Непристойное предложение - Керстин Гир

– Конечно, – ответил Оливер. – Но я хочу заниматься этим, не только стоя перед камерой. С большим удовольствием я готовил бы собственную программу. И при этом совсем не обязательно находиться в кадре. У меня уже давно зреет идея, и я думаю, что она может воплотиться в жизнь. И тебе это наверняка будет интересно. Речь идет о садоводстве и о растениях вообще.

– Передача о растительном мире, – сказала я. – Да, эта область срочно нуждается в обновлении, потому что большинство из того, что показывают на эту тему сейчас, действительно смертельно скучно.

– В Англии есть шоу, которое можно назвать по-настоящему живым: владельцы какого-нибудь запущенного до безобразия участка или подворья запираются в своих владениях вместе со съемочной группой на неделю и не выходят оттуда до тех пор, пока не создадут из помойки настоящий рай. При этом все это, естественно, снимается на пленку.

– Некое «До – после» – шоу для садоводов, – воодушевленно произнесла я. – Здорово.

– Да, – сказал Оливер. – Потрясающая идея, правда? Но наш директор несправедливо полагает, что у англичан совершенно иное отношение к своим участкам, чем у нас, немцев. Те немцы, которые могут рассматриваться как потенциальные участники такой передачи, скорее всего не захотят что-то менять на своих участках. И всегда будут считать, что состояние их садов до программы было лучше, чем после. Кроме того, директор считает, что мы должны заниматься проблемами более молодых немцев, а их проблемы скорее всего очень далеки от садоводства. И лишь когда он узнал, что моей идеей заинтересовались ряд частных студий, то перестал так скептически относиться к этому замыслу. Но он хочет более свежей, чем у англичан, концепции. Над этим я сейчас и работаю.

– Но такая программа могла бы стать совершенно потрясающей, – заметила я. – Я уже сейчас готова назвать дюжину мест, срочно требующих переустройства. Тебе необходимо как можно скорее подготовить свою концепцию, иначе кто-нибудь обойдет тебя и уведет идею прямо из-под носа.

Оливер улыбнулся:

– Честно говоря, я как раз и думал над тем, чтобы немного озадачить этим и тебя, Блуменкёльхен. Ведь среди нас ты – самый главный эксперт по садоводству.

– Я охотно тебе помогу, – польщенно произнесла я. – А если дело с программой выгорит, то вы сможете весь необходимый материал и растения брать у нас – это позволило бы резко пойти в гору и нашему бизнесу.

Оливер достал из холодильника десерт. Домашний ванильный пудинг! Мы принялись поглощать лакомство, запивая его вином и продолжая рассуждать о перспективах новой передачи Оливера. Все вокруг было вполне уютно. После второго бокала вина я позволила себе даже подтянуть под себя ноги и откинуться на спинку маленькой белой софы. В конце концов, мне еще очень долго предстояло чувствовать себя здесь как дома. Оливер ухмыльнулся.

– Это уже хорошо, – произнес он. – Эвелин тоже всегда так делает. Если хочешь, я помассирую тебе ступни.

– Нет, спасибо, – ответила я, не столько из-за того, что не нуждалась в массаже, сколько из-за страха, что мои носки окажутся не совсем свежими. – Мне и так хорошо, очень хорошо у тебя, Блуменколь. Уже давно у меня не было такого приятного ощущения в желудке.

– У меня тоже, – произнес Оливер. – Может быть, у нас будет еще что-то общее и милое вдвоем, как ты думаешь?

– Гм, да, – ответила я покладисто.

Только ощущение того, что в это время в моих руинах было также уютно, не давало мне покоя. Не забудет ли Штефан перед сном надеть футболку? Я очень на это надеялась.

А Эвелин? Она может совсем не вспомнить обо мне и спокойно надеть на ночь какой-нибудь из своих прозрачных пеньюаров с вышивкой.

Я вздохнула.

– Что с тобой, Блуменкёльхен? – спросил Оливер. – Тоска по дому?

– Нет, – быстро ответила я и похоронила в себе вопрос относительно ночных нарядов Эвелин.

Зачем я буду портить вечер еще и ему?

Глава 7

Я удивительно хорошо спала в эту первую ночь в чужом доме. Диван оказался очень удобным, а шум, доносившийся с улицы через открытое окно, совсем не мешал. Может быть, причиной такого хорошего сна стало красное вино. Перед сном я лишь очень короткое время посвятила тому, чтобы еще раз поразмыслить о первом совместном вечере Штефана и Эвелин. Вероятно, и Штефан припас на этот случай бутылку вина. Я, словно наяву, представила его себе. С бутылкой вина в одной руке, со штопором в другой, широкая улыбка а-ля Брэд Питт на губах. Вероятно, от этой улыбки колени у Эвелин в тот же миг затряслись. От такой улыбки у всех женщин появляется дрожь в коленках. Я не знала, стоит ли мне посочувствовать ей или позавидовать. Но прежде чем я представила, как поведет себя Штефан, получив ответный взгляд Эвелин, я уже спала. Иногда сон – лучшее, что может позволить себе человек в такой ситуации.

Впрочем, особенно увлекаться этим не рекомендуется. Посредине восхитительного сна о каких-то невиданных деревьях я внезапно осознала, что проспала. И, даже не сказав деревьям до свидания, я распахнула глаза и вперилась взглядом в наручные часы, лежавшие на полу рядом с диваном.

– Черт, черт, черт! – закричала я.

Я снова слишком понадеялась на свой внутренний будильник, который всегда срабатывал, когда рассветало. Зимой – слишком поздно, летом – слишком рано. Как у петуха, всегда говорил Штефан. Я была дитя природы, только в городе это срабатывало совсем некстати. Уже минуло восемь часов утра, и с улицы доносился шум вовсю работавшего городского транспорта. При этом я еще хотела сегодня попробовать добраться до сада на автобусе. А это было связано с пересадкой и десятиминутной прогулкой пешком – совершенно точно, я опаздывала. Время, которое я с запасом отводила себе на все путешествие, было безнадежно упущено.

Стремясь скорее оказаться под струей холодной воды, которая вернула бы моей голове способность соображать, я бросилась в направлении ванной прямо в своей замечательной футболке «Мне уже исполнилось тридцать…». Первое, что я позволила себе там сделать, это опуститься на сиденье унитаза.

– Ты, глупая гусыня! Неужели трудно было завести будильник? – зло сказала я сама себе.

Именно в этот момент открылась дверца душевой кабины, и оттуда вышел абсолютно голый мужчина.

– Аааааааааа! – как резаная заорала я.

Не столько потому, что думала, что нахожусь в квартире одна. А потому, что уже хорошо сидела на унитазе, спустив трусы до самых пяток! Ничего лучшего, чем оценить фигуру мужчины, стоявшего передо мной, мне в голову не пришло. Продолжая орать, я подняла глаза от мускулистых и довольно волосатых мужских ног до довольно волосатой же груди. Ты, Боже мой…