Маги - Jordy Rivers

Тэган слез со своего грифона и прошелся вдоль стены на пару шагов туда и обратно:

– Я предлагаю вернуться домой. Если Ингрид жива, то вместе с родителями мы быстрее сможем найти способ вернуть ее. Если нет, то смыл здесь оставаться тем более отсутствует. – Последние слова он добавил тихо, будто боясь, что они могут сбыться только от их произнесения.

Дарен растерянно повернулся к Аарону. В глазах его стояли слезы.

Аарон с силой толкнул его в плечо:

– Не смей даже думать об этом! Ты ни в чем не виноват!

– Как я появлюсь перед матерью? – Дарен сокрушительно покачал головой.

– Так же как и мы все! – произнес Кеннет и открыл портал. Дождавшись, пока все братья вместе со своими животными исчезли в образовавшемся пространственном коридоре, он и сам шагнул туда, напоследок еще раз внимательно посмотрев на то место в стене, в котором Ингрид предположительно исчезла.

Дома родители встретили их с самыми серьезными лицами.

– Где Ингрид? – нетерпеливо спросила Беатрис, едва сыновья переступили порог. – Где вы оставили ее?

Она пыталась сохранять спокойствие, хотя была очень напугана.

Филипп Фаридэ сидел за столом, сосредоточенно глядя перед собой. Он пытался найти Ингрид в долине, почувствовать ее. Ему, как опытному магу, как Верховному магу Совета, было под силу узреть членов своей семьи даже на территории Гронга. Но он не видел ее и там.

– Я не могу найти ее в долине, – произнес он. Его руки, испещренные морщинами, покоились на столе. Со стороны он даже казался расслабленным. Все молчали, ожидая, что он скажет дальше.

Беатрис взволнованно смотрела на мужа. Так было всегда, если в семье или в Амальоне происходили чрезвычайные события, Филипп Фаридэ умел сохранять хладнокровие и ясный ум. Беатрис, как и ее дети, верили, что он может решить все трудности, с чем бы им ни пришлось столкнуться.

– Рассказывайте, что произошло! – попросил он. – Тэган!

– Мы взлетели со двора нашего дома, – медленно заговорил старший из братьев. – Потом, как и договорились, над поляной единорогов начали состязание. Сначала Дарен немного обгонял Ингрид, но потом она метнулась вперед так, будто бы ее притягивала какая-то сила. Мы хотели ее остановить, но не могли ни догнать, ни докричаться до нее. Потом она просто исчезла на горизонте, а перед нами буквально из под земли выросла гронгирейская граница. Мы не решились ее пересечь. Кеннет открыл портал, и мы вернулись домой.

– Тогда наша единственная надежда состоит в том, что Ингрид в Гронге. Каким-то образом она там, просто мы не можем ее почувствовать, – уверенно произнес отец.

– Что же нам делать? – растерянно спросила Беатрис. Она так и продолжала стоять посреди комнаты, сложив руки на груди.

Глава семьи пожал плечами:

– Ждать.

Взгляд его опустился на книгу, которую Ингрид оставила на столе. Повинуясь внутреннему импульсу, он открыл ее. Сам не зная, что он там ищет, не имея надежды понять эльмаренский язык, Филипп Фаридэ перелистывал страницы, пока не наткнулся на иллюстрацию. На рисунке была изображена маленькая девочка рядом с огромным драконом. Он наклонил к ней голову, устрашающе изогнув шею, его пасть была открыта, казалось, из нее вот вот вырвется пламя. Но глядя на рисунок, Филипп чувствовал спокойствие. По крайней мере, отсутствовали энергии страха и ненависти.

– Она в Гронге, – еще раз сказал он, и чуть погодя добавил, – с Дианой.

– Я пойду прогуляюсь, – решил Дарен, не имея сил сидеть дома и ждать, сложа руки.

– Я с тобой, – присоединился к нему Аарон.

– Не думаю, что она будет возвращаться через поляну, – опередил их желание отец. – Поэтому нет смысла туда возвращаться и ждать ее там. Скорее всего, Ингрид сразу проложит портал домой.

– Все равно, лучше мы будем на улице. Там легче ее почувствовать.

Братья вышли во двор.

Филипп обменялся взглядами с женой. Она со вздохом покачала головой и села за стол. Тэган подошел к матери и сел рядом с ней. Кеннет в нерешительности стоял посреди комнаты:

– Может мне стоит отправиться в Гронг? – подумал он вслух.

– Вряд ли это разумно, – не согласился с ним отец. – Как бы это ни было тяжело, нам остается только ждать.

– Мама, папа! – раздались крики со двора. – Единорог Ингрид!

В одно мгновение вся семья оказалась на улице. Они еще успели увидеть, как в воздухе рассеивались следы только что закрывшегося портала, через который единорог и попал сюда. Ступив на твердую землю, животное остановилось как вкопанное перед собравшимися людьми.

– Что это значит? – Беатрис в ужасе повернулась к мужу. – Что это значит, Филипп?!

Глава семьи Фаридэ подошел к единорогу и провел рукой вокруг его головы. Он пытался проявить его ауру, чтобы понять, в каком состоянии находится животное. Может, это могло бы дать хоть какую-то информацию об Ингрид. О том, что она чувствовала несколько минут назад, если он был рядом с ней. Но аура единорога была бесцветной.

Пораженный, Филипп отступил на шаг назад. Беатрис подавила крик в груди.

Братья во все глаза смотрели на животное своей сестры и не могли понять, почему у него отсутствуют хоть какие-то цвета Амальона в тонком теле.

Когда Ингрид очнулась от охватившего ее наваждения, она, сначала не поняла, что находится в Гронге. Простиравшаяся внизу земля мало чем отличалась от Амальона, те же поля, реки, дома деревенских жителей, рассыпанные горстями по зеленым холмам, но чего-то не хватало.

Прощупывая пространство вокруг себя, Ингрид осознала, что она не чувствовала своих родных. Вообще. Обернувшись в поисках братьев, Ингрид не обнаружила их рядом.

– Кеннет! – беззвучно позвала она. – Дарен! Где вы?

Но ей никто не ответил. За несколько дней, проведенных в Амальоне после возвращения из Эльмарена, Ингрид настолько привыкла к этому постоянному ощущению своей семьи, что теперь ей было дико не чувствовать их.

– Где же вы? – Ингрид внимательно вглядывалась вниз, сама не зная, что она там ищет. Сперва она подумала, что братья решили пошутить над ней и спрятались. Но чем дальше она летела, тем отчетливее понимала, что это не Амальон.

И, наконец, ее осенило. Обжигающая мысль вспыхнула в самом сердце так, что Ингрид вмиг ощутила все свое тело:

– Это Гронг!

А потом следующая:

– Диана!

Радость, близкая к эйфории, фонтаном взорвалась внутри. Ингрид не знала, куда от нее деваться. Хотя она была амальонкой, в ней не было и тени ненависти или вражды к Гронгу. Ингрид отлично понимала, что их королевства воевали друг с другом, но для нее лично это не имело никакого значения. Ведь она была и ребенком Эльмарена. А для эльмаренца не существовало ни одной причины, по которой можно было бояться или ненавидеть другое живое существо, будь то человек, зверь, растение или что-либо иное. Поэтому Гронг был для Ингрид таким же сказочным и волшебным местом, как и Амальон, только куда более притягательным, потому что он был покрыт завесой таны, и, конечно, потому, что это было королевство Дианы. Ей хотелось прыгать, танцевать, кричать.