В объятиях Шамбалы - Эрнст Мулдашев

Йог петляет среди мертвых сидящих тел и ощущает, что он не боится их. Наконец, он находит своего Повелителя и начинает трепетать при виде его огромного мертвого тела, в сравнении с которым он кажется новорожденным ребенком. Повелитель, не сделав ни одного движения своим мертвым телом, мысленно указывает йогу на то место, куда он должен пойти. Йог покорно выполняет команду, а потом садится в позу Будды и начинает медитировать со столь большой страстью, которой у него не было за все годы приобщения к избранным в йоги. Вдруг он ощущает, что его члены начинают деревенеть, а дыхание становится все реже и реже. Наконец дыхание прекращается, и тело становится похожим на холодный камень; отчаянная душевная боль пронизывает его нутро, черный мрак затмевает все вокруг… и вдруг из какой-то трубы ударяет поток голубого света. Йог, сам того не понимая, каким-то образом взлетает навстречу этому свету и начинает сладостно парить в нем, наблюдая, по желанию, за будущим или за прошлым и видя вокруг себя огромное количество многоликих людей, лица которых светятся радостью. А потом, вдоволь полетав и познакомившись с необычными людьми, он замечает, что за ним неотступно тянется серебряная, переливающаяся цветами радуги нить. У него возникает интерес, и он летит вдоль этой серебряной нити и вдруг, на конце ее, он видит свое мертвое тело, неподвижно сидящее в том месте, на которое указал Повелитель. И только сейчас бывший йог понимает, что его приобщили к Царству Мертвых и что он, йог, стал Мертвым.

И от этого он, йог, испытывает огромную радость, потому что именно ему Мертвые подарили долгую жизнь. Йог мотает своей уже призрачной головой и видит дверь, через которую он вошел сюда, в подземный мир, и видит тот мир, откуда он пришел. Глубинная скорбь врывается в его душу, но… тут его Повелитель говорит, что мир, откуда он пришел, называется миром испытаний, и что он, этот мир, тоже нужен, чтобы испытывать старых и… новых… (!) людей, и что этот бывший его мир когда-нибудь станет лучше, а чтобы он стал лучше, его, бывшего йога, Главный Повелитель Царства Мертвых может снова послать туда, но уже в качестве пророка, заставив снова войти в свое мертвое тело и повелев снова открыться священной двери…

Я оторвал взгляд от «двери» на стене Дома Счастливого Камня, повернулся к Равилю и сказал:

— Сюда входят и отсюда выходят, наверное, пророки. Кто знает, может быть, это и так?! Не нам судить об этом.

Равиль промолчал.

Я повернул голову, посмотрел на Главное Зеркало Времени и еще раз представил, что Шамбала создала здесь конструкцию перехода в параллельные миры для людей с Чистой Душой. Я подумал, что вполне возможно, что таинственные люди параллельных миров тоже появляются в нашем трехмерном мире и ведут диалог с людьми лучшего общества на Земле — Шамбалы. Вот только о чем они говорят, нам… одиноким людям мира испытаний, это неведомо.

Слово «одинокий» больно кольнуло мое самолюбие. В моих мыслях, взбудораженных созерцанием легендарного Города Богов, возникли фантастические образы людей из параллельного мира, которые, уже давным-давно переборов Зло в своем мире, вырвались из клещей «испытания одиночеством» и через торжество Чистой Души приобрели способность входить в Единое Осевое Время и через это получили возможность путешествовать по параллельным мирам и ощутить свою принадлежность ко всему Сущему, созданному Творцом. Тогда они ощутили совсем другое счастье — Счастье сопричастности к бесконечному прогрессу Вселенной, которое пришло на смену Счастью побеждать Зло, и только где-то в генетических закоулках сознания слабо копошилось уже забытое счастье — разбогатеть, отомстить и возвеличиться.

Обернувшись, я посмотрел на Равиля. Этот чистый и романтичный человек стоял и одиноко смотрел куда-то вдаль. Он не был виноват в том, что чувствовал себя одиноким.

Мои мысли опять возвратились к анализу возможностей перехода в параллельные миры. Я всеми силами постарался мысленно хоть чуть-чуть понять это, но не смог. Я еще не знал, что через несколько лет состоится наша экспедиция в Египет, которая даст очень много для понимания параллельных миров и что через долгие муки научного анализа полученных фактов выгравируется гипотеза о том, что существуют два пути входа в параллельный четырехмерный мир — через сжатое время и через искривленное пространство четырехугольных пирамид. А об этом, дорогой читатель, мы поговорим тогда, когда я начну писать новую книгу.

