Форт-Хоэн (СИ) - Велесов Олег

— Вот так встреча! — услышал я за спиной надтреснутый голос. — Не соврал лошок. А я ему верить не хотел.

Барин! Я стал медленно поворачиваться. Группа подёнщиков, которую я принял за рыбаков, в реальности оказались нубами. Шестеро на одного. Они обступили меня полукругом. По центру стоял Барин и щёлкал пальцами. Дурная привычка.

— Ну, здравствуй что ли? Давно хотел с тобой пообщаться.

— Что ж, можно, пообщаться — глухо ответил я.

— Да чё с ним базлать, Барин! — вскинулся лысый доходяга. — Камень на шею и в реку. Пускай карпов кормит.

Барин продолжал щёлкать пальцами. На предложение лысого он внимания не обратил, относительно меня у него были свои планы. У меня тоже были планы. Живым они меня однозначно не выпустят, не для того злобу копили и по крышам за мной гонялись, чтоб вот так взять и отпустить. Убьют. Вопрос в том, как убивать будут. Я слышал историю, как одного подёнщика резали на куски несколько дней. Отрежут кусок, прижгут рану, чтобы кровью не изошёл, и следующий кусок отрезают. Мне такая смерть не подходит. Уж лучше бой принять, смертельный, но короткий.

Я потянулся к ножу.

— Не спеши, подёнщик, — остановил меня Барин. — Куда нам торопиться? Почикать друг друга мы всегда успеем. Послушай сперва моё предложение.

Я повёл ладонью по ножнам и опустил руку. Послушать, конечно, можно, продлить себе жизнь на время разговора. Хотя какой в этом смысл? Перед смертью не надышишься.

— Предлагай, — позволил я.

— Расклад такой, подёнщик, — подступая на шаг ближе ко мне, заговорил Барин. — Рубим тебе руки, тут же на ристалище — и катись святым духом на перезагрузку. Претензии снимаем, — он щёлкнул пальцами. — Но тёлку верни.

Предложение, в общем-то, не самое плохое, я ожидал худшего, но всё равно не подходит. Уголёчку я им не отдам. Да они и сами должны понимать, что поздно колёса смазывать. Кто, как говориться, на поезд опоздал, тот к бабушке не едет. Уголёк теперь сама себе хозяйка, никому не подчиняется.

— Зачем она вам?

— Поёт хорошо, певичкой к себя хотим взять, — хрипнул лысый. — Я тебе потом контромарочку на концерт выпишу.

— Хотите девчонку в клан принять, к ней и идите. Я здесь причём?

— А при том, что если ты её увёл, с тебя и спрос, — сказал Барин. — Ты на условия согласен?

— Беспредел! — отказался я. — Девчонка не ваша, вы сами ушами прохлопали. Я не скрысятничал, я по чесноку её вытащил.

Лысый вынул нож, помахал им.

— Так и есть, беспредел. А будешь борзеть, я тебе руки прям здесь отрежу и перезагрузиться не дам. Посажу на цепь в подвале, и будут пацаны в тоскливые дни ходить к тебе глину месить. Вкурил?

Вот и альтернатива. И это не пустые слова. Седьмое чувство подсказывало, что так будет, даже если я приму их условия.

Одним движением я выхватил кинжал и кинулся на Барина. Скорость его реакции была выше моей. Намного. Я ещё только шаг делал и замахивался, а он уже нырнул под мою руку и чиркнул ножом по рёбрам. Если бы он хотел убить меня, то уже убил бы. И он не играл. Несколько таких порезов, и я ослабею от потери крови и перестану сопротивляться. Вот тогда они сделают со мной то, что обещали.

Меня это не устраивало. Я отступил к реке. Утопиться? Неплохой вариант. Или выплыть к мосту и получить благополучно арбалетный болт в голову. Но не позволят. У двоих в руках появились длинные английские луки. Робин Гуды хреновы! Сейчас дадут залп по ногам…

Пока стрелки натягивали луки, я кинулся на крайнего нуба. В ладонях он сжимал полуторный меч и в отличие от остальных заметно нервничал. Моя задача была умереть быстро, поэтому я дико заверещал, пугая его ещё сильнее, и вытянул вперёд кинжал, словно намеревался проткнуть его, и он единым махом снёс мне голову.

