Секс - майор по соседству (СИ) - Попова Любовь

Ощущение такое, что вот он докурит сигарету и подойдет, чтобы позвонить в дверь. Не стоит. Больше мне от тебя ничего не нужно. А тебе есть кому залезть в трусы.

Отворачиваюсь, чтобы не видеть его больше. Не думать. Не вспоминать. Иду скорей в свою кровать, накрываюсь с головой. Но это не помогает. Перед глазами мужской образ в свете фар, задирающий мне платье, поглаживающий бедро, поднимающий в воздух, чтобы насадить на свой твердый член.

Засыпаю только от бессилия после тяжелого эмоционального дня. Почти без сновидений.

На утром почему – то прислушиваюсь, словно кто – то может позвонить в дверь в шесть утра. Сегодня встаю пораньше, чтобы избежать встречи с майором. Теперь это будет моей главной целью – не попадаться ему на глаза. Жаль конечно, но и в участок я больше ходить не смогу, чтобы защитить женщин из общества «противабьюза». Останется только вызывать полицию и надеется, что это поможет, а не будет стандартного «Звоните, когда вас убьют».

Знали бы они сколько гибнет женщин и жестокого обращения. Знал бы Алексей чем закончилась та волшебная ночь. Знал бы почему я так слепо защищаю женщин, может быть и не стал бы очередным моим учителем.

Бегом собираю сына в садик, отвожу и на работу. Машина то и дело глохнет, но раз Алексей вернул деньги, то я смогу отвезти ее в сервис. Настроение тут же повышается, так что отвожу уроки с второклашками на позитивной ноте, получая такую же положительную отдачу. Всегда бы так… Но я же не сказке живу.

* * *

Возвращаюсь домой в два. Выхожу из машины, открываю багажник и хочу взять два тяжелых пакета, но не успеваю, меня буквально вжимают в бампер. Хочу закричать, дернуться и ударить, но меня сшибает знакомый запах майора, который уже словно впитался в меня.

— Я на вас заявление напишу о домогательствах…

— А я скажу, что просто помогал вам, — берет Алексей пакеты и отпускает меня из плена, заставляя теперь дрожать всем телом. Не то от холода, не то от желания. Не то от собственной глупости, что еще испытываю рядом с ним хоть что – то. Он чужой. Чужой.

— Мне не нужна ваша помощь, Алексей. Ни в чем, — закрываю багажник и хочу забрать пакеты. – Отдайте.

— Они тяжелые. Донесу.

— И что? Снова попросите меня заплатить за эту помощь? Ртом?

— Если вы маленькая испорченная девчонка, то не надо судить по себе других.

— Да что вы…

— Если я окажу вам помощь, которую можно оплатить только минетом, я сразу же вам об этом сообщу.

— И я такая радостная вам отсосала?

— Нет. Если вы сможете мне вернуть за мою помощь деньгами, то сосать не надо.

— Вы просто… — слов нет на этого придурка. Как мне хочется его ударить, закричать, напомнить, кто я такая, обвинить, хотя по сути и в не в чем. В собственных бедах виновата только я сама.

Я не договариваю, потому что Алексей с моими пакетами заходит в лифт. Секундная заминка и я залетаю за ним. Стараюсь прижаться к противоположной стене, не смотреть на него, но чувствую тот же самый цепкий взгляд, которым он жег меня через дверь.

Не поворачивай головы, не смотри…

— Что? – все – таки не выдержала…

— Ничего, — пожимает он крупными плечами, привлекая мое излишнее внимание к своим рукам, которые так легко держат тяжелённые пакеты… Которые так легко держали меня.

Я так и не отворачиваю голову, продолжая ментальный поединок, чувствуя, как накаляется обстановка, как воздух становится густым и тяжелым, словно каждая крупица пыли оседает у меня в груди.

Меня спасает открывшиеся двери, я буквально сбегаю через них, сразу ожидая, что Алексей отдаст мне пакеты.

Помощь, говоришь, за которую не заплатить деньгами? Такую ты бы мог оказать мне много лет назад, а теперь такое вряд ли повториться.

Так что достаю несколько купюр, чтобы отдать ему за помощь. Он конечно злится, но спокойно принимает правила игры и терпит, когда сую ему деньги в карман.

