ответил:

– Я убью его, только если у меня не будет иного выхода. Если будет выбор – его жизнь или жизнь моих спутников, то я выберу последнее. И вы должны понимать это. Если он нападет, я постараюсь ранить его так, чтобы он остался в живых, но не мог продолжать погоню за нами.

Силыч кивнул и направился к двери. У косяка он обернулся.

– Уходите скорее, – сказал он тихо. – Волколак нас не тронет, но вы должны поторопиться. Не думаю, что двери долго выдержат. Бой лучше принимать на улице, а не в замкнутом помещении.

Хозяин скрылся, а Вилька недовольно прошипела, обращаясь к нашему проводнику:

– Риск, говоришь, минимальный? В деревне, говоришь, безопасно до следующего полнолуния? Ну, не дай бог, кого из нас поцарапают – я тебе всю рожу расцвечу!

– Ваше желание, леди, для меня закон. – Данте с усмешкой отвесил легкий изящный поклон и пошел к двери.

Волчий вой под окнами усилился – теперь в нем проскальзывали нотки нетерпения. Похоже было, что вурдалак решил взяться за нас всерьез.

Внизу творился жуткий переполох – жена Силыча с детьми закрылась в дальней комнате, а сам хозяин носился по горнице, запирая толстые ставни на тяжелые засовы. Данте, спокойный, как горный тролль, помогал хозяину дома укрепить окна, но оба как будто не замечали дверь, которая была закрыта на обычную кованую задвижку.

– Каков план действий? – спросила я. Ответ поразил меня до глубины души.

– Выйти наружу, сесть на коней и свалить отсюда подобру-поздорову.

– Э-э-э… Данте, а ты не забыл о ма-а-аленькой помехе? – преувеличенно ласковым тоном осведомилась Вилька, поигрывая метательным кинжалом.

– Какой?

– О той самой, что воет под дверью!

Данте с пренебрежительной миной на лице пожал плечами, дескать, подумаешь, какой-то там волколак. Неприятная помеха, не более.

Вой усилился, к нему добавилось громкое царапанье в дверь – будто огромная собака просится в дом. Мы дружно переглянулись и рванули было к окну в противоположной стене двери, когда Данте, обнажив меч, распахнул дверь во всю ширь.

Обалдели все – и мы и волколак, который явно не ожидал, что ему так быстро откроют. Он первый вспомнил, зачем пришел, и, алчно облизнувшись при виде потенциального ужина, нас то есть, попытался было устранить Данте, столь опрометчиво преградившего ему путь. Наш проводник раскрыл дверь еще шире и, когда волколак взвился над ним в прыжке, деликатно отодвинулся в сторону, позволяя оборотню влететь в комнату и на полном ходу вписаться в добротную печь. Что-то хрустнуло, от печи веером разлетелась горячая кирпичная крошка, а волколак забился и взвыл так, что у меня волосы стали дыбом.

– Наружу, – коротко скомандовал Данте, продолжая невозмутимо стоять с обнаженным мечом около двери и глядя на то, как волколак пытается подняться на разъезжающихся во все стороны лапах, тряся кудлатой башкой.

– Нокаут, – прокомментировала я, с интересом глядя на сведенные к переносице ярко-желтые глаза оборотня.