Кобра. Аска из клана змей - Марина Сергеевна Комарова

думала, что в шестнадцать лет все в кого-то влюбляются и мечтают еще открыто и искренне, поэтому… ничего удивительного, что у Аски есть воздыхатель. Правда… больно уж хорош. Такие обычно знают себе цену, бегать за девушкой просто так не станут.

– До сих пор не могу понять, чего он к тебе пристал, – неожиданно хмуро сказала Харука. – То менял девчонок как не знаю что, а тут вдруг увязался за Аской.

– Один из лучших учеников школы Токугава, – вздохнула Мисаки. – Там такое самомнение, что даже Сату не сравняться.

– Может, любовь? – брякнула я, в это время думая, что идея про оружие, в общем-то, толковая, и почти не слушая подруг.

Харука захохотала. Мисаки фыркнула:

– Конечно, большая и чистая. Всё как в книжках, а вы думали?

– Ладно, не язви, – неожиданно примирительно сказала Харука. – Аска же это не серьезно. Аска?

– А? – отозвалась я, сообразив, что снова выпадаю из реальности.

Хидео меня совершенно не интересовал, хотя вот про мост надо подумать. Может, там намечается что-то интересное? К тому же звездный мальчик, заинтересованный шибанутой Аской, это явно неспроста.

– Да спустись ты на землю! – разозлилась Мисаки. – Мы с тобой, между прочим, разговариваем! А ты стоишь как сова и только хлопаешь глазами!

– Да-да, – пробормотала я, – прошу прощения. И, подхватив обеих подружек под руки, шустро потянула к оружейной лавке. – Понимаете, мне и правда нужен вакидзаси.

– Но… – попыталась возразить ошалевшая Мисаки.

– Но сама я, конечно, сделаю не совсем верный выбор, – услужливо подсказала я. – Поэтому без вас, девочки, никак не обойтись!

Больше возражений не последовало. Кажется, тут уже все поняли, что спорить со мной бесполезно.

Глава 4

Лавка была маленькой.

Стоило только нам войти, как вместе с закрывшейся дверью словно исчез шумный мир за порогом. Здесь пахло металлом, оружейной смазкой и сандалом. Слышен треск, словно горит огонь, но самого пламени нигде не видно.

Я замерла, будто не зная, куда пойти в первую очередь. Нам троим тут тесно, однако в душе какие-то странные тепло и покой, будто я долго шла и наконец-то оказалась в хорошем… правильном месте. Именно там, куда должна была прийти давно.

За спиной шумно выдохнула Мисаки.

Я медленно двинулась вдоль выставленных на продажу клинков. Смотришь – глаз отвести не можешь. Есть в оружии нечто чарующее. Пусть я далеко не все могу назвать так, как здесь принято. Не со всем здесь разберусь, но… все равно ничего не отталкивает.

А еще хочется прикоснуться к рукоятям, обвести пальцами гарду, скользнуть по лезвию… Я сделала рваный выдох. Так, уже какие-то неуместно эротические мысли пошли. Все равно тут все стоит столько, что даже если мы втроем сложимся, хватит только на часть клинка. Поэтому, Аска, посмотри и подбери слюни.

Харука и Мисаки не проронили ни звука. Оно и понятно, само место какао-то… особенное. Здесь не хочется болтать. Здесь хочется… чувствовать. Смотреть. Слушать. И пусть мечи сами ничего не расскажут, глупо на это надеяться, все равно есть ощущение, что я права.

– Не удивлюсь, если владелец – Мастер Клинков, – шепнула Мисаки, зачарованно глядя на ближайшую катану.

– Вы совершенно правы, – прошелестел чей-то голос.

Не голос, а будто песок. Только не тот, что пересыпается в стеклянных часах, а тот, что на берегу далекого моря у западного берега Края Гроз.

Мы резко обернулись.

За прилавком, опираясь спиной на стену, стоял худой мужчина. Смуглая кожа, гладкие волосы, коричневая лента на лбу. Сеть морщин возле век и рта, крючковатый нос. Глаза – черные, что бездна за спиной Плетуньи.