Вы получили критический удар. Ваше здоровье на нуле

Вы покидаете группу, все бонусы аннулируются

Вы нанесли критический удар. Вы получили опыт 350 ХП

Моё тело лежало у меня под ногами, безвольно обмякшее и лишённое головы. Я снова умер. Третий раз. Лысый склонился надо мной, открыл инвентарь. Не многим он там поживится, вот только нож и кинжал жалко… Я попытался вдохнуть, не получилось, забился в судорогах, а потом всё застыло, растянулось, пошло пузырями, как испорченная плёнка, и я погрузился во мрак…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глава 9

Сделайте выбор. Сделайте выбор

Я не хочу!

Выбор сделан. Выбор…

Я-не-хо-чу!

…сделан за вас.

…не-хо-чу…

Выберете улучшения…

К чёрту! К чёрту!

Выбор не сложился. Выбор произойдёт случайно

Вы не понимаете, я не могу так. Не могу! Я обычный человек. Обычный. Что вы делаете? Я…

Я сидел на полу приёмной камеры и судорожно втягивал в себя воздух. Я вернулся. Слава богу, я вернулся. Перезагрузка прошла нормально. Не было боли, не было страха и не было непонимания, как в первый раз. И мизинец был на месте. Я сжал пальцы в кулак, разжал, снова сжал. До чего же удобно, когда на руке все пальцы. Благодать. И лишь холод донимает обнажённые плечи.

После смерти на теле остаётся только базовый набор: парусиновые трусы и майка. Опираясь ладонями об пол, я поднялся и проковылял к нарам у стены. Как бы там ни было, а на них теплее. Неизвестно, когда за мной придут. В камере я был один, а ради одного человека клирики спускаться в подвал не станут.

Перед глазами мелькнула и погасла красная полоса. Надо поесть. Будет совсем смешно, если я сдохну от голода в приёмной для перезагрузок…

Вдруг вспомнились слова, полыхнувшие в голове: Выбор сделан… Я попытался сосредоточиться и вытянуть за хвостик те крохи памяти, которые увидел то ли во мраке, то ли после него, и вспомнить всю фразу, но в голове отпечатались только грубые отрывки: Выбор сделан. Выбор сделан за вас… Какой выбор? И кому предназначались эти слова?

Железным лязгом отозвалась тишина на отодвигаемый засов, дверные петли заскрежетали, и в открывшуюся щель заглянул Шурка. В окружающей полутьме его лицо казалось мертвенным.

— Соло?

Я кашлянул, и Шурка втиснулся в камеру. Он медленно прошёл к нарам и сел рядом со мной.

— Как ты себя чувствуешь?

В горле запершило, снова подкатил кашель.

— …долго… Долго меня не было?

— Сутки, как обычно. Если быть точным…

— К чёрту точность. У меня кровь перед глазами. Поесть принёс?

Шурка протянул кусок хлеба. Хорошо хоть не чёрствый.

— Проносить еду в камеру запрещено правилами, — оправдывающимся тоном произнёс он. — Сейчас я тебя выпущу, и мы сходим в трактир.

— Где Дизель?

— В «Рыжей Мадам». И Курт с ним. Он ещё вчера вернулся.

— А нубы?

— Возле вечевой башни. Караулят. Но по правилам, тебя нельзя трогать два часа.

— А потом опять на куски порежут.

Я сказал это для себя, просто чтобы помнить, но Шурка воспринял мои слова как вопрос.

— Ты сам виноват. Не часто у них из-под носа уводят женщин. А они за Уголёчку дрались с голыми, потеряли троих. Нужен новый повод, более сильный, чтобы они отвязались от тебя.

Повод нужен, согласен. Несмотря на потерю куража, здравый смысл Шурка не утратил. Вот только где найти этот повод?

Я открыл интерфейс.

Ваш уровень 3 (до следующего уровня 83 единицы)

Я заработал триста пятьдесят ХП опыта! Тот нуб с мечом оказался не столь быстрым, и я успел-таки на излёте пощекотать его кинжалом. Учитывая, что за уровень дают пятьдесят ХП, парнишка был на седьмом. Очень неплохой способ прокачки, спасибо вам, дорогие нубы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Моя кубышка пополнилась пятью очками, общий счёт достиг девяти, и все девять я перевёл в ловкость. До показателей Барина я пока не дотягивал, но хотя бы приблизился.