Вечная Вдова - Андрей Завадский

  - Неужели ты сомневался, уважаемый? - бросил в ответ Зоакр, почему-то испытывавший к своему нанимателю чувство, которое проще всего было назвать отвращением. - Я сдержал слово

Капитан считал, что за прожитые годы научился разбираться в людях, с первого взгляда распознавая, кто чего стоит. Он мог в одно мгновение понять, стоит ли обходить встречного незнакомца стороной, стать ему если и не другом, то просто полезным приятелем, или же без затей перерезать глотку одним взмахом клинка и срезать с остывающего тела кошель с золотом. И обычно Зоакр не ошибался, сразу распознавая лжецов, мошенников, прекраснодушных простаков, и тех, кто была столь опасен, что их нечего было и думать обмануть. Именно это уменье и принесло капитану славу удачливого, в меру осторожного, а порой безрассудно отчаянного моряка, и преданность всех до единого матросов, бороздивших под его началом эти моря уже много лет.

Но в тот день, когда на палубу стоявшей в порту Хельдсее "Ласточки" поднялся этот человек, чутье морского волка дало осечку. Разговаривая с этим Кратусом, явившимся, чтобы нанять корабль и его команду для дальнего путешествия, Зоакр не раз ловил себя на мысли, что не ощущает никаких эмоций в голосе, взгляде или жестах чужеземного гостя. Такое чувство возникало и морехода и позже, но все же он смог побороть его, ведь Кратус начал с того, что пообещал щедрую награду, а золото обычно заставляло корабельщика смириться со многим.

  - Верно, почтенный, ты сдержал обещание, и заслужил обещанную плату, - в ответ на скупые слова капитана Кратус, которому, казалось, просто доставляло удовольствие слышать свой голос, разразился цветистой речью. Чувствуя неприязнь к этому человечку, и догадываясь, что иные испытывают схожие чувства, Зоакр, в прочем, понимал эту черту, ведь едва ли находилось много собеседников, для которых общение с этим Кратусом было в удовольствие. - В мире остается все меньше людей, знающих цену своему слову, и считающих бесчестием нарушить его. Многие забывают любые обещания, любые клятвы ради сиюминутной наживы, и это, признаюсь, печалит меня. Тем больше моя радость, что ты, почтенный Зоакр, оказался человеком иных нравов, честным и надежным. И мне, право, ничуть не жаль расставаться со своим золотом, которое ты честно заслужил.

Из рук в руки перекочевал увесистый кошелек, встряхнув который на ладони, Зоакр услышал приятный звон благородного металла. Награда действительно была щедрой, но она того стоила, ведь ныне "Ласточке" пришлось совершить путешествие до самого Скельдина, забравшись далеко на север, в те воды, куда отваживались ходить лишь самые смелые капитаны. И в том, что этот поход завершился несомненной удачей, Зоакр видел, прежде всего, свою заслугу, не забывая, разумеется, и о команде, которая тоже заслужила свое золото.

Поход, успешное завершение которого столь радовало капитана Зоакра, начался два месяца назад. Покинув спокойную гавань Хельдсее, одного из многочисленных вольных городов-портов на берегу Восточного океана, "Ласточка", ведомая уверенной рукой Зоакра, направилась на север, к затерянным посреди буйных вод клочкам суши, что звались островами Скельде. Капитан был в тех водах и прежде, и эти плавания не оставили в его душе теплых воспоминаний.

Острова, к которым взяла курс "Ласточка", находились едва ли не на самом краю изведанных земель, и никогда не были часто посещаемы купцами, в поисках прибытка избороздившими весь океан. Скельды торговали янтарем, которого на их островах было немало, а также костью морского зверя, которого добывали у своих берегов. Товар этот ценился достаточно высоко, но все же Зоакр больше дорожил своей жизнью, и не торопился расставаться с нею зазря. Однако плата, обещанная Кратусом, которого на Скельде влекли одному ему ведомые дела, была столь щедрой, что отважный мореход решил рискнуть, направив "Ласточку" на север.

Корабль Зоакра не был слишком быстроходным, но зато его прочный корпус мог выдержать любой шторм, которые в северных морях случались часто и бывали страшной силы, а трюмы хранили припасы, которых хватило бы на несколько месяцев пути. Это было важно, ведь путь к Скельде лежал мимо почти необитаемых берегов, где никто не продал бы мореходам провизию, или мимо разбросанных в океане островков, обитатели которых легко могли бы прикончить неосторожно бросивших якорь в их владениях чужаков, а все ценное забрать себе.

Путь до ставших целью этого похода островов занял пять недель, и Зоакр не уставал каждый вечер благодарить Морского Хозяина, древнего бога, которому поклонялись все мореходы, без разницы, кто в какой земле родился, за то, что море все это время оставалось пустынным. Немало прожив на свете и пробороздив эти воды, Зоакр знал, чего можно ожидать, увидев на горизонте косые треугольники парусов, влекущих стремительные ладьи островитян.

Возвышавшиеся над водой кочки суши не могли дать тем, кто обитал на них, почти ничего, кроме, разве что, мха да свивавших себе гнезда на отвесных скалах птиц. Жителей этих краев издавна кормило море, приносившее рыбу, морского зверя, и порой посылавшее в эти воды чужие корабли, пришедшие с юга себе на погибель. И островитяне никогда не упускали шанс, который, как они верили, даровали им их таинственные и жестокие боги. Нападая стремительно, эти прирожденные пираты почти никого не оставляли в живых, ибо рабы на островах стали бы только лишними ртами, а торговать людьми здесь попросту было не с кем.

Зоакр сам никогда бы не отказался нажиться на горе ближнего, и, встретив в открытом море купеческий корабль, с радостью помог бы его хозяевам избавиться от лишнего товара, только зря огружавшего трюмы. И не раз судьба предоставляла отчаянному капитану такой шанс. Три десятка моряков, команда "Ласточки", абордажным топором и арбалетом владевшие столь же хорошо, как и снастями своего парусника, не единожды врывались на палубы застигнутых в открытом море чужих кораблей, заливая дубовые доски кровью своих менее удачливых братьев-мореходов. А сам Зоакр потом с радостью грел в ладонях полученные от перекупщиков на берегу монеты.

Однако с теми, кто считал себя хозяевами этих вод, не посмел бы тягаться даже капитан "Ласточки", прекрасно понимавший, когда есть резон рисковать собственной жизнью, а когда всего разумнее отступить. Зоакр понимал, что этот народ, с рождения привычный к морю и запаху крови убитых врагов, чужаков, занесенных в эти моря своевольным ветром, не остановят и три сотни воинов, если эти отчаянные и жестокие до безумия люди почуют запах добычи. И потому капитан всегда стремился как можно быстрее миновать острова, таившие в себе извечную опасность для любого чужестранного корабля.