На острие: часть вторая (СИ) - "crazyhead"

Вернулся царь силатов, поблагодарил дракона за разъяснения, забрал своего жильца, помахал на прощание зажатым в кулаке силатом и пропал, как не было.

Инкуба наконец-таки разморило, он заснул прямо на плече джинна, но бокал так и не выпустил и даже удерживал прямо.

— Мне надо уложить Зара, сейчас вернусь, — проговорил джинн и исчез вместе со спящим.

— Так, значит, похищение — это преступление? — спросил джинн как ни в чем не бывало, появляясь над головой у дракона через пару минут и плавно опускаясь на пол.

— Несомненно.

— Даже если похищенный — не человек? Вот, скажем, похищение инкуба — это преступление?

Федор с подозрением поглядел на джинна, вопросы вызвали новый виток тревоги за глупого инкуба, связавшегося со столь могущественным и вспыльчивым любовником.

— Да. И убийство инкуба — это преступление. И нанесение тяжких увечий — тоже.

— Хорошо! — джинн отчего-то обрадовался и даже радушно указал дракону на диван. — Тогда я бы хотел, чтобы ты узнал, кто обидел моего Зарика и… ну, даже можешь сам ничего с ним не делать, только мне скажи, и все! Хосе, принеси нам яств! В смысле — бутеры сгоноши, ладно? Ты же уже поговорил с Хосе? Отлично! Давай, дорогой! И чаечек. Мне — кофе.

Федор осторожно присел на диван, вытащил блокнот, со вздохом открыл на новой странице. И почему вечно так выходит: стоит начать расследовать одно преступление, как тут же, как грибы после дождя, начинают появляться потерпевшие? Где они раньше-то бродили? Отчего к защитникам не обращались?

— Прежде всего я хочу знать: отчего ты сам не можешь отыскать недруга? Наверняка же пытался. И на каком этапе застопорилось расследование? — спросил Федор, джинн помрачнел:

— Застопорилось на том, что Елизар категорически отказался рассказывать мне, кто с ним так поступил. И вообще, обсуждать это. Я так думаю, поганец — его бывший любовник.

— Он его покрывает? — Федор приподнял брови, джинн поморщился:

— Не думаю, что в этом дело. Скорее, опасается со мной разговаривать на щекотливую тему. Я… ревнив.

Дракон хмыкнул, про ревность джиннов слышали все:

— То есть Елизар боится спровоцировать ссору?

— Думаю, да. Поэтому будет лучше, если ты его расспросишь.

— Хорошо. Но хоть в общих чертах: что, собственно случилось с Елизаром?

========== Глава шестая POV Елизара ==========

Я проснулся в сумерках, виски сжимало болью, голова кружилась. Руслан возник возле кровати, стоило мне открыть глаза, и протянул стакан с минералкой.

— Ох, спасибо… что-то я перебрал. Ты не сердишься?

— Нет, — Руся покачал головой, — вел ты себя прилично: вешался только на меня!

— Э… хорошо. Это все от нервов! Вы все меня страшно разволновали! И ты, и этот ужасный маг из отряда, и еще тот здоровенный джинн! Великая Богиня, что за кошмарный день! Какое счастье, что он закончился.

Руся улыбнулся, погладил меня по голове, как маленького, и ласково произнес:

— Боюсь, что еще не закончился. Я хочу, чтобы ты поговорил с магом из отряда и рассказал ему, кто тебя тогда приковал и почему.

— Что? Нет! Я не… это возмутительно! Русик, что за самоуправство! — меня моментально заколотило, при мысли о Макаре я весь покрылся липким потом, с ним я бы ни за что не хотел больше сталкиваться, а потому я напустил на себя оскорбленный вид и произнес насколько мог твердо: — Я не буду говорить на эту тему ни с тобой, ни с магом! И точка!

— Это я уже слышал, — тихо сказал Руслан, его глазницы медленно заполнило алое пламя, но сам он пока еще не дымился и не горел, значит, все еще старался держать себя в руках, хотя и начал злиться.

