Кофе с молоком - Лана Балашина

— Да чего там… Мы и так помогли бы.

— Ну, время я у вас отнял, и вообще. Короче, завтра заеду, привезу вам мяч хороший.

Мы попрощались, и пошли к машинам.

Иван хмуро спросил:

— Ты, конечно, не заметил, была ли это машина Ильи?

Я пожал плечами.

— Она пронеслась на такой скорости, что я едва успел увернуться. Впрочем, мальчишкам я склонен верить. Зачем им врать? Думаю, это и действительно был второй джип. Куда теперь думаешь?

Он неопределенно кивнул:

— Наведать надо человека одного.

Я догадался:

— Соломатина? Думаешь, его это машина?

Иван позвонил Анатолию и уже через пять минут у нас в руках был адрес владельца ювелирного магазина.

Впрочем, дома мы его не застали.

Иван терпеливо объяснялся через приоткрытую дверь с немолодой женщиной, видимо, прислугой, но толку от нее не добился. С досады он хлопнул рукой по перилам.

Неожиданно дверь квартиры напротив приоткрылась, и в щель высунулась хитрая старушечья физиономия. С довольным видом она зашептала:

— Что, нашлась управа на этого гада? А я всегда говорила, отольется вам горе людское, кровопийцы! Ведь сто раз просила, чтобы не выгуливали своего Ратмира во дворе, так нет. Я Иванычу так и сказала: пиши заявление, найдется и на него управа, даром что хозяин магазина.

Из дальнейшей беседы выяснилось, что вчера ночью соседский пес Ратмир вырвал клок из брюк гражданина Иваныча, который пытался побеседовать с ним от избытка чувств.

— Обычно собаку Юркина жена выгуливает, но она сейчас в отъезде, на курорте лечит пошатнувшееся здоровье. А от чего ему пошатнуться, скажите? Здоровая баба, нигде не работает, знай себе, на диване лежит и по телефону с такими же болезными разговаривает.

Я попытался вернуть бабулю к интересующей нас теме:

— А где сейчас пес? В квартире никого не слышно.

— Так он, Юрка, сразу и увез пса, от греха, стало быть. Иваныч сильно печалился относительно брюк, шумел до часу ночи в подъезде, хотел восстановления справедливости. Только в квартире уже никого, кроме работницы их, не было, — авторитетно заявила старушка.

Иван негромко спросил:

— И куда ж он его увез?

— Куда-куда, конечно, на дачу. Дом у них есть здоровенный, в дачном поселке «Ветеран», еще от деда ихнего доставшийся. А вы что ж, и туда за ними поедете? — Она с сомнением на нас посмотрела и сказала: — Там такой дом, что долго оборону держать можно. Может, вам лучше подмогу вызвать?

— Ничего, сами справимся. — Иван начал спускаться по лестнице, а старуха проворно захлопнула дверь, зазвенев цепочкой.

В дачный поселок пропускать нас категорически отказались. На звонки охраны Соломатин не отвечал, и согласия на визит мы так и не добились.

Впрочем, немолодой дядечка, видимо, начальник охраны, неожиданно пошел нам навстречу.

Он поднялся, свистнул собаке и пошел по длинной аллее.

Вскоре вернулся, покачал головой:

— Свет горит во всех окнах, но в доме никто не отзывается.

Мы с Иваном переглянулись, и он набрал номер Анатолия.

Через полчаса он подъехал с двумя ребятами. Видимо, Ивана оба хорошо знали, потому что его присутствию не удивились.

Анатолий хмуро продемонстрировал охране удостоверения, и мы проехали на территорию.

Дача Соломатина, расположенная в глубине участка за мощным высоким забором, была ярко освещена.

На стук и звонки никто не отозвался, только слышно было сопение и отрывистый лай пса.

Начальник охраны предложил:

— У меня есть ключи от соседской дачи, у них гаражи примыкают друг к другу.

Анатолий кивнул.

Пока ждали охранника с ключами, мы с Иваном рассказали подробности о нашем посещении двора.

Анатолий вздохнул:

— Иван, ты же знаешь… У меня на руках куча дел, и людей постоянно отвлекают на разные проверки и мероприятия… А тут и подозреваемый хороший, и мотив, и алиби у него нет. И квартирная хозяйка дала показания, что он был у Кашириной. Так что, сам понимаешь, землю особо рыть никто не будет.

Иван кивнул:

— Поэтому я здесь. Хотелось бы убедиться, что с этим Соломатиным ничего не случилось.

— Ты думаешь… — нахмурился Анатолий.

Иван пожал плечами.

После продолжительной возни на веранде второго этажа Соломатинской дачи возникла фигура одного из ребят, приехавших с Анатолием, и он махнул нам рукой.

