Ветер с Варяжского моря - Елизавета Дворецкая

– Княже, к тебе чудин явился! – громко позвал молодой воевода, вошедший следом. – Послушал бы ты, что скажет.

– А, Взороч! – крикнул кто-то в кучке людей возле скамьи. – А тут искали тебя!

– Да я не терялся, чтоб меня искать! – отозвался тот. – Княже!

– Слушай, Взороч, помнишь, что я про Разумея говорил? – воскликнул молодой светловолосый парень в кучке людей перед княжеским столом. – На пирах-то он удалые речи держал – всю чудь побьем, за пояс заткнем! А как до дела – он хворый оказался! Прислал сказать – сына-де пошлю и ратников дам ему двадцать человек, а сам я стар мечом махать!

– На Разумея надежда худая! – согласился Взороч. – Вот как дорожку замостят, по гладкому он первым поскачет. Да ты погляди, княже, к тебе чудин пришел!

Парень поднялся со скамьи, оправил пояс, взглянул в лицо гостю. Суря удивился: неужели это и есть новый новгородский князь? Не назови его князем молодой воевода, никогда бы не догадаться. В первый миг ему даже стало обидно, не напрасно ли он проделал путь из Ладоги, не зря ли надеется найти здесь помощь.

– Кто такой? – властно спросил тем временем парень и снова сел, приосанился. Люди вокруг него расступились и застыли в почтительном молчании. – Из каких мест? Какого рода?

– Мое имя – Суури, я из рода Тармо сына Кетту, – начал Суря, незаметно разглядывая молодого князя. Шапку он стащил с головы, открыв высокий выпуклый лоб. Люди с таким лбом не уходят, не добившись своего. – Я пришел искать защиты у тебя, княже. Мы много лет чтим твоего славного отца и знаем – ты не оставишь нас без помощи.

– Кто же обидел вас?

Суря принялся рассказывать о том, как был похищен и спасен Тойво, о суде ладожского посадника и о наказах Тармо. Вышеслав слушал его одним ухом. Убедившись, что приход чудинов не имеет никакого отношения к предстоящему походу, он сразу утратил к ним интерес. Перед походом у него было столько дел и непривычных забот, что он даже немного побледнел за прошедшие дни. Кормилец Приспей, оставшийся при нем, Взороч, сидевший посадником в Белоозере, Коснятин, Столпосвет, Ингольв, даже мать, княгиня Малфрида, помогали ему советами и делами, но Вышеслав знал – теперь он князь и отвечает за все он. Эта ответственность была для него тяжела: ему было бы легче биться в общем ряду со всеми, повиноваться приказам, а не думать и приказывать самому. Но судьбу не выбирают, будь ты смерд-землепашец[88] или светлый князь из рода Дажьбожьих[89] внуков.

– Люди говорят, что Гуннар Хирви поплыл сюда, в Новгород! – говорил меж тем Суря. – У него не было времени уйти далеко – прикажи найти его, княже!

«Да где же я вам его найду? – хотел бы ответить Вышеслав. – К кудесникам своим подите, они вам его и сыщут! Мне бы рати найти довольно для Заволочья[90], а тут вы еще!»

Но ответить так он не мог. Он еще слишком недавно стал князем и не научился отказывать тем, кто пришел просить у него помощи и защиты.

– Хорошо, человече добрый! – ответил Вышеслав, когда Суря кончил. – Я прикажу искать вашего ворога.

– Пусть все чудское племя знает, что князь новгородский не оставляет без помощи и защиты тех, кто в дружбе с ним, – сказал Взороч.

«Может, и сгодятся на что-нибудь! – подумал Вышеслав, ободренный поддержкой Взороча, мнение которого он очень ценил. – Пока дальнюю чудь идем воевать, с ближней бы не перессориться»; Посмотрев на Приспея, Вышеслав заметил на его лице тень одобрения и уверенно закончил теми словами, которые много раз слышал от отца:

– А пока ты будь моим гостем!

На другой же день князь Вышеслав послал закликать на торгу варяга по имени Гуннар Лось, обещая награду тому, кто укажет, где его найти. Торговые гости, чудины, приехавшие на торг из окрестных лесных поселков, внимательно слушали описание варяга со слов Сури. Несколько кун[91], которые князь обещал за варяжского лиходея, для многих были заманчивы, а князю обошлись бы недорого. Взороч, Приспей и Столпосвет советовали Вышеславу не скупиться. Пусть чудины видят, как князь заботится о тех, кто исправно платит ему дань.

Ингольв Трудный Гость подходил к воротам, когда из густой тени под тыном внезапно возникла темная человеческая фигура. Бьярни и Рауд мгновенно кинулись вперед с мечами наготове, заслоняя собой вожака. У Ингольва в Новгороде были враги.

– Тише! Я не со злом к тебе, Ингольв! – приглушенно воскликнул незнакомец на северном языке.– Я пришел поговорить с тобой!

– Кто ты такой? – спросил Ингольв, выступив из-за спин своих хускарлов[92] и держа руку на рукояти меча. Великан Битвы оставался в ножнах, но всякий, кто знал Ингольва, знал и то, что меч сам прыгает ему в руку и взлетает быстрее нападающей гадюки. – Что тебе надо?

– Я скажу тебе мое имя. – Незнакомец быстро огляделся. Сумерки уже сгустились, на кривой улочке между двумя рядами тынов не было видно ни единого человека. – Но не здесь. Ты ведь не затем купил этот двор, чтобы стоять перед воротами..

Ингольв бросил взгляд Рауду, и лютич[93] застучал кулаком в ворота. Челядин отворил створку, :и Ингольв ввел незваного гостя во двор. Ему смутно казалось, что они уже виделись или он где-то слышал этот голос, говорящий так, как говорят на западном побережье Норэйга, но он не мог сообразить, где и как они встречались. Да и разве может воин, переменивший за двадцать лет не одного повелителя и не одну страну, запомнить всех, с кем когда-то сводила его судьба?

Шедший впереди холоп внес горящую лучину и вставил ее в светец[94]. Ингольв кивнул гостю на лавку, а сам снял и бросил холопу плащ. Бьярни и Рауд уселись по сторонам двери в сени, под развешанной по стене конской упряжью.

– Прикажи твоим людям выйти, – сказал гость, поглядев на хускарлов. – Не всякому можно слышать то, что я хочу тебе сказать. А если боишься остаться со мной вдвоем – забери мое оружие.

Распахнув плащ, он показал короткий меч и нож на поясе с костяной резной рукоятью.

– Может, и есть на свете человек, с которым я побоялся бы остаться наедине, но пока я о нем не слышал, – небрежно ответил Ингольв..– И уж наверное это не ты. Так как тебя зовут? Сигурд Убийца Дракона?

При свете лучины он разглядел лицо незнакомца. Тому было лет сорок, как самому Ингольву, у него была светлая борода, светлые волосы спереди падали на низкий лоб до самых глаз, а сзади были острижены коротко. Одет незваный гость был ни хорошо, ни плохо, и Ингольв даже не мог догадаться, кто перед ним сидит – купец, воин, чей-то слуга?