Фарьябский дневник. Дни и ночи Афгана - Виктор Носатов

А БТР в это время всячески маневрировал, не давая моджахедам вести прицельный огонь из гранатометов. Если от пуль и осколков броня защищала нас полностью, то прямого попадания кумулятивной гранаты было достаточно, чтобы уничтожить весь экипаж. Поэтому все внимание мы сосредоточили на дороге и ее окрестностях. Теперь все зависело от сноровки водителя, глазомера наводчика пулеметов и внимания десанта. А в чреве машины шла напряженная работа. Одни из бойцов вели огонь по появляющимся меж дувалов «боевикам», другие лихо вскрыв цинки ловко и споро набивали патронами пулеметные ленты и магазины автоматов, третьи подавали снаряженные ленты и магазины по назначению.

Прошло не более десяти-пятнадцати минут, а казалось, что бой длится уже не один час, до того все эти минуты были насыщены многообразием увиденного и прочувствованного.

Внезапно захлебнулся пулемет. В машине стало тревожно — тихо.

— Что случилось? — повернулся я к наводчику.

— Задержка! — виновато доложил ефрейтор и, не дожидаясь моей негативной реакции, начал копаться в башне.

В это время начальник штаба приказал приготовиться к прорыву. Нашему небольшому отряду предстояло на максимально возможной скорости выйти ко второй Киркинской ММГ, сопровождавшей колонну десантников от границы, и под ее прикрытием развернуться, чтобы потом так же быстро возвратиться к основным силам. Для этого заключительного маневра так не хватало главного калибра.

Небольшую передышку перед этим броском предоставили нам возвратившиеся с базы вертолеты. Летчики занялись обработкой сопок и близлежащих садов ракетами, внося в ряды душманов панику. Огонь с сопок несколько ослаб.

Понимая, что отсрочка эта недолгая мы с надеждой смотрели на копошащегося в чреве пулемета Ермакова.

Бронзовое от загара тело ефрейтора лоснилось от пота, но он не обращая ни на что внимания, обжигаясь о перегревшиеся части пулемета, сбивая в кровь руки, продолжал свое дело.

Прошли считанные минуты, и вскоре главный калибр заговорил, как не в чем не бывало, извещая боевиков, что он еще не раз попортит им шкуры.

Душманы, не выдержав ракетного налета, начали, где поодиночке, а где группами пробираться в горы. С сопок огонь почти прекратился, в то время как гранатометчики свой натиск усилили. Некоторые из «охотников» выбегали чуть ли не к самой машине и только быстрая реакция бойцов не позволяла им вести прицельную стрельбу.

Вскоре прозвучала команда «Вперед» и боевые машины, набирая скорость помчались к заветному прикрытию. Дорога была основательно разбита прошедшей колонной и потому, чтобы на скорости вести бортовой огонь, автоматчикам приходилось всячески изощряться. В общем, несколько километров ухабистой дороги пройденных с боем, закончились для нас без неожиданностей. Под прикрытием соседей мы быстро развернулись и, не останавливаясь, ринулись обратно, под стены крепости Ширинтагаб. Боевики, заметив наш маневр, усилили обстрел колонны, но бойцы были начеку.

Одну гранату мы чуть было не получили в корму. Она разорвалась в пыльном шлейфе.

Уже были видны передовые машины наших основных сил, когда вдруг резко сбавил ход бронетранспортер старшего лейтенанта Сергея Царевского.

В наушниках прозвучал его встревоженный голос:

— Дым в машине!

— Доедешь? — спросил я.

— Не смогу. Работает только один двигатель, да и то с перебоями.

— Будем толкать!

Механик-водитель сбавил скорость, подъехал впритык к вышедшей из строя машине. Поднатужившись, бронетранспортер начал понемногу толкать своего занедужившего собрата. Вскоре под прикрытием основных сил и вертолетов мы притащились к стенам глинобитной крепости, чуть было не угодив напоследок в огромную воронку, зиявшую посреди дороги.

— И здесь был бой, — подумал я тогда, осматривая еще дымящуюся рану на земле. Но, узнав истинную правду, ужаснулся. Оказывается, когда начался бой, командование запросило дополнительную поддержку с воздуха. Вертушки прибыли явно издалека, и не разобравшись в обстановке, чуть было не разбомбили нас. На месте воронки, за несколько минут до разрыва бомбы стояла БМП технического замыкания, под началом зампотеха, капитана Рукосуева. Что-то начальнику ММГ майору Калинину не понравилось в излишне растянувшейся колонне и он приказал сократить дистанцию. И вовремя. Вот и не верь после этого в предначертание судьбы.

