Мы не умираем, а рождаемся вновь! Доказательство реинкарнации, сделанное известным психиатром и подтвержденное документально - Брайан Вайсс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Кто эти люди, от которых следует держаться подальше?» — спросил я.
Она замолчала.
„ Я боюсь Бекки… Я боюсь Стюарта… я боюсь, что они каким-то образом… причинят мне вред.
«Ты можешь отстраниться от них?»
„ Целиком нет, но от каких-то их идей — да. Стюарт пытается держать меня, словно в тюрьме, и ему это прекрасно удается. Он знает, чего я боюсь. Он знает, что я боюсь его потерять, и пользуется этим, чтобы держать меня при себе.
«А Бекки?»
„ Она постоянно пытается подорвать мое доверие к тем людям, которым я доверяю. Там, где я вижу добро, она видит зло. И пытается посеять семена сомнения во мне. Я учусь доверять… тем, кому нужно доверять, но она заставляет меня сомневаться в них. И в этом ее проблема. Я не должна позволить ей насаждать мне ее образ мыслей.
Будучи в сверхсознательном состоянии, Кэтрин могла легко выявить отрицательные стороны характеров Бекки и Стюарта. Загипнотизированная Кэтрин могла бы стать отличным психиатром с отличной способность к сопереживанию и безошибочной интуицией. В сознательном состоянии Кэтрин не обладала этими качествами. Моей задачей было перекинуть мост от сверхсознательного к сознательному. Ее стремительное выздоровление показывало, что уже какая-то часть этой работы сделана. Но я планировал продолжить строительство этого моста.
«Кому ты можешь доверять? — спросил я. — Подумай. Кому ты можешь доверять, у кого можешь чему-то учиться и с кем можешь сблизиться? Кто эти люди?»
„ Я могу доверять вам.
Я знал это, он она должна была доверять кому-то в повседневной жизни еще больше, чем мне.
«Да, конечно. Мы достаточно близки, но в твоей жизни должно быть более близкие люди, те, с кем ты проводишь гораздо больше времени, чем я могу проводить с тобой».
Я хотел, чтобы она стала цельной и независимой личностью, не зависящий от меня.
„ Я доверяю своей сестре. Я не знаю других. Я доверяю Стюарту, но только в определенной степени. Он, правда, заботится обо мне, но он сомневается. И этим сомнением он на самом деле вредит мне, сам того не зная.
«Да, это так. Есть ли еще мужчина, которому ты можешь доверять?»
„ Я доверяю Роберту[20].
«Да. Возможно, ты еще встретишь кого-то… в будущем».
„ Да.
Мысль о том, что она может знать будущее, была исключительно захватывающей. Она так точно воспроизводила свое прошлое. Благодаря Учителям она знала секретные, особенные факты. Могли ли они таким же образом смотреть в будущее? И если да, то могли бы они поделиться этим знанием с нами? В моей голове роились сотни вопросов.
«Когда ты находишь контакт со своим сверхсознанием, как сейчас, и получаешь доступ к этой мудрости, твои психические способности развиваются? Ты можешь заглянуть в будущее? С прошлым мы уже достаточно поработали».
„ Да, такое возможно. Но сейчас я не вижу ничего.
«Это возможно?» — повторил я.
„ Я уверена.
«Ты не побоялась бы сделать это? Можешь ли ты попасть в будущее и узнать какую-нибудь нейтральную информацию, которая не испугала бы тебя? Ты можешь видеть будущее?»
Она ответила очень быстро:
„ Я ничего не вижу. Мне не позволяют.
Я понял, что она имела в виду Учителей.
«Они сейчас рядом с тобой?»
„ Да.
«Они говорят с тобой?»
„ Нет, они просто наблюдают за всем.
Итак, за ней наблюдали, и ей не позволяли проникнуть в будущее. Вероятно, мы ничего не выиграли бы от такого беглого взгляда туда. А возможно, это слишком встревожило бы Кэтрин. Возможно, мы еще не были готовы принять эту информацию. Я не стал давить на нее.
«Тот Дух, который был рядом с тобой раньше… Гидеон?»
„ Да.
«Что ему нужно? Почему он рядом? Ты знаешь его?»
„ Нет, не уверена.
«Но он защищает тебя от опасности, так?»
„ Да.
«Учителя…»
„ Я не вижу их.
«Иногда они передают мне послания — послания, которые помогают и мне, и тебе. Ты можешь передавать эти послания, когда они не говорят с тобой? Они помещают в твое сознание эту информацию?»
