Великий князь Иван III Васильевич - Александр Воробьев

С правлением Ивана III связано развитие сети ямов, которые представляли собой подобие современной почты и использовались для передачи различной информации. Это было очень важно для столь большой страны, как Россия, где сеть коммуникаций не была достаточно развита. В своем завещании великий князь строго наказывал сыну сохранить ямскую гоньбу. В дальнейшем в XVI в. для управления этим институтом будет учрежден Ямской приказ.

Для повышения внешнеполитического статуса в окружении великого князя постепенно создавалась генеалогическая легенда, выводившая род Рюрика (и соответственно московских князей) от Августа, римского императора, наследовавшего Юлию Цезарю. Оставляя в прошлом варяжскую легенду, Иван III претендовал на равенство с одной из самых сильных европейских держав того времени – Священной Римской империи. Этой же цели служила и новая государственная печать с двуглавым орлом. Историки до сих пор полемизируют, был ли данный символ навеян византийским или имперским влиянием, но для московского правителя такая двойственность представлялась удобной. Иван III проложил дорогу для нового титула – он и его сын величались царями в дипломатических сношениях с Ливонией и ганзейскими городами на севере Германии.

Внешнеполитические претензии Ивана III, опираясь на постоянное усиление Русского государства, не были необоснованными. Сам государь заключил династический брак с Софьей Палеолог, а его сын Иван Молодой с дочерью молдавского господаря – Еленой Волошанкой. Союзы заключались и с такими странами, как Венгрия, Священная Римская империя, Дания. Установились контакты с итальянскими городами, Шотландией, Пруссией. В связи с этими обстоятельствами усилился приток иностранных специалистов, вещественным результатом которого стала перестройка башен и стен Кремля, возведение Грановитой палаты, кремлевских соборов и других зданий. Культурная и политическая изоляция России оказалась позади, но пока еще рано говорить о выходе страны на арену большой европейской политики.

Избавление от ордынского ига и победы над Великим княжеством Литовским, равно как и успехи во внутренних вооруженных конфликтах, стали возможны благодаря тому, что Иван III, как утверждает историк Ю. Г. Алексеев, провел настоящую реформу русской армии, заложив основы ее организации на долгое время. Во всех межкняжеских договорах первенство великого князя уже никем не оспаривалось, так был создан институт «верховного главнокомандующего». Этот факт выражался в следующей формуле – «а где мне, великого князю, всесть на конь, и тебе (другому князю. – А. В.) со мною поити без ослушанья». Итак, центральная власть еще признавала права удельных князей устраивать внутренние дела в своих владениях, но внешняя политика была для них уже потеряна.

Разделение армии на большой, передовой полки, а также полки правой и левой руки существовало задолго до Ивана III, однако теперь он придал им постоянный характер. Формирование полков, определявших конфигурацию русской армии, осуществлялось заранее. Одновременно с постоянной иерархией полков утверждалась и иерархия возглавлявших их воевод.

При Иване III появляются первые настоящие Разрядные книги, в них правительство фиксировало не только назначения военных командиров, но и содержала делопроизводственную информацию о походах.

Не менее важным стало введение новой системы обеспечения разросшегося войска, большую часть которого составляли дети боярские. Они теперь служили с небольших земельных владений – поместий, собственником которых в конечном счете оставался Иван III. Так была обеспечена преданность военных, составлявших элиту русского общества, великому князю.

Как отмечает Ю. Г. Алексеев, военные реформы способствовали появлению таких характерных черт российской военной стратегии того времени, как тщательная подготовка кампании, умелый выбор направления главного удара, гибкость тактического реагирования, а также отсутствие в военной стратегии шаблонов и застывших схем. Остается согласиться с мнением, что за сорок с небольшим лет правления Ивана «бывали проигранные бои, но не было проигранных кампаний».

Деятельность Ивана III была отмечена даже молдавским государем. Герберштейн писал: «Великий Стефан, знаменитый палатин Молдавии, часто вспоминал про него на пирах, говоря, что тот, сидя дома и предаваясь сну, умножает свою державу, а сам он, ежедневно сражаясь, едва в состоянии защитить границы». Действительно, государь мог положиться на своих воевод, среди которых следует выделить князей Щеню и Холмского.

Иван III сплотил вокруг себя верных придворных, деятельность которых сводилась не только к исполнению приказов. Государь часто выслушивал точку зрения других, даже если они не во всем с ним соглашались. Конечно, Иван III не всегда поощрял вольнодумство, и свое прозвище Грозный получил не напрасно. Другое дело, что он жил в эпоху, когда его окружало немало интересных личностей, чье мнение было полезно для самого государя.

Главным инструментом объединения русских земель стало насильственное присоединение. Такой выбор в средствах диктовался прагматическими соображениями – в условиях постоянной внешней угрозы со стороны Великого княжества Литовского и осколков Золотой Орды Иван III не обладал временем для заключения сложных политических союзов на основе компромиссов или экономических интересов. Ему приходилось постоянно иметь в виду целый спектр политических задач и проблем. Это значит, что большинство из них приходилось решать одновременно – отстаивание независимости России, освобождение от ига, собирание земель и их дальнейший ввод в состав государства, включавший составление кадастровых описаний, назначение великокняжеской администрации и раздачу земель в поместье. Не давали покоя и дела личного характера, тесно сраставшиеся с государственными интересами – взаимоотношения с братьями, заключение династических браков и выбор наследника.

Итальянский современник Ивана Васильевича Никколо Макиавелли в создаваемых им политических трактатах поставил вопрос – оправдывает ли высокая цель любые, даже самые неблагородные, а возможно, жестокие средства? Подобный вопрос приходит на ум, когда мы размышляем, какими средствами создавалось единое Русское государство. Иван III, по-видимому, считал, что ради благополучия сильной державы, способной защитить себя, нужно чем-то жертвовать. Для тех, кто разделял взгляды великого князя, удельные и другие независимые княжества, свободные земли вроде Новгородской казались анахронизмом и препятствием. Многое изменится, если мы посмотрим на события XV в. с иной точки зрения. Чувствовали ли себя изменниками новгородские бояре и тверской князь ради сохранения независимости искавшие союза с Литвой? Каково приходилось Андрею Большому и Борису Волоцкому, когда при каждом удобном случае старший брат наступал на их узаконенные традицией, завещанием отца и межкняжескими договорами права? Целесообразно ли было ради блага государства за подлинную или мнимую «грубость» предать наказанию Дмитрия-внука, с которым потом жестоко обошелся Василий III?