День Гигантов - Лестер Рей

— Пора выбираться отсюда, — сказал он. — Нужен свет, чтобы разобраться в обстановке…

Фулла протянула к нему руку и перестала дрожать. Она забрала у Лейфа коробок спичек, которыми он безуспешно чиркал в темноте, и спрятала спички в карман.

— Здесь, в Йотанхейме, спички не горят. В воздухе нет кислорода. Нам только кажется, что мы слышим ушами и дышим воздухом. Это все иллюзия. Просто Бифрост перестроил нас для жизни в Йотанхейме. Даже огонь, которым гиганты освещают свои дома, — это ледяной магический огонь. Но я не против темноты и не боюсь того, что здесь могут с нами сделать, если ты больше не сердишься на меня. Ведь теперь ты меня любишь?

— Конечно, милая, — отозвался Лейф. Нет, что ни говори, сердце Фуллы было сердцем юной девушки, хоть и прожила она на свете пятьдесят тысяч лет.

Он похлопал по карманам. Что же делать? Трудно поверить, что здесь нет воздуха. Если бы его здесь не было на самом деле, не было бы и всего того, что связано с ним. А раз так, спички должны хотя бы вспыхивать в темноте! Нет, здесь что-то не так. А вдруг это всего лишь выдумка гигантов, чтобы отрезать другим дорогу в Йотанхейм? Нет воздуха, а значит — нельзя дышать, следовательно, и жизни быть не может. Но кто-то проверил все эти домыслы, и оказалось, что на самом деле все обстоит иначе. Скорее всего гигантов уличил Локи. Тогда им пришлось создать целую идеологию лжи, чтобы хоть уши не торчали наружу. А так как и гиганты, и Айзир с готовностью верили в магию и прочее колдовство, они с охотой признали отсутствие воздуха и ледяной огонь.

Он подумал о пришествии Рагнарёка. Может быть, и это зловещая выдумка гигантов? Они придумали это с единственной целью осуществить смертельное пророчество. Подобное предположение тоже не выходит из рамок возможного, хотя сейчас это не имеет никакого значения. Айзир и гиганты одинаково были пленниками традиций, так что все предсказанное неминуемо происходит, даже если вовремя устранить причины. Впрочем, к чертям все эти философские вопросы. Спички-то на самом деле не горят!

Фулла шевельнулась рядом с ним. Он услышал потрясающее признание.

— Если бы ты на самом деле погубил Дерево и Айзир, я все равно любила бы тебя. Во мне не было ненависти, когда я ударила тебя. Мою руку подняли на тебя предрассудки. Ты же знаешь, старые традиции и предрассудки умирают долго и с трудом. Когда ты ушел с поляны, я поняла, что любовь сильнее всех традиций. Ну почему ты был так холоден и так далек от меня в Асгарде? Лейф, ну почему ты решил спасти меня? Я и так принесла тебе много страданий.

— Тсс… Ему всегда казались сомнительными герои старых сказок, готовые броситься в преисподнюю, чтобы спасти даму сердца или вырвать какую-нибудь девушку из лап негодяев. Сейчас подобное геройство казалось ему вполне нормальным делом. Очевидно, такова была вечная традиция героев. Очевидно, таковыми были традиции богов и гигантов, которым те подчинялись. Эти традиции могли отсрочить даже Рагнарёк до появления предсказанных знамений. Боги поэтому и ждали знака, хотя в любую минуту гиганты могли захватить Асгард врасплох, полностью беззащитный… Что случилось с ним, Лейфом Свенсеном? Почему он вдруг почувствовал свою ответственность за все происходящее? Может быть, чувство ответственности он воспитал в себе тогда, когда долгие годы в одиночестве вкалывал на своей ферме?

— Тсс… — повторил он шепотом. — Я не жалею ни о чем. У нас все в полном порядке!

Это был достойный ответ, и Фулла успокоение прижалась к нему. Она была счастлива, насколько женщина может быть счастливой в подобной ситуации.

— Наверное, я плохо выгляжу. И надо было всему случиться, когда я начала заботиться о цвете лица. Если бы у меня были свет и зеркало…

Он ахнул, услышав ее слова. Это же надо так переволноваться, чтобы забыть о магическом зеркале, проникающем в иные измерения! Где-нибудь на Земле, в большом городе или деревне, наверняка горит фонарь, который он сможет заприметить. Он представил себе места своих поисков, и вот уже луч света забился в Зазеркалье и ударил из зеркальца по стенам каменного мешка. Мрачная камера осветилась.

Лейф провел лучом, бьющим из зеркальца, по стенам, но нигде не нашел ни одного шва или просвета. Грубо обтесанный камень. Дубовая дверь тоже казалась монолитной, а засов закрыт с другой стороны. Неужели отсюда нет выхода? Сердце на миг оборвалось, а после Лейф даже хмыкнул от удовольствия. Дверь держалась на четырех бронзовых петлях, каждая из которых была пригнана тремя бронзовыми винтами. Сначала он подумал, что это заклепки. Оказывается, гиганты умели делать больше, чем он предполагал.

