Беглянки - Александр Георгиев

Она шарахнула кулачками по столу, угодив в масленку, остаки засохшего сыра так и брызнули по сторонам.

Аркаша вовремя схватил ее за руки.

– Спокойно! Чайник на столе, ошпаришься. Да стой ты, дурная!

Симка сделала попытку боднуть его в живот.

– Будешь ты меня слушать?

– Нет!

– Ну и зря.

Убедившись, что взрыв возмущения миновал, Гвоздецкий ослабил хватку.

– Я, между прочим, дело предлагаю. Подумай здраво – он же магам не за идею помогал? За деньги. Значит, если ему кто-то другой заработать предложит, действуя против магов, он вряд ли окажется. Мы с тобой что, долларов не наскребем?

Симка сердито сопела, но молчала. Не так уж неправ был Кашка. Но до чего не хочется иметь дело с шестипалым предателем, ух!

Наконец она буркнула.

– Хорошо, убедил. Только Ерофеича ночью искать надо, днем этот гад не показывается.

– Вот и отлично. Тогда я бегом на работу, а часов в шесть в больницу двинем. Подумай пока, где там спрятаться можно, чтобы не выперли.

В редакциюАркаша ворвался, когда народ уже начинал расходиться.

– Гвоздецкий, где ты ошиваешься! Информашку с заседания в номер, срочно! – налетела на него ответсек Гавриловна.

Сжав челюсти, он ринулся к компьютеру, застучал, как дятел по березе. Клавиши трещали, мысли путались, время утекало стремительно, как вода между пальцами. В семь вечера больница для посещения закрывается! Дверь в кабинет скрипнула, кого там еще нелегкая принесла?

– Аркадий, где статья про вечер ветеранов картонажного производства? Что значит – сверяют долго, а ты прозвонись, напомни!

Аркаша застонал. Эта Лера! Вечно не вовремя ее прорывает! Шла бы домой, что ли!

– Аркадий, говорят, Сима опять заболела? – всунулся серебряный голосок. Вместе с Лерой в комнату заглядывала новенькая Олеся. Против ее присутствия Аркаша бы не возражал – но только не сегодня. Он со стоном взмолился:

– Не знаю я ничего, не в курсе. Дайте спокойно дописать, меня сейчас Гавриловна убьет.

Рекламщицы, выразительно вздохнув, убрались.

Через десять минут Гвоздецкий сдал заметку и кубарем скатился по лестнице. По счастью, никто ему больше не встретился.

Симка ждала в коридорчике у двери, уже одетая, с сумкой через плечо.

– Я термос взяла, ты же с работы. И тапочки. Будем изображать пациентов.

Прежде Аркаша и не догадывался, какое это странное зрелище – больничное отделение ночью.

Половина лампочек погашена, пустой коридор рассекают полосы черноты, забытые у стены штативы капельниц торчат, как скелеты доисторических динозавров – тех, что помельче. Вязкую тишину изредка нарушает кашель или шарканье тапочек – кому – то из пациентов не спится. В общем, неуютное впечатление.

Но Симка считала иначе.

– По крайней мере, теперь мы можем успокоиться и попить чаю. Я уже вся высохла изнутри, от волнения, – заявила она, усаживаясь на приступку лестницы и раскупоривая термос. – Садись, не бойся, больше никто из персонала сюда не притащится.

Аркаша послушно присел рядом, ноги у него гудели. Просочившись в отделение в последние минуты перед закрытием, они с Симкой только и делали, что перемещались – с этажа на этаж, по бесконечным переходам и закоулкам.

– Это единственный способ дотянуть до ночи, – объяснила Симка, – спрятаться в какой-нибудь каморке мы не можем, у нас ведь нет ключей. Если будем торчать на одном месте, кто-то из сестер может обратить на нас внимание. А так все думают, что мы из соседнего отделения – по делу мимо проходим. Здесь столько лестниц и коридоров, и все перепутано – лифты в этой стороне, лаборатории, где анализы берут – через переход в соседнем корпусе, УЗИ-кабинет на первом этаже у запасного выхода. В общем, здесь днем постоянно кто-нибудь передвигается, это не вызовет подозрений.

Конец ознакомительного фрагмента.