— Спасибо, можете оставить здесь.

— Да нет, что вы, Валерия. Вы мне заплатили, так что я внесу, могу даже разложить, — напирает он нагло, и я понимаю, что-либо впущу его, либо мы будем еще пол дня припираться.

Мы заходим в квартиру, я снимаю шарф.

— Поставьте и можете идти…

Тут я слышу щелчок двери и резко оборачиваюсь, смотря как он ставит пакеты в угол и выпрямляется.

— Я же сказала…

— Сначала мы обсудим, как такая правильная и законопослушная учительница оказалась одним весенним днем пьяной за рулем на трассе….

Глава 20.

Леша

— Вы… ошиблись. Я никогда не нарушала закона, тем более, никогда не садилась за руль пьяной, — возмущается она довольно натурально, но я чувствую, как звенит от напряжения голос, как она сама натягивается гитарной струной.

— Ладно, забудем о правонарушении, затупил, сам не святой, но ты сразу вспомнила меня, как только увидела… Вспомнила, как сама умоляла взять тебя, наказать тебя, — подхожу ближе, но она закрывается все больше

— Мне нечего вспоминать. Тем более, такого срама. Вы что же хотите сказать, что вы остановили какую – то пьяную женщину и занимались с ней сексом? И что же? Вы утверждаете, что этой женщиной была я? Вы в своем уме?!

— Признавайся, Лера. Ты же помнишь меня, отсюда все твои подколы и злая ирония, отсюда нежелание спать со мной, хотя мы оба этого хотим...

— Ну вот еще. Я не помню. В смысле, я вас не видела и никогда с вами не встречалась.

— Трасса, ночь, я с палочкой, а ты вдрызг пьяная... — касаюсь ее дрожащей губы. Она дергает головой, впиваясь в меня ненавидящим взглядом. Откуда там столько боли. Почему не признается. Я так и не смог почувствовать снова тех самых эмоций. Когда жидкий ток по венам, когда тело судорогой сводит, когда не знаешь, сможешь ли вообще остановиться.

— Вы ошиблись, майор! — рвет она ниточки на части. Топчется по ним. Режет без ножа. — Если вы и спите, с кем попало на работе, то меня это никак не касается. И я никогда не ездила за рулем пьяной! Ясно вам?

— А коса? — Бесит! Зло дергаю короткие ошметки волос. — Где твоя коса? Или скажешь ее тоже не было?

— Не было! — пытается оттолкнуть, но я только сильнее натягиваю волосы, не давая ей и дернуться. — Отпустите меня! Немедленно! Я на вас заявление накатаю, обвиню в клевете!

В ее глазах столько стыда и страха, что я уже жалею, что этот разговор затеял. Но я больше не мог держать это в себе. Я почти не спал, почти не ел, вспоминая во всех подробностях ту ночь, отчаявшуюся девушку, которая встретилась на дороге. Я мысленно представлял ту Леру, сопоставлял с этой. Было пиздец как сложно, потому что та сама на шею вешалась, а к этой на кривой козе не подъедешь. Я помню, как проводил ее домой, к мужу, уехал, а потом вернулся. Внутри сидело дурацкое сомнение, что нам по пути, что не стоило ее туда отвозить. На пороге меня встретил муж, он удивился и сказал, что никого похожего не знает, более того, он показал мне свою жену, как раз эту самую Ульяну. Тогда я решил, что женщина обманула меня, поэтому хоть и не сразу, но этот эпизод стерся их памяти. До вчерашнего дня я и не вспоминал тот жаркий эпизод своей жизни. Даже думал и Лере не напоминать, но потом до меня начало доходить, почему у нее ко мне такая лютая неприязнь, почему она так меня сторонится. Она сразу вспомнила мое лицо и очевидно сильно расстроилась, когда не получила отдачи. Получается в ее жизни этот эпизод был действительно важным. У меня до сих пор раздрай от того, кто сейчас стоит передо мной, и того, кто сосал мне, стоя на коленях. Хотя всегда можно проверить, поцеловать ее и понять, кто она такая… Гордая и неприступная училка или обыкновенная женщина, так нуждающаяся в защите.