Шеф, я совсем задубел, — послышался голос Равиля. — Здешний холод до костей пробирает.

Я тоже… — лязгая зубами, проговорил я. — Еще немножко подумаю.

Я стал всматриваться в детали «двери в Шамбалу». Было видно, что внутренняя плита (если в это верить) плотно изнутри закрывает вход, сделанный в виде ромбовидной фасетки в стене Дома Счастливого Камня, а какой-то внутренний механизм, наверное, плавно уводит эту плиту вовнутрь, открывая вход. А механизм этот, как бы странно это ни звучало для современного человека, реагирует на произнесение заклинания — того заклинания, которое знают люди Шамбалы и Царства Мертвых и которое телепатически передается человеку, который будет допущен в подземный мир через эту «дверь». Я представил восторг человека, измученного долгим путешествием по высокогорному Тибету и нашедшего заветную «дверь», когда он, несколько раз растянуто сказав «сим-сим, откройся», вдруг увидит, что внутренняя плита «двери» дрогнет, а потом со скрежетом, осыпая накопившуюся за сотни лет пыль, начнет отходить назад, открывая путь в загадочный и в тоже время тянущий к себе подземный мир.

— А зачем нужно, чтобы «дверь» была столь громадной? Неужели через нее влетают еще и летательные аппараты людей Шамбалы? Кто знает, а может быть это и так, ведь многие предполагают, что хорошо известные «летающие тарелки» есть летательные аппараты Шамбалы. Да и комбинация Дома Счастливого Камня, имеющего «врата в Шамбалу» с Главным Зеркалом Времени, как бы намекает на то, что летательные аппараты неведомых нам людей здесь могут как переходить в параллельные миры (под влиянием Главного Зеркала), так и влетать в подземный мир (через «врата»), — думал я, слегка фантазируя и стуча зубами от холода.

Голос Равиля, отошедшего на некоторое расстояние, прервал мои раздумья:

— Шеф, иди сюда! Я вроде как еще две «двери в Шамбалу» вижу.

Со скрипом разогнув задеревеневшие ноги, я пошел к Равилю. Дойдя до него, я выдавил из себя:

— Ох и холодно, а! Зуб на зуб не попадает. Где эти двери-то?

— Вон они, на юго-западной стене «Дома» видны. Только они маленькие, но как копия похожи на «главную дверь», — тоже есть ромбовидная фасетка, тоже плита изнутри закрывает. Одна «малая дверь» видна отсюда почти полностью, другая только выглядывает из-за камня.

Я всмотрелся в «малые двери». Они и в самом деле выглядели так, как описал их Равиль. Они тоже находились под влияние Главного Зеркала Времени и доступ к ним могли иметь, видимо, только люди… с Чистой Душой. Размером они были примерно 60x50 метров. Вызывало большое сомнение, что эти «малые двери» могли иметь естественное происхождение, более того, что они находились на стене явно искусственного монумента — Дома Счастливого Камня.

Я вспомнил наш разговор со «старшим человеком» — хранителем пещеры Харати. Он говорил, что знает про три входа в подземелья Кайласа, но видел только один вход — тот самый, который находится на стене «Дома» и выглядит как ромбовидное отверстие, закрытое изнутри каменной плитой.

— Раз, два, три, — посчитал я количество «дверей» на Доме Счастливого Камня и подумал о том, что, возможно, три входа в подземелья, на которые указывал «старший человек», и есть вот эти три «двери».

Но потом я вспомнил, что в ходе дискуссии со «старшим человеком» выяснилось, что второй вход в подземелья Кайласа находится под статуей Читающего Человека и что вот уже 2000 лет никто не ходил через этот вход, а третий вход, предположительно, расположен на вершине священного Кайласа.

Я еще раз посмотрел на три «двери», ведущие в Дом Счастливого Камня, и понял, что входов в подземный мир, возможно, и много. Мне в голову пришли слова Астамана Биндачарайя, представителя особого рода Хранителей пещеры Харати, о том, что сам Харати пришел сюда, в священную непальскую пещеру, из подземелий Кайласа и что пещера Харати тянется от предгорий Гималаев далеко-далеко в сторону Тибета к священному Кайласу. Да и про те гималайские Сомати-пещеры, которые нам довелось встретить в экспедициях, говорили, что они являются входами в подземный мир. Да и тибетская пещера рядом с хранилищем древних книг, по утверждению местного монаха, служит входом в Царство Мертвых…

Моему воображению представилось, что громадный подземный мир, хотя и связан с поверхностью Земли, но от людей, живущих на поверхности, он надежно защищен, чтобы мы, неразумные дикари, не нарушали покоя Живых и Мертвых обитателей подземелий.