Хулиганы с Мухусской дороги - Ардашес Оникович Овсепян

— Все, понял, — Инал, смирившись с провалом выполнить обещанное, пошел на трибуну, откуда с Алиасом и Сабиной следил за боями.

Сабина с трепетом ловила шутки, выпущенные устами Алиаса. Подробно изучала каждого, кто подходил здороваться. Ее приятно будоражило уважение, с которым сверстники относились к Алиасу. Замечалась некая особенность. Алиас одаривал взаимностью всякого доброжелателя. «Откуда в нем столько теплоты?» — задумывалась девушка. Бывали моменты, когда в спортзале появлялись некие личности, чье безобразное поведение бросалось в глаза. Но только их взоры пересекались с Алиасом, как они покорно уходили прочь. Кто этот парень? Откуда такое влияние? Кем бы он стал, живи в мирное и спокойное время? С Эриком ясно, мимо него не прошел бы и Кас Д-Амато, залюбовавшись техникой. Инала с руками оторвали бы корпорации за его нюх и способность приспосабливаться к обстоятельствам. Алиаса будущее не рисовалось в воображении. Таков удел лидеров. В их жизни куда меньше зависит от них самих.

Первыми в поединки вступили дети. Схлестнувшись в неумелых приемах, они быстро закончили. Дальнейшие бои складывались по возрастным критериям. Эрик не был самым старшим, но его, как изюминку, оставили на конец. Учитывая, как его соперник рвался в бой именно с ним, все сочли, что будет жаркое зрелище, достойное финала.

Противник, пухленький юноша с абсолютно не спортивным телосложением, бросил на Эрика устрашающий взгляд. Он несколько раз до свистка дернулся у себя в углу, намекая на лютую угрозу, стоит только подать сигнал о начале боя. Эрик, не реагируя на поведение наглеца, встал в стойку. Стоило рефери произнести «бокс», как толстяк двинулся по направлению соперника. Сделав три тяжелых шага, он получил от Эрика легкое предупреждение остановиться в виде выброшенной левой руки. Надо отдать должное, толстяк его исполнил, но уже в следующую секунду правая рука опытного бойца изогнутым апперкотом врезала по объемному подбородку зарвавшегося новичка. Толстяк, на мгновение зависнув в воздухе, с грохотом упал на ринг. Зал взорвался криками и аплодисментами. Эрик, скромно поклонившись, сбежал с ринга.

Пока Алиас и Сабина обнимали Эрика, поздравляя его с победой, мужчина, заказавший победу сына, схватил Инала за руку и потащил в ту же раздевалку, где они, по его мнению, справедливо договорились. Уже в раздевалке Инал дерзко отдернул руку, продемонстрировав собеседнику, что такой формат общения с ним не приемлем.

— Руки уберите свои! Что вы себе позволяете?

— Что я себе позволяю? Это что вы себе позволяете? У нас был договор! Вы не только не выполнили свою часть, но еще и разбили лицо моему мальчику. Я этого так не оставлю!

— И что ты сделаешь? Соберешь маму, сестру и бабушку, расскажешь им, что ты, такой хороший папа, решил купить выигрыш сына? И эту дешевизну скормить всем в его день рождения? Так ты и его позови, пусть знает, в жизни как дела делаются! Что вместо упорных тренировок можно прийти и денег дать. Далеко пойдет с вами, уважаемый папаша.

Мужик пребывал в замешательстве от услышанных нравоучений с элементами морали из уст уличного гопника. Именно таким он его видел, когда брал за руку в надежде разобраться. Теперь же получил обратный эффект. Ничего ни добавить, ни убавить. В конечном счете ему лишь удалось тихо промямлить:

— Деньги то хоть верните.

— Деньги не возвращаются! Мухус — город без фраеров! Амигос Адьес!

Инал сделал реверанс и мигом исчез.

***

Ирина Анатольевна хлопотала на кухне. Запах душистого пирога вылетел из печки и распространился по всему дому. На стол аккуратными волнами легла праздничная скатерть. Абсолютно новый сервиз впервые использовался по назначению. Холодные закуски и нарезанные овощи уже заняли свои позиции, а горячие блюда ждали прихода гостей.

Ирина Анатольевна в приподнятом настроении поспешила в спальню, чтобы переодеться. Сбросив с себя фартук, она облачилась в красное платье, привезенное ей супругом из Милана. Долго она искала повод его надеть. Музеи, театры, юбилеи казались не теми местами и событиями, где можно демонстрировать красоту итальянских дизайнеров. Время само пришло к тому, чтобы мир увидел последний писк тогдашней моды. И случилось это именно в послевоенном Мухусе, дома, на дне рождении среди узкого круга близких друзей.

Гости пришли в назначенное время. На торжестве присутствовало восемь человек. Подарок приобрели один на всех. Скинувшись, чем могли, отправились к местному художнику. Весьма талантливый, но отнюдь не востребованный парень, изголодавшись по работе, за гроши выдал весьма достойную работу. Ирина Анатольевна, вскрывшая подарок, искренне обрадовалась и наказала повесить картину в зале в туже минуту. Гости выдохнули, они месяц спорили о том, что подарить.

— А помните ту, якобы Мона Лизу, что я купила. Обманули меня в итоге. Но самое интересное в том, что я увидела оригинал. Страшная женщина! И какую в ней нашли загадку? Не сочтите за самохвальство, но смотрю на свой портрет и понимаю, что загадки во мне, как в женщине, ничуть не меньше, если даже не больше. Вы попали в мое настроение. Уверена, и Максиму Астаховичу я очень понравлюсь. А там, глядишь, через лет двести и Ирина Анатольевна с аукциона за состояние уйдет. А сейчас к столу, друзья!

С превеликим удовольствием все принялись за трапезу. Ликер поднимал настроение, делая и без того прекрасный день еще лучше. Ирина Анатольевна следила за гостями, рекомендуя с какого блюда начать, делилась рецептами, рассказывала о судьбе платья из Милана. Гости ели и слушали, а когда Ирина Анатольевна обращалась к кому-то конкретно, то и жевать переставали, чтобы слушать еще внимательнее.

Когда гости изрядно наелись и слегка напились, они стали рассказывать истории из своей жизни. Ирине Анатольевне показалось это скучным, и, дабы не портить веселую атмосферу, она предложила перейти к десерту и кофе, а сама включила негромко на магнитофоне веселую музыку, чтобы играла на фоне.

Как вишенка на торте, украшая праздник, в дом вошла Сабина с огромным букетом красных роз. Она повисла на шее мамы, расцеловав ее в обе щеки. Сабина поприветствовала гостей и, не найдя ровесников, поспешила в свою комнату.

— Ах, моя девочка, моя радость, какие шикарные цветы! — Ирина Анатольевна достала самую дорогую вазу в доме. — Она так изменилась в последнее время. В первые