Восхождение Примарха 5 - Дмитрий Дубов

Фридрих лежал в своём батистовом нижнем белье на специальной кушетке, больше похожей на обычную кровать, под простынёй. Магнус предложил ввести его в бессознательное состояние, чтобы не мучился, но посол гордо отказался.

— Я должен всё чувствовать и понимать, что происходит, — проговорил он это с таким пафосом, словно это он спасал мир от войны. — Не поймите меня неправильно, но пока ещё наши страны на грани противостояния.

Я не возражал. Мне, по большому счёту, вообще было всё равно.

Хорошенько прицелившись, я принялся вырезать из источника посла заражённые области вокруг проколов.

Фридрих взвыл от боли. На его лбу выступила испарина. Зубы он сжал настолько, что я начал переживать за сердце его стоматолога. Но потом снова плюнул. Передо мной сейчас стоит вообще другая задача.

Вырезав первую пару проколов, я принялся штопать источник посла паутиной, попутно заращивая прореху магией самого Фридриха, чтобы лучше прижилось.

«Ну ни хрена себе! Это вообще законно⁈»

Я даже не сразу понял, что слышу в сознании голос не Архоса и не Штопора, а Магнуса. Он решил восторгаться так, чтобы не смущать бедного посла, который от боли уже стал бледным, как та самая простынь, под которой он лежал.

«Что тебя так поразило? — спросил я, продолжая штопать источник посла. — Вроде бы ничего сверхнеобычного я не делаю».

«Ну это как сказать, — откликнулся Магнус. — Я вообще-то впервые в жизни вижу, чтобы боевую магию, подобную энергетической паутине аэрахов, использовали в мирных, более того, в лечебных целях, — он закатил глаза, пользуясь тем, что Фридрих его не видел. — Ты действительно великий человек. Правда, медицина твоя слегка карательная. Зачем ты так мучаешь бедолагу?»

«А что⁈ — удивился я. — Пусть знает, как по телепортам шляться да ноты протеста нам привозить. В старые времена тех, кто приносил дурные вести, вообще казнили».

«Великолепно, — резюмировал Магнус. — Я в полном ахтунге. Но, чисто на будущее, если вдруг друзей лечить придётся, есть безболезненная методика. Это я просто для справки, ты продолжай, продолжай».

Фридрих перебил его своим вскриком, после которого он всё-таки потерял сознание.

— Упс, — сказал я вслух. — Надо было ему хотя бы обезболивающее вколоть, что ли?

— Занимайся, мой юный Менгеле, — сказал на это Магнус. — А лечебную магию, которая в твоём эфирном сердце лежит в полном объёме, судя по всему, ещё распаковывать надо, — и тут же он перешёл на разговор в сознании: — «Архос, это ты так лечебную магию заархивировал, что её без нормального хакера и не установить?»

«Нет, — отозвался мой ментальный учитель. — У нас не было времени, я схватил первую, что мне подвернулась под лапы».

«Тогда понятно, — смилостивился маг и, немного подумав, продолжил. — Ничего, мы ему нормальную вкачаем. Будет у нас всем лекарям лекарь».

«Он у нас вообще-то на властелина миров учится, — хмыкнул на это Архос, и, как мне показалось, хохотнул. — Так сказать, управленческие кадры».

«Ну да, — согласился Магнус. — Как управлять вселенной, не привлекая внимания санитаров».

И тут же уже вслух продолжил со мной:

— Давай я его хотя бы обезболю, а то он вот-вот в себя придёт.

Я понял, что меня сбивают с толку такие прыжки в общении, но решил, что к ним надо просто привыкнуть. На обезболивание я, конечно, согласился. Не хотелось бы, чтобы надежда на мирное урегулирование конфликта скончалась от болевого шока.

Перейдя к следующей паре ран, я поторопился и резанул слишком сильно, чуть не оттяпав послу четверть его источника. Я замер, зажмурившись, радуясь лишь тому, что Фридрих ещё не пришёл в себя.

— Знаешь первую заповедь французской проститутки? — спросил меня Магнус, внимательно глядя на то, что я делаю.

— Нет, откуда? — недоумённо ответил я, даже не представляя, к чему он ведёт.

— Не суетись под клиентом. Клиент потеет, соскальзывает, — ответил он, и довольный уставился на мою физиономию, выражающую сейчас целую гамму чувств. — Не торопись, у нас достаточно времени. Кстати, ты как его от эфирников спасать собрался?

— Я поставлю ему эфирное зеркало вокруг источника и пришью своей паутиной, — ответил я, чётко представляя себе, как это будет выглядеть.

— Оригинально, — впечатлился Магнус и кивнул мне, одобряя мой выбор. — Надо будет глянуть, как это выглядит.

Дальше операция прошла без неожиданностей, и меньше чем через час Фридрих уже разглядывал пальцы, в которых полностью возобновился кровоток, а чернота стала едва заметно пока отступать.

Ушёл он от нас с надеждой и пониженным на единицу уровнем.

— Ускакал козликом в Европу, — резюмировал пришлый маг, глядя вслед послу. — Сверкая твоим эфирным зеркалом, как дискошар в танцевальном клубе.

— А, по-моему, ему идёт, — ответил я, чувствуя, что снова вымотался. — Может, какая-нибудь эфирница клюнет на это великолепие.

— Куда пойдём пообщаться? — спросил меня Магнус, отсмеявшись над шуткой.

— Слушай, — спохватился я. — Меня вообще-то сегодня друзья ждут. Ты никуда не торопишься?

— Нет, до пятницы я абсолютно свободен, — ответил маг фразой какого-то персонажа, так как сказал он её тоненьким, несвойственным ему голоском.

— Ну вот и отлично, — я выдохнул. — Подождёшь меня тогда? А можешь и с нами посидеть, если хочешь.

— От последнего, пожалуй, откажусь, — ответил он, выходя за мной из консульства. — И дело тут не в том, что ваши разговоры мне не интересны, а в том, что я для вас чужак, и вы просто не расслабитесь в моей компании. Но взамен я заберу у тебя душу.

— Что? — резко обернулся я, осознав его последнюю фразу. — Что ты сказал?

А он шёл и смеялся очередной удавшейся шутке.

— Ладно, думаю, Архоса мне будет пока достаточно.

* * *

В рабочем особняке Державина-старшего было на удивление много народа. Кроме него самого, тут были Белла и трое Сан-Донато, вернувшиеся из её особняка вместе с Валей, рассудив, что так будет проще за всеми следить, да и ходить дежурить к императорской семье сподручней.

Внизу собралась шумная толпа, состоящая из моих родственников и друзей. В числе первых были Карина и Николай, а в числе вторых — моя любимая троица — Чернышёв, Кропоткин, Громова. Валя, кстати, общалась с ними, когда пожаловали ещё мы с Магнусом.

— О-о! — завидев меня,