Короли и королевы. Трагедии любви - Жюльетта Бенцони
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, я и есть Брунгильда, а ты Гильперих – убийца своего брата, моего возлюбленного супруга Сигиберта. Я твоя пленница, но я все еще королева, ибо до меня не дошла весть о том, что ты завоевал все мое королевство.
– У твоего королевства уже нет короля. Ты попалась мне в руки вместе со своими детьми, и вскоре вас уже не будет в живых. Тогда завоевание твоего королевства станет детской игрой, не говоря уж о том, что по франкским законам оно само подчинится мне.
На губах королевы появилось подобие улыбки.
– Ты плохо осведомлен, Гильперих. То, что я нахожусь здесь – верно, но насчет моих детей ты заблуждаешься. Пока ты захватывал город, у них было достаточно времени для того, чтобы вернуться на родину, ибо я отослала их туда еще перед смертью их отца. А поскольку Хильдеберт правит в Метце, я все еще полноправная королева.
Холодные глаза Гильпериха метали молнии. Ему было ясно, что его обвели вокруг пальца. Что с того, что он захватил в плен эту женщину, когда ее дети, Сигибертово отродье, посягают на его власть. Внезапно его охватила злость на Фредигунду, которая в своей ненависти не смогла предвидеть всего.
Втайне ликуя, но с внешним равнодушием наблюдала Брунгильда, как на лице ее врага все сильнее и сильнее обозначалось разочарование. Она решила до последнего защищать свою жизнь, но еще не знала каким образом, пока не заметила, что высокий светловолосый юноша взирает на нее с восхищением. Она обратилась к нему:
– А ты кто такой, юноша, раз ты можешь сопровождать великого Гильпериха? В твоих жилах течет королевская кровь?
Гильперих, который почувствовал себя уязвленным, когда Брунгильда насмешливо произнесла «великого», ответил за него:
– Это Меровек, мой старший сын.
– Что ж, тебя можно похвалить. Но могу ли я узнать, как ты собираешься поступить со мной? Ты уже отдал приказ о моей казни? Если нет, то мы могли бы прийти к общему соглашению… быть может, договорились бы о выкупе?
Гильперих ничего не любил на свете так, как деньги. Кроме того, улыбка, озарявшая лицо королевы, обезоруживала его и он едва мог противостоять ей.
– Ты можешь заплатить выкуп… подобающий выкуп? Разумеется, речи не может быть, чтобы отпустить тебя на свободу, но ты могла бы сохранить себе жизнь.
– Три бочки золота в качестве выкупа удовлетворят тебя? Но тогда тебе придется держать свое слово. Если после выкупа я буду казнена, войска моего сына во главе с графом Лупусом нападут на твою страну.
– Пусть так, я согласен. Давай мне три бочки с золотом, и я сохраню тебе жизнь.
– Ты найдешь их в соседней комнате, – промолвила Брунгильда с насмешливой улыбкой на устах.
Гильперих закусил губу. Уже дважды эта женщина уколола его. В глубине души он был рад спасти столь прекрасную женщину, которая тогда оставалась бы в его власти. Брунгильда заметила его блуждающий взгляд и румянец, который проступил у него на щеках. Она догадывалась, какое впечатление произвела. Брунгильда поднялась с трона и подошла к королю, двигаясь как можно грациознее.
– Если ты хочешь, король, я могу сделать тебе предложение, которое превосходит все твои ожидания… предложение, которое сделает тебя правителем двух государств.
– Предложение?
– Ты женился на простолюдинке, бывшей служанке… почему бы тебе не прогнать ее? Почему бы тебе не взять в жены меня? На нашем брачном ложе ты и обретешь двойную корону, а кроме того, все те сокровища, которые я привезла с собой из Толедо и которые хранятся в сундуках и ларях дворца в Метце.
Она подступила совсем близко к нему и обдала его ароматом неведомых ему благовоний. Перед глазами Гильпериха возник новый мир, он видел себя правителем двух объединенных королевств, обладателем сокровищ вестготов и супругом прекрасной Брунгильды…
Юный Меровек и его друг Гаэлен, которые неподвижно стояли в двух шагах, затаили дыхание и ожидали решения короля. Оба ненавидели Фредигунду, но Меровеку сделалось тоскливо при мысли о том, что Брунгильда достанется его отцу. Он уже мечтал о том, что обольстительная пленница разделит с ним его судьбу. Он уже был готов за одну лишь улыбку сложить к ее ногам весь мир…
После кратких размышлений Гильперих вновь обратил свой взор на Брунгильду, и молодая женщина поняла, что одержала победу. В это мгновение с другого конца зала донесся злобный голос:
– Почему эта женщина все еще облачена в королевское одеяние? Почему она все еще здесь? Почему вы не позаботились о том, чтобы ей обрезали волосы, заковали ее в цепи и повели на казнь? Палачи ждут ее.
Фредигунда была красна от гнева. Она сменила дорожную одежду и теперь была облачена во все зеленое и золотое и увешана драгоценностями. Большими быстрыми шагами она подошла к Брунгильде, задыхаясь от гнева, и хотела схватить ее скрюченными пальцами – Вперед, – проревела она, – я приказываю повиноваться! Отведите эту женщину на казнь!
Меровеку кровь бросилась в голову, и он уже вытащил короткий меч, чтобы убить Фредигунду, если бы она осмелилась прикоснуться к королеве. Но Брунгильда не повела и бровью. Спокойно, с презрительной улыбкой на устах она в упор смотрела на своего врага:
– Ты можешь быть только Фредигундой, – промолвила она высокомерно. – Ты можешь одеть на себя сколько угодно золота и драгоценных камней, но все говорит о том, что ты – простолюдинка.
– Как ты смеешь?! – взбесилась Фредигунда. – Или ты забыла, чья ты пленница?
– Я пленница короля Гильпериха, брата моего возлюбленного супруга. Но не твоя! Как ты осмелилась предстать перед моими глазами, ты, продажная девка, чьи руки еще обагрены кровью моей сестры! Ты, бесстыжая рабыня, которая заняла ее место!
С перекошенным от ярости лицом Фредигунда подошла еще ближе.
– Я никогда не была рабыней! Я происхожу из рода свободных франков! И я скажу тебе еще кое-что, вестготка: правда, я приказала умертвить твою сестру! Но одного ты не знаешь я, именно я, приказала убить твоего мужа. Я подослала тех двоих, которые убили его… А теперь твоя очередь, твоя и твоего отродья, и я буду смеяться, глядя на это!
И она задохнулась от злобного смеха. Гильперих грубо схватил ее за руку и встряхнул.
– О казни не может быть и речи, Фредигунда, прекрати безумствовать! Королева заплатила выкуп за свою жизнь. А ее дети в Метце.
– Ты, несчастный, дал им ускользнуть?
– Их не было здесь уже по прибытии. А теперь немедленно иди в свои покои. Я должен подумать и посоветоваться, как поступить с этой женщиной. Но запомни, она всего лишь заложница, а не пленница.
Фредигунде казалось, что она умрет под насмешливым взглядом Брунгильды! Но она слишком хорошо знала Гильпериха, чтобы возражать ему в те минуты, когда его лицо было столь ужасно, а голос так угрожающе холоден.
