КОСМОКОНЦЕПЦИЯ РОЗЕНКРЕЙЦЕРОВ или МИСТИЧЕСКОЕ ХРИСТИАНСТВО - Макс Гендель

Итак, мы видим, что человек учится строить свои проводники в Небесном мире и пользоваться ими в Физическом мире. Природа так изумительно и мудро предоставляет нам нарабатывать все фазы опыта, что по мере того как мы учимся все глубже и глубже заглядывать в ее тайны, мы все больше и больше поражаемся собственной незначительности и испытываем все более возрастающее благоговение перед Богом, чьим видимым символом является природа. Чем больше мы узнаем о ее чудесах, тем больше сознаем, что мировая система — совсем не гигантский вечный двигатель, во что хотели бы заставить нас верить ограниченные люди. Это не более логично, чем считать, что если вытряхнуть из коробки шрифт, то литеры сами собой составятся в слова прекрасной поэмы к тому моменту, когда упадут на землю. Чем сложнее план, тем весомее аргументы в пользу теории о разумном Божественном Авторе.

Усвоив все плоды своей прошлой жизни и изменив облик Земли так, чтобы у него была необходимая среда для следующего шага к совершенству; научившись также посредством работы над телами других людей строить подходящее тело для выражения себя в Физическом мире и трансформировав, наконец, ум в сущность, выстраивающую Триединый Дух, освобожденный от оболочек Индивидуальный Дух восходит в еще более высокий слой мира Мысли — на третье небо. Здесь непередаваемая гармония этого высшего мира укрепляет его для следующего погружения в материю.

Со временем приходит желание получить новый опыт и утверждается намерение родиться вновь. Тогда перед взором Духа проходит ряд картин — панорама предназначенной ему новой жизни. Но отметьте, что эта панорама содержит лишь основные события. Дух имеет свободную волю в выборе деталей. Это как если бы у человека, отправляющегося в отдаленный город, был билет, действительный на определенный период времени, и выбор маршрута. После того как он избрал маршрут и отправился в путешествие, нет уверенности в том, что он не изменит маршрут во время поездки. Он может останавливаться сколько угодно в любых местах в пределах своего временного периода, но не может вернуться. Поэтому, чем дальше он движется, тем сильнее ограничен сделанным выбором. Если он избрал паровоз, работающий на буром угле, то должен быть готов к тому, что станет пыльным и грязным. Если б он выбрал транспорт, работающий на антраците или от электричества, он был бы чище. Так же и с человеком в новой жизни. Ему, возможно, придется прожить тяжелую жизнь, но он волен выбрать, будет ли он жить чисто или же валяться в грязи. Другие условия также зависят от него в пределах ограничений, обусловленных его предыдущими решениями и действиями.

Картины панорамы предстоящей жизни, о которых мы только что говорили, начинаются с колыбели и кончаются могилой. Это направление обратно тому, в котором они мелькают в посмертной панораме, проходящей перед глазами Духа немедленно после его освобождения из плотного тела. Причина такого кардинального различия между обеими панорамами в том, что цель панорамы перед рождением — показать возвращающемуся Эго, как определенные причины или действия всегда производят определенные следствия. В случае посмертной панорамы цель обратная, то есть показать, что каждое событие в прошедшей жизни было следствием какой-то причины, имевшей место еще раньше. Природа, или Бог, ничего не делает без логичной причины, и, чем глубже мы исследуем, тем яснее становится, что Природа — это мудрая мать, всегда использующая наилучшие средства для достижения своих целей.

Но может быть задан вопрос: а почему мы должны возрождаться? Почему мы должны возвращаться к этому ограниченному и жалкому земному существованию? Почему не можем приобретать опыт в высших сферах, не приходя на Землю? Мы устали от безотрадной утомительной земной жизни!

Такие вопросы основаны на разного рода недоразумениях. Во-первых, давайте осознаем и хорошенько запечатлеем на скрижалях памяти, что целью жизни является не счастье, а опыт. Горе и боль — наши самые доброжелательные учителя, в то время как радости жизни скоротечны.

Это утверждение кажется поначалу слишком суровым, и сердце страстно протестует при одной мысли, что оно может оказаться верным. Тем не менее оно верно, а после тщательного исследования оказывается не таким уж суровым.

