Ловец орлов - Джеймс Шульц

— Если советы мои пойдут впрок, он сделается великим ловцом орлов, — заметил Красные Крылья.

Рассказав о битве с ассинибойнами, Быстрый Бегун заговорил о том, что лежало у него на сердце. В походе он молился Солнцу, приносил жертвы, призывал тайного помощника, но не увидел вещего сна, предупреждающего о близости неприятеля. Неужели теперь с приближением старости лишился он дара видеть вещие сны?

— В ночь перед битвой ты ничего во сне не видел? — спросил Красные Крылья.

— Я видел сон, но он ничего не предвещал. Видел я лагерь пикуни в месяц Спелых Ягод. День был жаркий; мужчины отдыхали в тени вигвамов, женщины сушили ягоды на солнце. Больше я ничего не видел.

— Да разве этого мало? — воскликнул старик. — Это сновидение послано Солнцем. Вот как нужно его истолковать: ты и твои воины одержите победу и увидите месяц Спелых Ягод. Солнце от тебя скрыло близость врага, оно хотело послать тебе неожиданную радость: всем вам суждено было выжить, а врагам вашим пасть в бою.

— Верно, верно! Рассей свои сомнения, друг мой, Солнце тебя не покинуло!

— воскликнул Одинокий Ходок.

И все воины с ним согласились. Но меня слова старика не убедили. Я подумал, что каждое сновидение можно истолковать по своему желанию. Конечно, я промолчал, а Быстрый Бегун словно переродился. О битве он рассказывал вяло, без всякого увлечения, думая, по-видимому, о чем-то другом. Но теперь лицо его осветилось улыбкой, он выпрямился, захлопал в ладоши и крикнул:

— Конечно! Как же это я не понял сна? Друзья, вы рассеяли мои сомнения! Теперь я вижу, что ошибался. Одинокий Ходок прав: Солнце меня не покинуло.

Заговорили о другом. Докуривая третью трубку, старейшины порешили сняться с лагеря, так как женщины уже запаслись шестами для вигвамов, и провести лето в окрестностях форта Длинных Ножей, к югу от Большой реки.

Когда воины ушли, я сказал Красным Крыльям:

— Теперь я прошел через все испытания, какие ты мне назначил: я постился, я участвовал в бою и убил врага. Долго ли мне еще ждать или я могу стать ловцом орлов?

— Да, я думаю, что теперь ты закален и можешь сделать первую попытку, — ответил старик. — Посетив форт Длинных Ножей, мы пойдем к реке Стрела и в долине этой реки раскинем лагерь. Там ты выроешь ловушку на вершине горы, которая находится к югу от реки. Я знаю, что над ней часто парят орлы.

На следующее утро я поехал вместе с Красными Крыльями к запрудам взять наши капканы и в обоих мы нашли по окоченевшему бобру. Так как женщины в тот день складывали наши пожитки, то мы со стариком сняли со зверьков шкуры. Растягивая шкуры на обруче, я сказал Красным Крыльям:

— Как жаль, что у меня мало шкур и я не могу купить ружье! Там, на горе, в ловушке для орлов, я бы чувствовал себя в полной безопасности, если бы подле меня лежало ружье.

— Не думай об этом и не беспокойся: быть может, ты еще получишь ружье, — ответил он.

Я спросил, как может это быть, когда мне нечем заплатить за ружье, он только усмехнулся и сказал:

— Подожди и увидишь.

Никогда еще не была моя бабушка такой сердитой и сварливой, как в этот день. Помогая матери укладывать наши вещи, она все время ворчала.

Красные Крылья, бродивший около нашего вигвама, искоса на нее посматривал и, наконец, отозвал ее в сторону. Не знаю, о чем они говорили, но после этого разговора она притихла и охотно стала нам помогать.

На следующее утро мы снялись с лагеря и поехали по горной тропе на юг, к Молочной реке, а оттуда к форту Длинных Ножей, куда прибыли на пятый день. Вожди и старейшины в тот же день отправились в форт, и белый начальник (как я уже говорил, звали его Длинноволосый) устроил для них пиршество. Вернулись они вечером и объявили, что кладовые и склады доверху наполнены товарами.

Быстрый Бегун принес своей жене подарок от жены Длинноволосого, которая приходилась ей двоюродной сестрой. Это была маленькая шкатулка длиной в три ладони, вышиной в две, с круглой крышкой, замком и ключом, раскрашенная желтой и красной красками. В шкатулке лежали иголки, шилья, катушки ниток и связки разноцветных бус.

Жена Быстрого Бегуна пришла в восторг и стала расхваливать белых за то, что они умеют делать не только ружья для мужчин, но и вещи, полезные для женщины. Что может быть лучше такой шкатулки, в которой женщина может хранить под замком все свои сокровища?

Услышав ее радостные возгласы, прибежали соседки и стали любоваться шкатулкой. Слух о ней разнесся по всему лагерю, и перед вигвамом Быстрого Бегуна собралась толпа женщин, которые хотели поглазеть на диковинку. Узнав, что на складе в форте хранится около сотни таких шкатулок и стоят они четыре бобровые шкурки каждая, женщины разбежались по своим вигвамам и потребовали у мужей шкурки. Некоторые мужья согласились сразу; те, у кого шкур было мало, отказали, потому что хотели купить более необходимые вещи. Но нашлись и такие, которые имели много шкур, но ни одной отдать не хотели, так как были бессердечными скрягами и думали только о себе.

Ночь прошла тревожно. Многие женщины легли спать в слезах, многие мужчины, к великому своему удивлению, узнали, что жены считают их скрягами и негодяями. Никогда еще не слыхал я, чтобы женщины так кричали, как в эту ночь. Конца не было спорам. Сотни женщин хотели купить шкатулку, а шкатулок в форте было только сто. Многие уговорили своих мужей отправиться в форт задолго до рассвета и, когда распахнутся большие ворота, первыми войти в комнату, где сложены товары.

Ночью пара за парой, пешком или верхом, они потихоньку покидали лагерь. Когда рассвело, оказалось, что покупателей собралось у ворот вдвое больше, чем было на складе шкатулок. Как они толкались, стараясь первыми войти в комнату с товарами! Женщины, которых оттеснили, уселись на землю и с горя заплакали. Нам рассказали об этом, когда мы только что проснулись, и моя мать смеялась до слез. «Лето, когда женщины покупали шкатулки», надолго осталось у нас в памяти.

Когда взошло солнце, я привел лошадей и вместе с Красными Крыльями отправился в форт; наши женщины ехали позади и везли шкуры и меха. Тяжело было у меня на сердце. Когда-то я мечтал въехать на быстром коне в форт и привезти тюки мехов и шкур, а теперь у меня не хватало шкур даже на покупку ружья. Спускаясь по склону холма, я оглянулся и сказал матери:

— Возьми восемь бобровых шкурок, а восемь дай бабушке. Можете купить все, что вам нужно.

Она улыбнулась и ничего не ответила.

Мы подъехали к форту. Много я слышал рассказов о нем, но увидев его собственными глазами, рот раскрыл от удивления. Стены были высокие, толстые, сложенные из четырехугольных кусков сухой глины. По углам возвышались двухэтажные строения с отверстиями, из которых высовывались огромные блестящие желтые ружья. Если бы ассинибойны, кроу, сиу и снейк все вместе попытались бы влезть на стены и проникнуть в форт, белые, стреляя из этих ружей, стерли бы их с лица земли, как стирает огонь сухую траву прерий.