Планета риска - Джек Вэнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эз и Брез висели на востоке, и белые руины Перы сверкали в призрачном свете.
На площади собралась большая толпа людей, так как вокруг разнеслась весть, что происходит что-то непонятное. Люди боялись, что разбойники вернутся сюда в большом количестве, и были готовы моментально скрыться в руинах. Но увидев только шедших со стороны дворца Рейта и девушку да плетущегося за ними на веревке Нага Гохо, они медленно приблизились к толпе.
Рейт остановился, переводя взгляд с одного бледного лица на другое. Дернув за веревку, он усмехнулся:
— Ну вот он, ваш Нага Гохо. Теперь он больше не главарь, так как просчитался и совершил ровно на одно преступление больше, чем было нужно. Что же нам теперь с ним делать?
Люди еще недоверчиво оглядывались. Нага Гохо, у которого вынули кляп, обещал стоявшим вокруг адскую месть. Но никто уже не воспринимал его угроз всерьез. Гневный женский голос закричал:
— Повесить его!
Пожилой человек предложил:
— Посадить его на кол! Он посадил на кол моего сына и поэтому он не заслуживает ничего лучшего!
— Сжечь его на медленном огне, поджарить его! — закричал другой голос.
— И никто не предложит его пощадить? — спросил Рейт и повернулся к Нага Гохо. — Что ж, пришло твое время. Хочешь ли ты что-нибудь еще сказать?
Но Нага Гохо потерял от страха дар речи.
Рейт снова повернулся к толпе:
— Любая мера наказания будет для него слишком мягкой. Мы не будем затягивать с расплатой. Ты, ты и ты, снимите разбойника с виселицы. Эта веревка как раз хороша для Нага Гохо.
Через пять минут тело преступника болталось высоко над землей. В лунном свете оно выглядело зловеще.
Рейт обратился к толпе:
— Я прибыл в Перу недавно. Но так же, как и вы, я знаю, что городу необходимо справедливое и ответственное руководство. Ведь вы же люди! Почему же вы допускаете, чтобы такие мерзавцы насиловали вас? Завтра вы должны собраться и выбрать из вашей среды пять порядочных людей, которые образуют совет старейшин. Один из них по решению совета должен руководить им в течение года, вершить справедливость и устанавливать налоги. Вам нужно создать вооруженные отряды против зеленых кешей, которые смогут им противостоять и, уничтожая их, защищать вас. Не забывайте, что вы люди!
Он посмотрел вверх на цитадель:
— Десять или одиннадцать этих мерзавцев все еще там. Завтра вы должны будете решить, как следует с ними поступить. Возможно, они попытаются бежать. Поэтому необходимо выставить охрану. Двадцати человек должно хватить.
Рейт показал на высокого сильного человека с черной бородой:
— Ты выглядишь справедливым и заслуживающим доверия. Возьми это дело в свои руки. Я назначаю тебя комендантом. Возьми столько людей, сколько тебе необходимо и распредели их по постам. А мне теперь нужно позаботиться о моих друзьях.
Вместе с Цветком Ката Рейт возвратился в гостиницу. Он уже не слышал, как чернобородый человек призвал мужчин, которые должны были нести караул:
— Нага Гохо отделался слишком легко, так как был всего лишь повешен, — сказал он. — Но разбойников мы все-таки поджарим!
Цветок Ката взяла руку Рейта и поцеловала ее.
— Я благодарю тебя, Адам Рейт, — сказала она и от пережитого страха разрыдалась. Рейт поцеловал ее в губы и забыл обо всех своих хороших намерениях.
Трез уже спал в своей комнатке возле ресторана. Около него сидел Анахо, дирдир-человек.
— Как его дела? — спросил Рейт.
— Довольно хорошо, — пробурчал Анахо. — Я промыл ему голову. У него большая шишка и небольшой ушиб головы. Завтра он снова будет на ногах.
Когда Рейт вернулся в ресторан, Цветка Ката там не оказалось. Он в задумчивости съел полную миску густого супа и пошел наверх в свою комнату. Юлин-Юлан ждала его там.
Она сказала:
— У меня есть еще и последнее, самое тайное имя. И его я назову только тому, кого я полюблю, моему любимому. Подойди ко мне ближе...
Рейт наклонился, и она прямо в ухо прошептала ему свое имя.
Глава 10
На следующее утро Рейт отправился на грузовую станцию. Она находилась на южной окраине города и являлась перевалочной станцией для всего восточного региона. Повозки подкатывались к погрузочным платформам. Потные возницы ругались. Казалось, что они совершенно не обращали внимания на жару, пыль, вонь, рычание зверей, жалобы охотников и поставщиков овощей, повозки которых всегда оставались обделенными, и возниц, ищущих хорошие места для своих повозок и старающихся всегда проскочить без очереди.
