Академия Шекли (сборник) - Игорь Алимов

Равно как и защитники подземелья – после того как легионеры пустили газы, они, огрызнувшись напоследок из гранатометов, скрылись за очередным поворотом, и прижавшийся спиной к стене Ларс выпустил туда тактический зонд. Так и есть: на лицевом щитке возник тяжёлый танк типа «кентавр» – модель устаревшая, но вполне надежная, главным достоинством которой до сих пор оставалась семнадцатисантиметровая квазистальная броня. «Кентавр» заслонял собой почти весь проход, а за танком виднелась очередная стенка. И как только эти китайцы затащили сюда «кентавр»? Наверное, сначала завели танк, а потом уже выстроили свои заглушки.

Тут особо зоркий, меткий китаец разгрохал зонд из импульсного ружья, и картинка пропала.

Приказы, мамацао!

Что ж мне, лично на танк бросаться? Ногами танк забить?

– Лоренс, – позвал Шоербезен. – Давай «тандерболл» в авторежиме! С моего щитка!

Ганс Лоренс неуверенно затоптался рядом: «тандерболл», интеллектуальная ракета третьего поколения, наводящаяся на указанную компом цель, по табели о рангах проходила аккурат по грани тяжёлого вооружения, которым в этой операции пользоваться отчего-то запрещалось, – но, само собой, ничего не сказал, а лишь гавкнул приказ легионерам обеспечения, и через пару секунд метровый «тандерболл» занял штатное место на небольших стартовых салазках недалеко от поворота.

– Голову отверни, – с сожалением распорядился Ларс, загружая в небольшой мозг ракеты данные со своего компа: заснятый зондом «кентавр» и окрестности. Ганс кивнул и в два приема отсоединил вакуумную боеголовку, заменил её обычной. – А то нас всех тут разнесёт… Легионеры! Осталось немного. По сведениям штаба, мы вышли на последний рубеж обороны объекта. Даю картинку. – Шоербезен заслал на компы сотни танк и стенку за ним. – Защита один! Форсировать броню! Через пять секунд после взрыва – вперёд!

«Если всё ещё хотите жить вечно…» – добавил про себя Дракон. Папа Суслофф за «тандерболл» по голове никак не погладит. Ларс сильно рисковал. Но ещё больше он рисковал не выполнить свою часть операции по зачистке в отведённые сроки. Как, скажите, ужом извернуться: и объект вовремя захватить, и тяжелое вооружение при этом не задействовать?! Тут уж или – или. И так Куйберг уже вполне ощутимо дышит в затылок: его люди подошли вплотную к стенам дворца, раздолбали защищавших их здоровенных, но неуклюжих промышленных роботов и сейчас как раз проломили главные ворота. Но сердце планетарного сопротивления таилось, конечно же, здесь, под землёй. Вот за этим «кентавром», в частности. Прямо перед Шоербезеном. За углом. Вот только запинаем «кентавр» ногами, и… А затем наступит фаза три – откроется последний, доселе неведомый пункт приказа, и Дракон поймёт наконец, отчего нельзя было пожечь Д-1560 с орбиты.

Или не поймёт.

Ферфлюхт.

Вот почему Шоербезен ещё так хотел выбиться поскорее в самое главное начальство.

– Залп! – скомандовал Дракон ракете, и «тандерболл», еле заметно завибрировав, поднялся над салазками, мгновение повисел в воздухе, а затем молнией скрылся за углом, где немедленно захлопали выстрелы и зашипели лазеры; тут же, впрочем, утробно ахнуло: остановить вёрткий и стремительный «тандерболл» было практически невозможно, а заданную цель ракета находила всегда.

Пол под ногами подпрыгнул, затряслись стены, на головы легионерам посыпались куски потолка, заискрили в объятиях защитных полей; кто-то не удержался на ногах, беззвучно шлёпнулся – тактический шлем Ларса услужливо компенсировал звуковую волну, практически вырубив наушники, а спереди Дракона уже прикрыла Эв, встав светящейся полем спиной к повороту.

– Пошёл! Пошёл!! Пошёл!!! – прорвался сквозь вату шумоподавления вопль Лоренса, легионеры чёрными ядрами посыпались за угол, и Шоербезен, косясь на картинку на лицевом щитке, метнулся за ними. Эв заняла привычное место за плечом.

Приземистому «кентавру» начисто срезало башню; кое-где ещё кипела броня; от стенки тоже мало что осталось – легионеры уже прыгали через неё, и где-то там, в темноте поднявшейся пыли, засверкали малиновые и жёлтые вспышки. Жёлтые, это Ларс хорошо понимал – лазеры, а вот малиновые?..

Пол издал неожиданный глубинный скрежет – останки «кентавра» внезапно зашевелились, стали проседать, от правой гусеницы танка через весь коридор за-змеилась ширящаяся трещина; что-то глухо ухнуло, и Шоербезен внезапно почувствовал, что куда-то проваливается, проваливается вместе с куском пола, «кентавром» и неразлучной Эв – и ухватиться совершенно не за что. Ларс поспешно шлёпнул свободной от лазерника ладонью по правому плечу – в воздух взвилась титановая стрелка и, разматывая сверхпрочный полимерный тросик, устремилась к потолку. Неудачно: острое лезвие лишь впустую чиркнуло по камню и отскочило, теряя скорость, – Дракон безнадёжно падал в порождённую взрывом дыру, и вместе с ним падала Эв…

8

– Муся моя, пуся… – ласково воркует Эвелин, баюкая на руках старую, но по-прежнему любимую куклу Кори. – Спи, спи, муся-пуся…

Комната светлая, уютная и радостная. В широко распахнутое окно заглядывает яркое солнце, в пышных кустах заливаются счастливые птицы, нежный ветерок несёт с собой пряный аромат весенних цветов.

Эвелин счастлива. Ей уже целых четырнадцать лет. Со дня на день вернутся домой родители – и жизнь станет и вовсе прекрасной.

Эвелин бережно кладёт куклу на пол, легко поднимается на ноги и делает шаг к зеркалу – большому, выше её уже вполне взрослого роста, – берёт щётку и проводит по волосам. У Эвелин длинные чёрные волосы, прямые и густые. Она очень любит свои волосы, может расчесывать их часами – никуда не торопясь, прядь за прядью пропуская через гребень или вот эту дивную щётку, которую ей подарил на день рождения папа.

Ещё Эвелин очень нравится её тело – крепкая ладная грудь с брусничками сосков, плоский живот, гладкая, шелковистая кожа. Иным утром Эвелин любит дойти до зеркала голышом и посмотреть на себя, коснуться невесомо кончиками пальцев здесь и тут, невинно и восхищённо провести руками по лёгким изгибам. Всё же какое это чудо – жизнь!..

За спиной чуть скрипит, приоткрываясь, дверь, но Эвелин не обращает на звук ровно никакого внимания – настала очередь пробора. Сегодня Эвелин хочет сделать себе пробор, да не прямой, а буквой «z», слева направо. Она подхватывает непослушный локон и готовит баллончик фиксатора. Так будет в самый раз.

Лёгкие, тонущие в толстом ворсе ковра шаги.

Едва заметное дуновение воздуха.

Кто-то – за спиной, совсем рядом.

Эвелин в недоумении опускает баллончик – в зеркале не отражается ничего лишнего: только она сама да ещё стена и угол широкой кровати, небрежно застеленной пледом в весёленьких цветочках. Она не очень любит убирать, Эвелин.