Я поежился, так как уже понял: для джинна Руслан весьма разумен, но в такие моменты, как сейчас, мне всегда становилось действительно страшно. Тем временем Руслан присел рядом с постелью на корточки, наши лица оказались вровень, он крепко сжал мою ладонь и продолжил все тем же спокойным тоном:

— Тебя сковал кто-то знакомый. Это очевидно. Пусть тебе неловко объяснять мне причину ссоры с любовником. Но дракону ты об этом расскажешь. Знаешь почему?

— Почему? — переспросил я послушно, ладонь джинна стала очень горячей, почти обжигающей.

— Потому что нельзя оставлять врага за спиной. Давай, Елизар, собирайся. Приведи себя в порядок и спускайся на первый этаж, Федор тебя ждет.

Язычки пламени облизывали Руслановы надбровные дуги, волоски бровей давно уже сгорели. Мне казалось, что огненный взгляд лишает меня воли.

— Русланушка… я не хочу, чтобы ты пересекался с этим человеком. Ты джинн, ты силен, но… не всемогущ, тебе тоже можно дать укорот. Понимаешь?

— Ты… ты его боишься! — выдохнул джинн потрясенно.

Он так удивился моим словам, что моментально остыл — глаза стали обычными и температура тела упала.

— Зарик, я не стал сегодня устраивать с ящером драку, пожалел твои хоромы, но это ведь не значит, что его неупокоенные могли чем-то мне повредить! Дракон не сильнее меня, уж поверь. И этот твой шайтан меня не одолеет!

Мое сердце забилось быстро-быстро, я со все возрастающим ужасом понял: Руслан не отступится от своего желания. Вытащит из меня каждую мелочь, привлечет к решению вопроса отряд, будет упрашивать и угрожать.

— А что, если одолеет? — горло сдавило спазмом, оттого слова мои были тихи. — Я читал статью, там было написано, что джинна действительно можно заключить в бутыль, кувшин или кольцо. Это же правда? Тебе не понравился тот перстень, ты занервничал.

— Елизар, дорогой, марида не так просто заточить. Недостаточно иметь печать Соломона. Нужно носить на себе кусочек телячьей кожи, на коей со всем тщанием должна быть изображена гексаграмма Соломона. Поможет также пентаграмма Соломона, ее надо носить на груди в виде подвеса. Нужно подпоясаться особым поясом из кожи льва, ширина которого должна составлять три дюйма, а на внутренней стороне его — аккуратно начертать божьи имена. Потребны также жезл или меч, плащ, жаровня с древесным углем и ароматы, вода и, наконец, магический круг царя Соломона. Джинна необходимо призвать; и притом совершить это без спешки, вдумчиво помолившись вначале. Все это требует приготовлений, старания, спокойного разума и совершенно не подходит для битвы.

— Да? — уверенный рассказ Руслана меня обескуражил. — А как же тогда? Погоди, почему ты тогда так… неприязненно отнесся к кольцу? Если оно тебе не вредит?

— Зарик, — джинн ласково мне улыбнулся, как несмышленышу, — я не говорил, что не вредит. От него несет холодом так, что коченеют пальцы на ногах. А запах! От него исходят миазмы, как от самой мерзкой тошнотворной гнили. От него ноют виски. От него дрожат мышцы на спине. От него крутит судорогой левую ногу. Поэтому я попросил дракона его убрать. А вовсе не потому, что испугался. Все, дорогой, солнце мое, давай — дракон нас заждался, это не вежливо. Пойдем?

Я подчинился. Джинн ведь все равно настоит на своем. Может, я зря трясусь? Пока я умывался и чистил зубы, джинн вился рядом, придерживал за талию и поглаживал по бедрам. Это, несомненно, премило, но в такие моменты — например, когда я совершенно не эротично полощу горло, мне хотелось бы побыть одному. Джинн весело фыркнул в ответ на мое замечание о личном пространстве: