Рудазов - Архимаг - Socolik

— Вы, должно быть, мисс Ванесса, мэм? — полувопросительно-полутвердительно произнес субъект. — Сэр распорядился, чтобы я встретил вас.

— Да, я... она... в смысле... А ты сам-то кто? — перешла в наступление Вон.

— Хуберт, — важно кивнул тип. — К вашим услугам, мэм. Я принадлежу к довольно редкой ныне расе брауни. Сэр нанял меня в качестве официального домового.

— Ах вот как! — облегченно вздохнула Ванесса. Что ж после ожившей мумии древнего мага, джинна и кучи демонов маленький домовой казался достаточно безобидным. — Так ты что же, новый раб Креола?

— Мэм! — вскинулся Хуберт. — Прошу вас! Я не раб, а вольнонаемный слуга, получающий зарплату!

— О! И за сколько же этот жулик с тобой договорился?

— Пищевое довольствие и ежемесячно новый костюм, мэм, — сообщил домовой. — Надеюсь, вы не считаете это чрезмерной платой? Я способен выполнять обязанности дворецкого, лакея, повара, конюха, садовника, а также шофера, но, боюсь, последнее из перечисленного будет затруднительным из-за моей внешности...

— Да все в порядке, — успокоила его Вон, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Маленький брауни ужасно смахивал на этакого типичного английского дворецкого вроде Джива у Вудхауса. В сочетании с его внешностью розового гоблина это выглядело невероятно комично. — Скажи, а разве домовой не становится свободным, если ему подарить одежду? Я что-то такое слышала...

— Не совсем так, мэм, — поправил ее Хуберт. — В отношении моей расы это касается только обуви. В случае если кто-то из живущих в этом доме подарит мне ботинок, сапог, тапочку или что угодно другое, я действительно буду вынужден покинуть это здание. Поэтому прошу вас воздержаться от подобных действий, если только вы не окажетесь мной недовольны. Смею вас заверить, я сделаю все, чтобы этого не случилось. Должен сказать, я был очень счастлив предложить свои услуги сэру. В наше время осталось так мало настоящих магов...

— А зачем тебе вообще кому-то служить? — удивилась Ванесса. — Я читала, что многие домовые, наоборот, вредят. Полтергейст, например...

— Прошу вас, мэм! — возмутился брауни. — Смысл жизни всей моей расы состоит в служении дому и его жильцам! Конечно, отдельные индивидуумы пренебрегают своим долгом и даже занимаются прямо противоположным, но поверьте — я не из таких! Я живу здесь с самого начала и всю жизнь оберегал этот особняк и его владельцев! К великому моему прискорбию, мне приходилось делать это тайно, даже не помышляя о зарплате... К сожалению, большинство людей относятся к домовым крайне предвзято... К счастью, магу я могу служить открыто, — слегка изогнул уголки рта Хуберт.

— Ах вот оно что, — понимающе улыбнулась Ванесса. — Так это, значит, ты стонешь по ночам?

— Поверьте, мэм, я никогда бы не позволил себе ничего подобного, — напыщенно возразил домовой. — Это не я.

— А что, в этом доме кто-то еще живет? — прищурилась Вон. — Ну в смысле кроме нас?

— О да, мэм, — неохотно признал Хуберт. — Сэр Джордж. Он призрак, но совершенно безобидный, поверьте.

— Все-таки дом с привидениями... — пробормотала себе под нос Ванесса. — Выходит, это он хохочет и стонет?

— Стонет он, да, — уклончиво ответил брауни. — Но очень редко, мэм, а в последнее время все реже и реже. Уверен, если вы или сэр попросите его, он совсем перестанет.

— А предыдущие жильцы, значит, не просили? — хмыкнула Вон.

— К сожалению, к призракам у большинства людей такое же предвзятое отношение, как и к домовым, — вздохнул Хуберт. — Сэр Джордж не показывался никому из жильцов уже больше сорока лет...

— А кто он вообще такой? И что делает в моем доме?

— О, мэм, у него очень печальная история. Сэр Джордж Лоутон при жизни был майором кавалерийских войск Конфедерации, участвовал в Гражданской войне на стороне южан, а по ее окончании получил амнистию, вышел в отставку и поселился здесь с женой. В тысяча восемьсот восемьдесят втором году его жена, довольно неприятная женщина, почти на двадцать лет моложе мужа, сговорилась со своим любовником и умертвила сэра Джорджа. Его тело было тайно похоронено в подвале, а его неприкаянная душа с тех пор скитается по нашему дому... Хотя больше всего ему нравится подвал.

— Да, невеселая история, — согласилась Вон. Впрочем, особой грусти в ее словах не слышалось. — Так говоришь, сорок лет не показывался людям? Кажется, я знаю, когда это случилось в последний раз...

— В самом деле, мэм? Не согласитесь ли вы просветить меня?

— Ну соседи рассказали мне о том случае, когда в дом забрался бродяга. Он, кажется, еще поседел за одну ночь.