Осмыслим благословенный дар боли. Если бы можно было держать ладонь над раскаленной печкой и при этом не чувствовать боли, мы могли бы позволить ладони оставаться в таком положении до тех пор, пока не сгорела бы вся рука, а мы бы и не знали об этом! Именно боль в результате контакта с горячей печкой заставляет отдернуть руку, прежде чем она будет серьезно повреждена. Вместо того чтобы потерять руку, мы ограничиваемся ожогом, который быстро заживает. Это иллюстрация из Физического мира. Тот же самый принцип, как мы обнаруживаем, применяется и в Моральном и Ментальном мирах. Если мы нарушаем мораль, угрызения совести причиняют нам боль, которая предохраняет от повторения того же проступка, а если мы не усваиваем первого урока, природа подвергает нас более жестоким испытаниям, пока наконец в нашем сознании не утвердится тот факт, что «путь беззаконных жесток». Это продолжается до тех пор, пока мы не вынуждаемся в итоге отвернуться от старого и сделать шаг вперед на пути к лучшей жизни.

Опыт — это знание следствий поступков. Такова задача жизни — впрочем, как и развитие Воли, являющейся той силой, посредством которой мы применяем свой опыт. Опыт должен приобретаться, но у нас есть выбор, нарабатывать ли его самому,— а это суровый путь, — или же накапливать, наблюдая за действиями других, взвешивая и размышляя, руководствуясь светом уже имеющегося у нас опыта.

Именно этим способом должен учиться тот, кто идет путем эзотерического знания, вместо того чтобы напрашиваться на удары бича несчастий и боли. Чем сильнее мы желаем так учиться, тем меньше чувствуем жгучие уколы колючек на «тропе боли» и быстрее выходим на «тропу мира».

Выбор за нами, но, пока мы не усвоили всего, что можно усвоить в этом мире, мы должны возвращаться в него. Мы не можем оставаться в высших мирах и учиться там, пока не усвоили уроков земной жизни. Это было бы так же неразумно, как посылать ребенка сегодня в детский сад, а завтра — в колледж. Ребенок должен день за днем возвращаться в детский сад и провести годы в начальной, затем в средней школе, пока занятия там не разовьют его в достаточной степени, чтобы он понимал то, чему обучают в колледже. Человек тоже учится в школе — школе опыта. Он должен возвращаться много раз, прежде чем может надеяться овладеть всеми знаниями в мире чувств. Ни одна земная жизнь, какой бы богатый опыт она ни давала, не может предоставить полного знания, поэтому природа велит, чтобы человек возвращался на Землю после перерывов для отдыха и возобновлял свою работу с того места, где он ее оставил, точь-в-точь как ребенок возобновляет каждый день свою работу в школе после ночного перерыва. А то, что человек не помнит своих прежних жизней, не противоречит этой теории. Мы не способны припомнить и всех событий нынешней жизни. Мы не помним, каких трудов нам стоило учиться писать, тем не менее мы владеем искусством письма, что доказывает, что мы ему учились. Все способности, которыми мы обладаем, являются доказательством того, что мы их когда-то и где-то нарабатывали. Некоторые помнят, однако, свое прошлое, как показывает замечательный пример в конце следующей главы, — и это лишь один из множества подобных примеров.

Повторяю: если бы не было возвращений на Землю, в чем бы была тогда польза от жизни? Зачем было бы к чему-то стремиться? Почему счастливая жизнь на вечных небесах должна быть наградой за хорошую жизнь? Какая может быть польза от хорошей жизни на небе, где все и так счастливы? Конечно, там, где все счастливы и довольны, нет нужды в сочувствии, самопожертвовании или мудром совете! Никто там в них не нуждается; но на Земле многие нуждаются именно в этих вещах, и такие гуманные и альтруистические качества приносят самую большую помощь борющемуся человечеству. Поэтому великий Закон, действующий во имя добра, возвращает человека обратно в мир, чтобы он снова работал на благо себе и другим, используя обретенные сокровища, вместо того чтобы расточать их попусту на небе, где они никому не нужны.

Убедившись, таким образом, в необходимости возрождений, рассмотрим, каким же методом эта цель достигается.

До погружения в материю Триединый Дух обнажен; у него есть только силы четырех атомов-семян (ядер триединого тела и оболочки ума). Его нисхождение напоминает надевание нескольких пар все более толстых перчаток, как было проиллюстрировано выше. Силы ума, наличествовавшие в последней жизни на Земле, выходят из латентного состояния в атоме-семени. Этот атом начинает привлекать к себе материалы из высших подразделений слоя Конкретной Мысли подобно тому, как магнит притягивает к себе железные опилки.