Вскоре помятый и еще не пришедший в себя хозяин дачи давал показания.

Действительно, с Аленой Кашириной был близко знаком. Девушка она молодая, и очень красивая. Да, он помогал ей деньгами, оплачивал квартиру, которую она снимала. Приходил довольно часто, а вчера, по случаю отъезда жены, приехал к ней раньше, чем обычно. Впрочем, свидание не получилось: они с Аленой повздорили, и он уехал. Нет, больше в квартиру не возвращался. Потом вернулся домой, а в подъезде поссорился с соседом, который жаловался на его собаку. Поскольку тот был пьян, Соломатин забрал пса и уехал с ним на дачу, где выпил немного и заснул. Проснувшись, добавил, потом снова уснул. Об убийстве Кашириной ничего не знал.

Мы внимательно выслушали его. Соломатин, не отошедший от пьянки и мучимый похмельным синдромом, врал без вдохновения. Видно было, что он здорово волновался, руки его тряслись и на ранней лысине проступили капельки пота.

Иван наклонил голову и сказал:

— Хорошо. Только перед тем, как вы все это подпишете, я хотел бы спросить, во сколько вы уехали от Кашириной.

— Около восьми.

— А ссора с соседом произошла ближе к полуночи. Где вы были все это время?

Его глаза забегали.

— Я заехал в бильярдную, встретил там приятелей, и мы сидели в баре.

Иван с нажимом спросил:

— Ваши приятели это подтвердят? В какой бильярдной вы были?

— На Моховой.

— Это в пяти минутах от вашей квартиры.

Он запаниковал.

— Я заезжал на заправку.

— Ну, это тоже вполне можно проверить, машина у вас приметная. Где заправлялись?

Соломатин наклонил голову.

— Хорошо. Если я расскажу вам правду, могу я рассчитывать, что моя жена об этом ничего не узнает?

Анатолий жалостливо посмотрел на него:

— Боюсь, что у вас такие серьезные проблемы, по сравнению с которыми гнев жены — это самая маленькая неприятность. Давайте я вам помогу. Мои ребята опросили соседей, и те подтвердили, что около восьми часов вы приезжали к Кашириной. Вы довольно громко разговаривали, по случаю жары окна были распахнуты, и соседи уверяют, что это была ссора. Что там произошло?

— Понимаете, я уже год содержу ее, делаю ей дорогие подарки. В общем, считаю, что мог бы рассчитывать на элементарную порядочность в отношениях. А вчера я увидел на ее руке кольцо, которое недавно в моем же салоне купил Городецкий! Алена отпиралась, и нагло врала, что кольцо старинное, досталось ей от бабушки. Я не смог этого стерпеть, ударил ее по лицу. Но, когда я уходил, она была жива!

— А зачем вы вернулись?

Соломатин замялся.

— Понимаете, прошло уже некоторое время, я остыл. Девушка мне нравилась, и я вложил в нее значительные средства… Кроме того, жены дома не было, и идти домой мне не хотелось… Я рассчитывал, что Алена вернулась из казино, и мы сможем поговорить… Когда я вошел в квартиру, сначала даже не заметил ее, но потом… Я сразу понял, что она давно мертва, ну, то есть, что скорая тут не поможет, и решил, что будет лучше, если я просто уеду. Алене все равно не помогу, и сам вляпаюсь. Кроме всего прочего, у меня еще и семья.

— Допустим, мы поверили во все, вами рассказанное. Когда вы были в квартире Кашириной, не заметили ничего подозрительного? Она была одна?

Он неопределенно пожал плечами:

— Одна. Она собиралась на работу, и была страшно раздражена. Это меня больше всего и разозлило — такое впечатление, что она со мной разговаривать вообще не хотела.

— А на стоянке были другие машины?

— Конечно, были. Впрочем, я не смотрел. У них двор всегда забит машинами. Алена даже жаловалась, что после двенадцати часов не может ставить «Лансер», и ей часто приходилось добираться на работу на такси.

— Мотоцикла на стоянке не было?

— Вроде, нет. Я не помню. А что? — поинтересовался он. — Вы лучше у пацанов во дворе поинтересуйтесь, они всегда липнут к мотоциклам, как мухи. Может, они видели?

— Поспрашиваем, — неопределенно пробурчал Анатолий. — Собирайтесь, проедем к нам, дадите показания.

Опомнившийся к этому времени Соломатин спросил:

— А нельзя проделать все это завтра? Я хотел бы переговорить с адвокатом…

Анатолий нахмурился:

— Хотите совет? Не надо ничего сочинять, это не будет вам на пользу. В противном случае, адвокат вам, действительно, понадобится.

Соломатин поднялся и обреченно спросил:

— Могу я хотя бы умыться?

В отделении мы оставили Соломатина писать показания.