Падшие ангелы Мультиверсума - Леонид Алехин

– Эй, эй, не надо на меня бросаться. – Глеб поднял руки. – Я подумал, что тебе может потребоваться нечто поувесистей твоего антиквариата, Чтобы дожить до этих выборов.

– А, это ты решил подстраховать меня на тот случай, если я все-таки откажусь возвращаться? Не стоило, Глеб, не стоило. До сих пор я прекрасно справлялся при помощи антиквариата.

– До сих пор тебе угрожали звери, а не люди, – сказал Глеб, и на этот раз Сергей не нашелся что ему возразить.

Перед самым прощанием Сергей сказал:

– Вот еще, к нашему разговору о бабочках. Той весной я заметил, что после каждого нового укуса они нападают на меня все менее охотно. Вчера я специально пустил бражника в комнату, чтобы посмотреть, кого он попытается ужалить. Бражник выбрал тебя.

– Шансы были 50 на 50. Случайность, не более.

– Возможно. У меня есть одна интересная теория на этот счет, но она еще недостаточно оформилась, чтобы ею поделиться.

– Приятно слышать, что ты опять говоришь как ученый, а не как дикий лесник, дружище. Еще раз повторяю, в Городе ты можешь с куда большим комфортом продолжать свои исследования. Жить, как прежде, наукой, а не добычей звериных шкур.

– Прежними нас уже не сделать, – ответил Сергей. – И меня не заманить больше жизнью и исследованиями для общего блага. Оно, это благо, почему-то всегда достается не тем, кому должно. Прости, уж лучше я буду честно валить зверье и сдирать с него шкуру, чем эту шкуру потихоньку спустят с меня под самым благовидным предлогом. Один раз это с нами уже случилось, второго я не хочу.

Глеб, ничего не сказав, полез в машину.

Тягостно вздохнули сервомоторы, и ворота – метровой толщины бронированная плита – поползли в сторону, открывая размеченный красными вешками проезд через минное поле. Спаренные «Дрозды» на сторожевых турелях синхронно развернулись, чтобы при необходимости осуществлять прикрытие.

Необходимости, к счастью, не было. Степь набирала силы перед осенним буйством и не спешила гнать своих неокрепших детей на обновленный Форсиз. Все было спокойно.

– Ты твердо решил остаться?

Глеб изобразил подобие кивка, насколько это позволялось «доспехам». Он специально подгадал так, чтобы сегодня выйти в патрулирование пропускной зоны, проводить их до самой границы.

– Зачем это тебе? – спросил Сергей, – К чему этот средневековый антураж, помноженный на сверхсовременные орудия убийства? Если не хочешь уехать, так брось все. Не дай опять втянуть себя в их кровавые игры.

– Ворота, – сказал Глеб, – мы не имеем права долго держать их открытыми.

– Нет, ты все-таки ответь. Ответь, и я уеду. Зачем тебе все это?

– Это мой долг.

– Долг? Перед кем? Перед Орденом? Городом? Людьми?

– Перед самим собой прежде всего. А теперь заводи мотор, Сережа. Счастливого пути.

– Передай это Ире, – сказал он, уже готовясь хлопнуть дверью «Форда». – Я вез специально для нее.

Сергей принял от него и сжал в кулаке старинный увесистый ключ с причудливой резной головкой и множеством выступов и желобков. Сегодня же он повесит его на лампу-колесо.

– Береги себя, – сказал он.

– А ты себя, – Глеб взглянул поверх его плеча на дом. – И Иру.

Он так ни разу и не попросил повидать ее. Знал, что Сергей откажет.

Сергей долго смотрел вслед отъехавшей машине.

Надо доделать бусы, пока еще не стемнело и можно работать ножом при дневном свете. Доделать и повесить на шею Иришке. Ей понравится, хоть она ничего и не скажет, Как обычно.

Но даже ее молчание – это лучшая благодарность для него. Ведь для настоящей любви не нужны слова. Правда?

Через три часа машина Глеба, миновав цепочку блокпостов, ворота и пропускную зону Форсиза, окажется в санитарной секции. Там Глеба ожидает стерилизующая барокамера. А «Прометея» – целый комплекс мер, включающих в себя термическую и лучевую обработку, опыление биотоксинами и дисперсионными липофагами.

Город всецело стоит на страже своей замкнутой экосферы, не допуская в нее агрессивных внешних агентов. Причины, вызвавшие Перелом, и их вероятное воздействие на человека так до сих пор и не выяснены. И вряд ли в ближайшее время будут выяснены. А до тех пор не остается ничего другого, как полагаться на надежность искусственно созданной иммунной системы.

Однако бывают случаи, когда и ее оказывается недостаточно. Приблизительно четырем десяткам коконов метабражника, отложенным минувшей ночью в недействующей выхлопной трубе и под капотом, суждено пережить санитарную обработку. И в ближайшее время вылупиться при необычных и сложно предсказуемых обстоятельствах. О которых Глеб, наслаждающийся свободой и относительно свежим воздухом после двух часов сидения в тесной и вонючей барокамере, еще не подозревает.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Его построили пятнадцать лет назад в богом и людьми забытом внешнем секторе Ядра. Безликая серая коробка с узкими бельмами окон на фасаде и нервно подмигивающей вывеской. Голубые, ложащиеся на бок буквы и – символ наступившего упадка – перегоревшая давным-давно «3». Но плачевное состояние мотеля не заботило его владельцев. Плевали на таковое и немногочисленные жильцы, задерживающиеся здесь всего на пару оплаченных вперед беспокойных ночей.

Автоматизированная система учета посетителей принимала «чипсы», анонимные пластиковые КК-карты – один из основных платежных инструментов черного рынка. В обмен на скромный денежный взнос будущий жилец получал на руки магнитный ключ с выдавленным номером комнаты. По истечении оплаченного срока ключ переставал открывать дверь, а информация о жильце стирались из памяти мотеля. Очередной Борис Безымянный или Николай Неизвестный отправлялся в небытие. Ключ падал в приемное окошко на панели портье-автомата, и пыльный кибер-уборщик неторопливо, экономя энергию полудохлой батареи, убирал опустевший номер.

Круг замыкался с появлением нового постояльца, также стремящегося сохранить неприкосновенность своего истинного «я», поселившись в полузаброшенном мотеле «Новый Азор» где-то на окраине Ядра.

Кроме имени и десятка «чипсов» достоинством в 50 КК, которыми он оплатил трехдневное проживание в мотеле, у Василия Шептунова было водительское удостоверение класса «Б-1» (наземные кары грузоподъемностью до 3,5 т, легковые ховеры и моноциклы), гражданская лицензия на хранение оружия (см. перечень на обратной стороне лицензионной карты). И цеховое свидетельство с пометкой об уплате годового взноса (согласно ему, он являлся мастером-наладчиком автономных конвейерных линий). Более тщательная проверка выявила бы наличие у него банковского счета с незначительным остатком и виртуального почтового ящика (как правило, пустующего).