На нем обтрепавшаяся серая кофта, широкие штаны и черный фартук. Руки сложены на груди. Даже на таком расстоянии я вижу, что они покрыты шрамами. Что случилось с этим человеком? Участвовал в боях? Несчастный случай на производстве? Проблемы с рёку? Вряд ли я это когда-то узнаю.

Повинуясь какому-то странному порыву, я сложила ладони лодочкой и поклонилась ему. Харука и Мисаки замешкались на несколько секунд и повторили мои действия. Мужчина чуть склонился в ответ ровно так, как обязывала вежливость. Он оценил наше почтение и показал, что не оставил без внимания.

– Мастер Нодару к вашим услугам, – произнес он с едва слышной хрипотцой.

– Ваше оружие – это нечто невероятное, – срывающимся от восторга голосом произнесла Мисаки.

Слева на сундуке что-то блеснуло. Я отвлеклась от разговора, пытаясь разглядеть предмет. Кинжал… с прямым коротким лезвием не более семи сантиметров. Удобно носить в широком поясе оби, никто и не разглядит. Необычная рукоять притягивает внимание. То ли свет так падает, то ли мастер так сделал, но кажется, что она «плывет», изгибается, будто живая. Так и просится в руки, взгляд просто невозможно отвести.

Дышать вдруг стало невозможно, перед глазами начало темнеть.

– Такие кайкэны используют для самозащиты, – сквозь тьму донесся голос Мастера Нодару, странным образом походящий на голос Плетуньи. – Кайкэн дарили невесте, чтобы ее судьба была счастливой. А еще… чтобы могла умереть, спасаясь от бесчестия. Потому что именно кайкэном себе перерезают горло в ритуальном самоубийстве, Аска.

По телу пробежала дрожь. Тьма рассеялась.

Рукоять от моих пальцев отделяли несколько миллиметров. И только сейчас я поняла, что она сделана в виде… кобры. Вот раскрытый капюшон, вот клыки, вот глаза хищника.

– Приглянулся? – мягко спросил Мастер Нодару, неожиданно оказавшись возле меня.

– Да, – коротко ответила я.

Наверное, тут надо бы что-то более витиеватое сказать, но все красноречие куда-то подевалось. Я, не отрываясь, смотрела в серебристые глаза металлической кобры.

– Возьмите, – неожиданно предложил Нодару.

– А?

– Возьмите кайкэн в руки, – терпеливо разъяснил он. – Он вас явно зовет.

Стоило отказаться.

Стоило сказать, что у меня нет денег, чтобы его купить. Брать в руки оружие, которое не сможешь оставить себе, – безумие.

Но пальцы сами сомкнулись вокруг рукояти. Ладонь обожгло, воздух вышибло из груди. Я охнула, но сжала пальцы крепче. Жар от кайкэна расплавлял кожу, пробирался под нее, вливался прямо в кровь и на бешеной скорости несся вместе с ней по телу.

Я повернула клинок. По лезвию пробежала вспышка, полыхнуло так, что пришлось зажмуриться.

Позади охнули девчонки.

Я, как завороженная, смотрела на кайкэн.

– Сколько он стоит? – спросила не своим голосом.

– А сколько у вас есть?

Я нахмурилась, мотнула головой. Плевать, сам спросил.

– Двадцать ше.

– По рукам.

Я позабыла, как дышать. Только недоуменно воззрилась на Мастера Нодару. Кажется, у меня что-то со слухом.

– Что? Вы согласны?

Мисаки и Харука замерли каменными изваяниями. Кажется, они тоже не верили услышанному. Нет, ну серьезно, разве такое бывает?

– Этот кайкэн у меня долго, – невозмутимо произнес Нодару. – Эта вещь из тех, что ждет своего хозяина или хозяйку. Вот. Дождался. Поэтому вы не ослышались, я продам вам его за двадцать ше.

Я потянулась за деньгами к висящему на поясе матерчатому мешочку с монетами. Одной рукой. Потому что вторая по-прежнему сжимала кинжал. Выпустить его – выше моих сил. Сгребла ше и отдала Мастеру Нодару.

Харука, кажется, хотела