— Нет-нет, мэм! — взволнованно воскликнул брауни. — Я припоминаю тот случай, о котором вы говорите, но это никак не связано с сэром Джорджем! Конечно, для постороннего человека сэр Джордж выглядит пугающе, но отнюдь не настолько, чтобы от его вида поседеть! Тот человек даже не заметил его! Кстати, он вовсе и не поседел — это всего лишь слухи. Просто сильно испугался...

— Но кого же он тогда видел? — начиная раздражаться, спросила Вон.

— О, мэм, бродяга забрался на чердак... Видите ли, в то время по окрестностям распространились два слуха о нашем чердаке: что там живет чудовище и что там спрятан клад. Вероятно, тот человек поверил во второй слух... Впрочем, после известной вам истории остался только первый.

— Так на чердаке действительно живет чудовище?! — ужаснулась Ванесса. — Черт возьми, да у вас тут что, общежитие для нечисти?!

— Это неудивительно, мэм, если принять во внимание, что самый первый владелец здания, Ганс Катценъяммер, также был магом, — печально развел лапками домовой. — Да, на чердаке кто-то обитает, но я его никогда не видел.

— Почему?

— Боюсь, я уже очень давно не поднимался туда, — неохотно сообщил Хуберт. — С тех самых пор, как этот кто-то... или что-то... убил сэра Ганса... То, что убило мага, вполне может проделать то же самое и с домовым...

— Но это он хохочет? — уточнила Ванесса.

— Да, мэм, — вздохнул Хуберт. — Прошу вас, оставьте чердак в покое. Двери все равно замурованы. Кем бы ни был тот, кто там живет, он не может... или не хочет покинуть свое пристанище, а к хохоту по ночам легко привыкнуть... Мы с сэром Джорджем уже давно привыкли...

— А что насчет этого твоего призрака? Ему-то уж точно ничего не страшно!

— О да, мэм, но, боюсь, сэр Джордж также ограничен в передвижениях. Он никогда не поднимался на чердак при жизни, поэтому не способен сделать этого и после смерти...

— Вон, привет!

Прямо перед носом девушки завис крошечный джинн. Он вылетел откуда-то из темного коридора и теперь сладко улыбался, показывая, как рад ее видеть.

— Привет, Хуби, — кивнула Ванесса. Она все еще пребывала под впечатлением от истории о чердаке с затаившимся на нем монстром. — А где Креол?

— Да там, бункер возводит, — махнул рукой джинн. — Пошли, провожу!

— Если я вам больше не нужен, мэм, я отправлюсь готовить ужин, — сухо сообщил домовой.

— Ужин? — рассеянно откликнулась девушка. — О боже! Я же совсем забыла купить продукты!

— Не волнуйтесь, мэм, я все купил, — успокоил ее Хуберт.

— Ты? — изумилась Ванесса. — Каким образом?

Она невольно представила себе лицо кассирши, когда она увидит, как уродец-домовой катит в супермаркете тележку с продуктами.

— Ой, Вон, тут есть такая отличная штука! — зашептал Хубаксис. — Волшебный подаватель пищи! Там такая трубочка — в нее говоришь, что ты хочешь, потом являются слуги и все тебе приносят, представляешь?!

— Я заказал продукты по телефону, — перевел Хуберт, бросив презрительный взгляд на отсталого джинна. — Я вам еще нужен, мэм?

Получив отрицательный ответ, Хуберт важно поклонился и удалился, шлепая босыми ногами.

— Надеюсь, хозяин в хорошем настроении! — весело воскликнул Хубаксис, ведя Ванессу по коридору. — Обычно он всегда не в духе, когда что-нибудь строит.

— А чего ради ты вообще ему служишь? — между делом поинтересовалась девушка.

— А разве у меня был выбор? — вопросом на вопрос ответил джинн. — Нет, был, конечно, но довольно простой. Либо Великий Хан меня казнит, либо... то, что я выбрал. По нашим законам раб себе не принадлежит и карать его нельзя. А вот если хозяин меня освободит, мне моментально кирдык, к сожалению... Великий Хан и через пять тысяч лет казнит с удовольствием...

— Да что же ты такое натворил? — удивилась Вон. — Плюнул ему в суп, что ли?

— Почти... — вздохнул Хубаксис. — Я пустил ветры в его присутствии...

— Пустил... пукнул, что ли?! — Ванесса чудом сдержалась, чтобы не расхохотаться. — И за это у вас положена смертная казнь?!

— У вас, людей, конечно, помягче, — печально прикрыл глаз джинн. — У вас за это всего лишь колотят палками...

— Это в древние века так было! — начала сердиться Ванесса. — Теперь за такую ерунду не наказывают!

— Подожди... — поднял руку Хубаксис, — Скажи, если кто-нибудь совершит подобное в присутствии вашего царя... неужели его никак не накажут?

— Ну, полагаю, наш царь... кстати, учти на будущее, что у нас не царь, а президент... это немножко другое... вроде городского старосты... В общем, думаю, он просто сделает вид, что ничего не заметил. Хотя уважать тебя точно после такого будет меньше.