Обольщение джентльмена - Виктория Александер

— Конечно, иди, Холлингер, — разрешил граф, принимая от него колчан. Странно, что старый слуга решил уйти. Оливер готов был поклясться, что он намеревался оставаться на лужайке как можно дольше.

Видно, получил от хозяйки инструкции оставить молодых людей наедине.

Третья стрела оказалась еще ближе к центру.

— Вот так гораздо лучше, — удовлетворенно кивнула новоявленная лучница.

— Я бы даже сказал, превосходно, — констатировал граф, подавая ей новую стрелу. — Не навеяло ли вам это упражнение какие-нибудь воспоминания?

— Увы, нет. — Гостья снова натянула тетиву. — Я умею стрелять, но не помню, откуда у меня это умение. Для меня оно так же естественно, как умение дышать. Я просто стреляю, и все.

Четвертая стрела поразила красный кружок в центре.

— Удивительно, как ловко вы обращаетесь с луком и как метко стреляете, — заметил Оливер. — Такое мастерство не приобретешь за один день. Возможно, вы начали учиться стрелять еще в детстве. Не исключено, что именно это привело вас сюда.

— Не понимаю, каким образом?

— Это трудно объяснить… Что, если вопреки всякой логике теория моей матери о том, что вы родственница знакомого ей человека, каким-то чудесным образом окажется правильной? Возможно, человек, через которого вы с ней связаны, вошел в ее жизнь благодаря увлечению стрельбой из лука.

— Возможно, — ответила Кейт и снова натянула лук.

— А не он ли научил вас стрелять? Может быть, это ваша мама?

— Моя мама умерла. — Она выпустила стрелу и обернулась к графу. — Оливер, я вспомнила, она умерла!

— Простите, я не должен был… — спохватился он, сообразив, что не все воспоминания могут быть приятными.

— Не стоит извиняться, — махнула она рукой. — Ваши слова не причинили мне боли — у меня такое чувство, что мамы нет уже очень давно, как и папы. Господи, да я сирота! — воскликнула она с ужасом.

— Может быть, вы еще и вдова? — вырвалось у графа.

— Бога ради, Оливер, сейчас не время выяснять мое семейное положение, у нас есть вопросы поважнее!

Кейт сунула ему лук, заложила руки за спину и принялась взволнованно мерить лужайку шагами.

— Для меня самое важное как раз семейное положение, — пробормотал он.

— Ну, я наконец прошла вашу проверку? — спросила гостья, не обратив на его слова ни малейшего внимания.

— Да, — кивнул Оливер. — Теперь можно с уверенностью сказать, что вы настоящая леди, весьма образованная и, похоже, со средствами.

— Почему вы так решили?

— Стрельба из лука требует времени. Бедняки чаще всего не могут позволить себе такой досуг. Вы получили прекрасное образование, на что тоже нужны немалые деньги. Несмотря на шотландский акцент, учились вы, как считает моя мать, в Англии — еще одно свидетельство достатка.

— Итак, я леди со средствами и сирота, — резюмировала Кейт. — Но мне кажется, что у меня все-таки есть семья.

— Да-да, вчера вечером вы что-то говорили о долге перед семьей.

— Наверное, я имела в виду каких-нибудь дядюшек, бабушек или дедушек…

— Или мужа с детьми, — предположил граф.

— Нет, я уверена, что у меня нет детей, — твердо заявила гостья.

— Не понимаю, как вы можете быть уверенной?

— Не знаю… — Она остановилась и пристально посмотрела на Оливера. — Господи, будь у меня дети, я бы непременно это почувствовала.

— Как, если вы не в состоянии назвать даже собственное имя? — Граф постарался произнести это как можно деликатнее.

— Человек может потерять память, но ни за что не забудет собственных детей. Он может не помнить их имена, другие подробности, связанные с их жизнью, но он будет знать самое главное — что они есть.

— Значит, по-вашему, у вас нет детей?

— Нет, — ответила она с явным сожалением.

— А как насчет мужа? — с напускным безразличием спросил Оливер. — Его бы вы тоже непременно почувствовали?

— Наверное. Но нет, я его не чувствую.

— Может быть, вы его просто не любите, поэтому и не чувствуете.

— Не могу себе представить, что могла бы выйти замуж без любви, — усмехнулась Кейт.

— Люди вступают в брак и по множеству других причин — например, из чувства долга, по необходимости.

— Наверное, вы правы. Вы бы женились из чувства долга?

— По счастью, я избавлен от такой необходимости. Мои отец и дед женились по любви, и я намерен последовать их примеру.

Только в этот момент Оливер осознал, насколько ему повезло. Ведь ему не надо гнаться ни за приданым, ни за громким титулом невесты, потому что он сам был достаточно богатым и знатным, так что при выборе жены он мог прислушиваться к зову сердца.

— Почему вы до сих пор не женились? — подала голос гостья и взяла у него лук.

— Потому что не нашел подходящей женщины, как вы правильно заметили вчера вечером.

— А когда вы ее встретите, что будете делать?

— Сразу женюсь, — усмехнулся граф, — чтобы наконец порадовать маму.

— Вы хороший сын, — рассмеялась Кейт, и он обратил внимание на то, что смех у нее искренний и бесконечно волнующий. Так смеются только женщины, свободные от повседневных забот. Оливер понял, что готов слушать и слушать эти чарующие звуки. Оставалось только надеяться, что, когда наконец откроется правда об этой женщине и на нее падет бремя неведомых ей ныне обязанностей и забот, ее смех по-прежнему будет все таким же легким и полным очарования.

Кейт сделала еще несколько выстрелов — стрелы попадали почти в центр мишени. Если бы они вели счет, Кейт набрала бы очень много очков.

— Не хотите попробовать? — обратилась она к графу.

Несмотря на убеждение в том, что стрельба из лука — прежде всего престижный мужской спорт, Оливер никогда не испытывал особого интереса к этому делу. Но не сомневался, что при желании легко может стать отменным стрелком. Поэтому он без колебаний потянулся к луку.

— Умеете правильно делать стойку? — спросила гостья с заискрившимися глазами.

— Обижаете, — усмехнулся Оливер. — Мальчиком я провел здесь немало времени, наблюдая за мамой, так что кое-что усвоил.

Он встал поудобнее, чуть согнув спину и раздвинув стопы.

— Очень хорошо, — похвалила Кейт и вручила ему стрелу.

Он натянул лук, прицелился и выстрелил — ничего сложного, как он и предполагал, вот только стрела пролетела мимо мишени.

— Неплохая попытка, — улыбнулась Кейт, как показалось графу, немного снисходительно.

Оливер недовольно насупился — он промазал, потому что не дал себе труда сосредоточиться, но это поправимо! Он быстро, одну задругой, выпустил еще три стрелы, но результат оказался не лучше первого.