— Не отводи свет от двери, — Лейф передал Фулле зеркало, а сам встал в луче света и вытащил пистолет. Гиганты и не подозревали, что такое армейский пистолет! В него были вмонтированы такие вещи, как, например, набор инструментов для собственного ремонта. Даже без патронов он оказался полезен.

Лейф быстро разобрал пистолет, извлек стержень, который на самом деле был отверткой. Это была не лучшая отвертка, но, главное, из прочного металла, а бронзовые винты выкручивались легче, чем железные! Лейф подсунул под дверь несколько мелких камней, чтобы чуточку приподнять ее и снять нагрузку с петель.

Он начал отворачивать первый шуруп. Рука болела от напряжения. Но дело двигалось! И вот уже последний винт упал в ладонь. Фулла восхитилась его работой и потянулась к двери.

Он помассировал пальцы и собрал пистолет. Они должны вернуться и завладеть сундучком с яблоками. А заодно и сумкой с патронами. Полная обойма — лучший шанс на спасение! Дверь закачалась, когда он потянул ее на себя, и начала заваливаться внутрь камеры. Лейф подставил под дверь спину и кое-как опустил ее на пол. Может быть, здесь и нет воздуха, в котором распространяется звук, но если раньше ему показалось, что он слышит удаляющиеся шаги Храймра, гигантам может показаться, что они услышали громкий стук падающей двери…

Лейф Свенсен стер пот со лба и выглянул в коридор. Ни души. Лейф протянул руку назад и вытянул из темноты Фуллу. Они осторожно пробирались вперед, прижимаясь к стенам грандиозных коридоров, но никого не встретили. Тогда Лейф рванулся, увлекая за собой Фуллу, по длинному переходу, и как раз в эту минуту кто-то шагнул к ним навстречу из бокового коридора.

Лейф, не раздумывая, выхватил пистолет — для острастки, но тут до него донесся быстрый шепот:

— Лейф! Подожди…

— Локи! — Фулла быстро шагнула к богу и несколько раз взмахнула перед ним руками. — Да, это ты, собственной персоной, а не видение. Мы думали, они схватили тебя.

— Жалко, что не сумели, а, Фулла? — пошутил Локи. Затем он приложил палец к губам — знак молчания. — Ну так что? У меня такое впечатление, что ты мне даже обрадовалась. Эй, Лейф, тебе придется повозиться с этой девчонкой. Приручить ее будет непросто. — Он перестал шутить и заговорил серьезно: — Нет, они не поймали меня. Я нарочно подкинул им шлем, когда Скайрнир хотел прижечь вас раскаленным углем, чтобы отвлечь их. Я послал гигантам моего фантома в шлеме, но здесь трудно сохранять устойчивые формы иллюзии, так что перед вами я предстал в своем обличье! Пошли!

Он первым двинулся вперед. Все было сказано. Лейф положил ему руку на плечо и молча сжал. Локи правильно воспринял этот жест как изъявление благодарности и расстроганно закашлялся, как будто что-то запершило в горле. Он вел своих друзей каким-то сложным путем, кружил по переходам совершенно не там, где проходил Храймр, но несколько минут спустя они уже подбирались к стеклянному шкафу, в котором хранились бесценные вещи.

— Нам повезло, — отметил Локи. — Гигантов в зале нет. Открывай дверцу.

Лейф приподнял дверцу шкафа, и тотчас зал огласился сигналами тревоги. Большой молот бил по бронзовому гонгу, и удары разносились по всему Йотанхейму. У гигантов оказалась неплохая система оповещения об опасности. Снаружи уже слышался топот и крики. Огромные чудища появятся здесь через считанные секунды, гораздо раньше, чем храбрецы смогут добежать до дверей зала!

ГЛАВА 14

Локи выхватил вещи из стеклянного шкафа. Он перебросил Фулле сундучок с яблоками, аккуратно и почтительно передал ей меч, вернул патронташ Лейфу. Лейф на бегу вогнал обойму в пистолет, а Фулла несколько раз взмахнула мечом, проверяя оружие. Длиной в половину ее роста, меч казался легким и тонким, как лист бумаги, и в то же время исключительно прочным. Как нитку, он безо всякого усилия рассек ножку здоровенного кресла.

— Вот он — Меч Фрейи! — объявила Фулла. Она с почтением обращалась к мечу. Великий клинок отныне наш!

Когда Фулла назвала меч по имени, Лейфу припомнились кое-какие легенды, связанные с ним. Когда-то эльфы сделали и вручили богам несколько непревзойденных мечей, выкованных с ювелирным мастерством при помощи магии. По сравнению с ними даже легендарный Эскалибур был подобен кухонному ножу.