Два убийства на вилле «Нескучная жизнь» - Олег Агранянц

познакомился с ней в бассейне… — начал было оправдываться я.

— От нее всего можно было ожидать. Ты знал, что она племянница Елены?

— Нет.

— В том-то и дело. Я еще тогда хотел до Морковки добраться, но Елена его защищала. Какой-никакой, а родственник.

Он подозвал официанта, заказал еще по бокалу коньяка.

— Значит, говоришь, Миранду в бассейне. Молодец.

— А вы где теперь?

— Руковожу службой безопасности в группе русского балета.

— Помнится, вы всегда любили балет.

— Чего греха таить, любил и люблю.

— «Дианы грудь, ланиты Флоры прелестны, милые друзья! Однако ножка Терпсихоры прелестней чем-то для меня».

— В балеринах меня интересовали другие части тела. Совсем другие. Слушай, эта дама, которая играла тетушку… Она ничего.

— Если хотите, могу познакомить. Юля Недобитова всегда охотно идет на знакомство. Нужно для начала пригласить ее на пару дней в очень элитный загородный дом отдыха. Она теперь звезда. Меня на встречах со зрителями всегда спрашивают, сплю я с ней в кино по-настоящему или нет.

— И спишь?

— Вы же знаете, актрисы без грима выглядят совсем не так, как на сцене.

— Убедил. Будешь в Москве, загляни к Аде. Ведь у тебя с ней тогда ничего.

— Ничего.

— Ничто так не смягчает неприступность, как время. По опыту знаю. Давай еще закажем. Не возражаешь?

Я не возражал. Через час я усаживал его в такси.

— А ты молодец! Миранду в бассейне! Молодец!

33. Мадам атташе

Через неделю я оказался в Москве, нашел телефон посольства, попросил соединить меня с культурным атташе.

— Борис! Ты в Москве. Я хочу тебя видеть. Хоть завтра.

Договорились в кафе около ее посольства. На всякий случай я оставил ей номер своего мобильного телефона. На следующее утро она позвонила:

— Встреча переносится на послезавтра в шесть вечера. Согласен?

Я согласился. Пришлось звонить в театр:

— Задержусь на три дня. Да, съемки закончились. В репертуар пока не вносите.

И в шесть часов явился в кафе. Ко мне сразу подбежала девчушка-официантка:

— Я вчера смотрела семнадцатую серию. Я от вас в восторге, — и подсунула меню. — Подпишите, пожалуйста.

Я спросил, как ее зовут.

— Оля.

И написал: «Очень красивой девушке Оле. Таланты могут жить только тогда, когда у них есть поклонницы. Кузьма Робинзонов». Оля была в восторге.

Как около меня оказалась Ада, я не заметил. На ней был строгий костюм бизнес-леди.

— Давно ждешь?

— Всего две чашки кофе.

— Как ты меня находишь?

— Глаза мужчин подобны рентгеновскому аппарату: их взгляд проходит сквозь одежду женщин и сосредотачивается на самом главном. А это главное у вас всегда было очаровательным. Вы в любом наряде очаровательны, Ада. Или теперь правильнее вас звать Ада Витальевна?

— Аделаида Витальевна. Но для тебя по-прежнему Ада. Я уже в том возрасте, когда хочется казаться моложе.

— Выглядите вы так же соблазнительно, как и раньше, только теперь вы какая-то другая. У вас другой взгляд.

— И что это за взгляд?

— Взгляд начальника.

— Работа такая.

Появилась Оля:

— Вам кофе, Аделаида Витальевна?

— Да. Как всегда.

— Вас здесь знают.

— Наше посольство рядом. Я культурный атташе посольства. В Москве уже три года. А ты изменился.

— Постарел.

— Никто не молодеет. Сколько лет прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз?

— Почти пятнадцать.

— Да, почти пятнадцать. Ты в Москве надолго?

— Съемки закончились. Завтра домой.

— Работой доволен?

— Мне дают большие роли.

— Женат?

— Только на сцене. И в сериалах.

— Кино театру не мешает?

— Бывает. Недавно на съемках сериала меня два часа держали в холодной воде. И голос у меня после этого стал сипловат. А тут надо было играть «Горе от ума». Приехавшая из Москвы корреспондентка спросила у главрежа, что у Чацкого с голосом. Тот ей ответил: «Ему пришлось с корабля на бал, а на корабле продуло, ветер был сильный».

— Ты не изменился.

Оля принесла кофе. Я ее спросил:

— Ты смотришь сериалы, где я играю?

— Конечно! У меня есть видеодиски. Смотрю по нескольку раз. А то место, где вы прыгаете с самолета на самолет… это просто, просто… Какой же вы смелый, Кузьма Платонович!

Ада всплеснула руками:

— Кузьма Платонович!

— Для близких я по-прежнему Борис.

— Кузьма… Помнишь, бедная Лимона говорила, что у нее в детстве был кот Кузьма… А потом ее убили. Сначала художника, потом ее. Ужасная история. Получился бы неплохой сериал.

— Вряд ли. Есть начало, а конца нет. В сериале конец — самое главное.

— Тебе, наверно, часто приходится читать сценарии?

— Часто. Новые сценарии мне приносят почти каждую неделю. Сценаристы — дошлые ребята, пекут сценарии, как пирожки.

— Интересно, как бы они начали нашу историю?

— По шаблону. Безработный актер, очень положительный герой, приезжает в город. Вокзал. Гостиница. Душ, в котором нет воды. Баня, где у него воруют одежду и документы. Тюрьма. Потом появляется дама. Искушенный зритель сразу догадывается, что она — злодейка. Она дает актеру четыре задания и обещает по выполнении заданий вернуть документы.

Ада удивилась:

— Это правда? Четыре задания?

— Сценарий будет построен на реальных событиях.

— Ты раньше мне не говорил, что злодейка дала тебе какие-то задания. И что это за задания?

— Актер должен был положить в сейф мужа одной дамы какой-то документ.

— Надеюсь, эта дама положительная?

— Очень. Положительная и красивая. Я бы дал ей условное имя Мальвина.

— И что это за документ злодейка просила положить в сейф мужа Мальвины?

— Документ она ему так и не дала.

— Подскажи сценаристам, что у Мальвины хранились копии двух картин французского художника девятнадцатого века Пьера Витро. Злодейка хотела поменять эти копии на подлинники, которые хранились в музее, и потом подлинники продать. Пятьдесят процентов — Мальвине, пятьдесят — злодейке. Но Мальвина была не совсем Мальвиной, она поняла, что в любой момент ее могут обмануть, и отказалась передать свои копии в музей. Ну а какой документ злодейка хотела подложить в сейф мужа Мальвины, пусть додумают сами сценаристы. Какое следующее задание?

— Измерить расстояние между грудями Афродиты на картине «Голая Афродита и нимфы».

— Злодейка знала, что супругу Мальвины нравился ее бюст — что, впрочем, правда — и что он всегда рисовал ее груди, даже когда делал копии. И злодейка хотела проверить, не обманывает ли ее Мальвина, не хранятся ли у нее подлинники. Правда, интересный поворот?

— Интересный. А чтобы запутать зрителей, я бы добавил еще одну деталь: актер должен был подумать, что одна девочка, назовем ее Вильма, имела такое же задание и полезла измерять расстояние между грудями Афродиты, а так как картина висела очень высоко, она упала.

— Но потом зритель бы понял, что это