„ Да.
«Ты можешь отслеживать, как далеко ты идешь? Что ты помнишь?»
„ Да.
«То есть смысл объяснения всех жизней существует…»
„ Да.
«…Для вас и для меня… учить. Избавиться от страха».
„ Существует много способов общения. Они используют разные… чтобы показать нам, что они действительно существуют.
Независимо от того, слышала ли Кэтрин их голоса, видела ли картины прошлого или будущего, переживала ли какие-то психические явления, или в ее голове появлялись какие-то идеи и мысли, цель была одна — показать, что они действительно существуют, и более того, они рядом, чтобы помогать нам, поддерживать нас на нашем пути с помощью озарений и знаний, чтобы помочь нам стать богоподобными через мудрость.
«Ты знаешь, почему они выбрали тебя…»
„ Нет…
«…в качестве проводника?»
Это был очень деликатный вопрос, потому что, выходя из транса, Кэтрин даже слушать не могла наши записи. Она прошептала:
„ Нет.
«Тебя это пугает?»
„ Иногда.
«А иногда нет?»
„ Точно.
«Что ж, это вселяет надежду! — добавил я. — Теперь мы знаем, что мы вечны. Поэтому мы спокойно можем расстаться со страхом смерти».
„ Да.
Она помолчала. Затем вернулась к основным задачам нынешней жизни.
„ Я должна научиться доверять. Когда мне говорят что-то, мне нужно научиться верить этому… если человек действительно знающий.
«Безусловно, есть люди, которым доверять не стоит», — добавил я.
„ Да, но я всегда сомневаюсь. Я сопротивляюсь тому, чтобы доверять тем, кому, как я знаю, точно доверять можно. Я не хочу никому доверять.
Она замолчала, и я снова отметил, что ее посетило озарение.
«В последний раз ты рассказывала, как ты была ребенком, в саду с лошадьми. Ты помнишь это? Это была свадьба твоей сестры».
„ Чуть-чуть.
«Что еще ты могла почерпнуть из того времени? Знаешь?»
„ Да.
«Может, стоит вернуться туда и поискать что-то еще?»
„ Не получится. В каждой жизни столько всего… столько знаний нужно приобрести… в каждой из жизней… да, нам надо вернуться туда и поискать, но не получится.
Я вернулся к ее сложным отношениям с отцом:
«Отношения с отцом — это еще один пласт, который сильно повлиял на твою жизнь».
„ Да.
«Это еще одна область, которую нам стоит исследовать. Тебе надо многое вынести из этих отношений. Сравни свою ситуацию с положением маленького мальчика на Украине, который потерял отца в раннем детстве. С тобой в этот раз такого не произошло. И тем не менее, будучи с отцом в этот раз, и несмотря на то, что лишений в этой жизни меньше…»
„ …Проблем больше… Мысли… Мысли…
«Какие мысли?» — я почувствовал, что она нашла новую область.
„ Об анестезии. Когда вы находитесь под анестезией, вы слышите что-нибудь? Вы можете слышать!
Она сама задала вопрос и сама себе на него ответила. Теперь она зашептала быстрее, все больше и больше возбуждаясь.
„ Ваш мозг прекрасно осознает все, что происходит вокруг. Врачи говорили о том, что я захлебываюсь, что я могу захлебнуться во время операции на горле.
Я вспомнил, что Кэтрин перенесла операцию на голосовых связках за несколько месяцев до начала наших с ней сеансов. Она очень волновалась перед операцией, но, очнувшись в операционной, пришла в полный ужас. Медперсоналу понадобилось несколько часов, чтобы успокоить ее. Теперь стало понятно, что она слышала все, что говорили хирурги во время операции — и именно это привело ее в такой ужас. Я вспомнил свое обучение в медицинском институте и свою хирургическую практику. Я припоминал самые обычные разговоры врачей, которые они вели во время операции. Шутки, ругательства, споры, проявления характера врачей. Что из этого слышали пациенты, находясь на уровне подсознания? Как сильно все это повлияло на их мысли и эмоции, страхи и тревоги после пробуждения? Позитивно или негативно влияли все комментарии, которые врачи позволяли себе делать в ходе операции, на процесс восстановления после операции и на постоперационный период жизни в целом? Умер ли кто-нибудь только из-за того, что врачи предвосхищали негативный исход операции? Быть может, чувствуя, что надежды нет, врачи просто сдались?