На некоторых повозках было по два возницы или возница с помощником. Остальные же управлялись одним человеком. К такому вознице, стоящему в самом конце, и приблизился Рейт.
— Ты сегодня собираешься в Дадих? — спросил он. Возница был маленьким тощим человеком с темными глазами, на лице которого значительно выделялись нос и лоб.
— Обязательно, — ответил он.
— А что ты будешь делать, когда попадешь в Дадих?
— Если я буду тратить время на пустую болтовню, то никогда туда не попаду.
— Не бойся. Я думаю, что ведь ты не сразу отправишься в обратный путь, а проведешь там некоторое время. Что ты там будешь делать?
— Я поеду к месту разгрузки. Носильщики заберут товар, и писарь выдаст мне квитанцию. Затем в кассе мне выплатят секвины или вручат чек. Все зависит от того, получу ли я заказ на загрузку обратно в Перу. Если да, то повезу этот чек на фабрику или склад, где получу товар, с которым вернусь обратно в Перу.
— Значит, у тебя нет каких-то определенных предписаний относительно маршрута и мест остановки в Дадихе?
— Естественно, кое-какие ограничения имеются. Они совершенно не выносят, когда повозки ездят вдоль реки между их садами. Они так же не желают видеть людей в южной части города, где располагаются их скоростные дороги. Говорят, что туда приезжают торговать дирдиры.
— А в остальном никаких инструкций нет? Возница внимательно посмотрел на Рейта.
— А почему ты обо всем этом спрашиваешь?
— Я хочу вместе с тобой поехать в Дадих, а затем вернуться обратно в Перу.
— Исключено. У тебя нет лицензии.
— Так ты мне ее и достанешь. Я готов заплатить за это соответствующую сумму. Сколько ты хочешь за все получить?
— Десять секвинов. И еще пять за лицензию.
— Слишком дорого! Десять секвинов за все вместе или двенадцать, если ты довезешь меня туда, куда я скажу.
— Ба! Да ты считаешь меня абсолютным дураком? Боги желают знать, куда же ты хочешь доехать.
— Не бойся. В Дадихе это совершенно незначительное расстояние. Я лишь хочу взглянуть на кое-что, что меня интересует.
— За пятнадцать секвинов и не меньше!
— Тогда ты должен достать мне подходящую одежду.
— Ну ладно. Тогда я тебе скажу еще кое-что: не бери с собой ничего металлического, так как они сразу определят металл по запаху. Эту одежду ты должен снять. Натри себя глиной и оботрись листьями аннеля. Кроме того, тебе надо пожевать листья аннеля, чтобы забить запах твоего дыхания. Это необходимо сделать прямо сейчас, так как через полчаса я отправляюсь.
Рейт сделал все, что ему было велено, несмотря на то, что кожа начала зудеть и чесаться, особенно после того, как он надел на себя старую одежду возницы. Эмминк — так звали человека — обыскал Рейта на предмет оружия, которое в Дадихе было запрещено и прикрепил на его плече белый стеклянный кружок.
— Это лицензия. Когда тебя спросят, скажешь «восемьдесят шесть» и ни слова больше Только не вздумай слезать с повозки. Если они по запаху определят, что ты чужой, я ничем не смогу тебе помочь. Так что на меня можешь не надеяться.
Вскоре повозка уже грохотала навстречу серым холмам. Эмминк был хмурым и неразговорчивым. Он не проявлял никакого интереса к причинам, побудившим Рейта отправиться в Дадих. Рейт тоже молчал. Они переехали через перевал, который Эмминк назвал перевалом Бель-Бал, и у их ног раскинулся Дадих — город странной и какой-то пугающей красоты. Рейт чувствовал себя довольно неуютно, так как побаивался, что несмотря на одежду, он не был похож на обычного возницу. А особенно тревожило его то, что у него был не такой запах. Можно ли считать Эмминка надежным? В конце концов, разве не был он таким же человеком, как он, Трез или Анахо? Ведь и его предки наверняка тоже много лет назад прилетели с Земли. Но все-таки Эмминк был человеком Чая, и его душа отчеканена жесткими пейзажами, мутным солнцем, серым небом и мягкими землистыми красками. Поэтому Рейт не собирался доверять вознице больше, чем на расстоянии вытянутой руки.
— Где ты собираешься разгружаться? — спросил Рейт.
— Там, где мне лучше заплатят. Это может быть либо на Северном рынке, либо на Речном. Но я не исключаю, что разгружусь и на базаре Бонте.