Не успели улечься страсти вокруг неожиданного «бомбового удара» со стороны армейских вертолетов поддержки, как поступило сообщение о том, что подбита боевая машина пехоты соседей. Одна из тех машин, что прикрывала наш маневр. Только к вечеру мы узнали, что погибли два человека. Офицер и сержант.

Офицер — старший лейтенант Аркадий Волков, мой боевой друг и однокурсник по Алма-Атинскому пограничному училищу.

Никогда не сотрется из моей памяти образ худенького, чернявого парня с глубоким задумчивым взглядом добрых голубых глаз. Накануне боя мы вместе с ним сидели за нехитрым полевым столом, пили за встречу, вспоминали курсантские годы, общих друзей и знакомых. Удивляло то спокойствие, с каким Аркадий рассказывал о боях и походах, в которых уже не один десяток раз побывала их ММГ. А ведь еще и года не прошло, после того как он приехал из ФРГ, где служил в охране советского торгового представительства. Помню, что в тот вечер нашей последней встречи он не улыбался, был сосредоточен и не в меру задумчив. Ему было о чем грустить, ведь он только-только начал обустраиваться на новом месте, получил хоть и не хоромы, но достаточно уютную квартирку. Лена, его жена навела там уют. Жить бы им да жить, но уже был отдан приказ, посылавший его, как и многие сотни тысяч других в Афганистан. И вот Аркашки не стало. Кто теперь даст жене горячо любимого мужа, а сыну Сашке — отца?

Приблизила ли его смерть победу Апрельской революции? Нет и еще раз нет! Потому, что и вчера и сегодня и через месяц и через год, на том месте, где погиб Аркадий Волков, душманы продолжают обстреливать наши колонны, уничтожают наших солдат и нашу технику. Почему? Да потому, что это их земля и сколько бы мы не истребляли формирования боевиков, они снова и снова, из года в год, будут пополняться их сыновьями, а если бойня будет продолжаться и дальше, то они будут пополняться и их внуками.

А пока я, пряча глаза от вопрошающего взгляда уже подросшего сына Аркадия — Сашки, говорю — твой отец погиб за правое дело, как герой. Сашка, вытащив из своего тайника отцовский орден Боевого Красного Знамени и ласково поглаживая его алую, как Аркашкина кровь, эмаль, пока что мне верит.

И я просто не представляю, что буду говорить ему лет через десять.

Кровавые расценки. Для поддержки постоянного боевого духа афганских повстанцев, воюющих с правительственными войсками и частями Ограниченного контингента советских войск в ДРА, главари исламских комитетов установили следующие расценки:

— за уничтоженный вертолет, транспортный самолет — от 500 тысяч до миллиона афгани;

— за уничтоженный танк, зенитную установку- до 500 тысяч афгани;

— за уничтоженный бронетранспортер, боевую машину пехоты, боевую машину десанта — до 300 тысяч афгани;

— за каждого убитого советского солдата или офицера — до 100 тысяч афгани.

Кроме того, каждому истинному мусульманину, который совершит любое из этих аллаху угодных дел, отпускаются все имеющиеся и будущие грехи.

Для предотвращения приписок и ошибок, слова «ратника веры» должны быть подтверждены на Коране еще одним участником событий.

Глава XII

25 августа 1982 года. Провинция Фарьяб. Районный центр Альмар.

Из провинциального отдела ХАД к нам поступило сообщение о том, что в долине Альмар, в кишлаке оружейников сконцентрировано большое количество оружия боевиков, требующее ремонта. Для охраны кишлака и окрестностей там расположилась вооруженная группа в триста человек…

За последнее время обстановка в провинции заметно осложнилась. Резко активизировали боевые действия бандформирования, прошедшие подготовку в Пакистане. Не прекращается поставка оружия, как легкого (стрелкового) так и тяжелого (гранатометы, безоткатные орудия, минометы).

По оперативным данным Царандоя, СГИ, «Кобальта» и ГРУ[17] в провинции действует 46 исламских комитетов, общей численностью бандформирований 5252 человека. На боевиков имеются 7 безоткатных орудий, 10 минометов, 60 ручных гранатометов, 50 ДШК,[18] около 5000 автоматов.

Наиболее многочисленной группировкой обладает Исламская партия Афганистана. В ее составе около 3000 душманов. Деятельность около полутора тысяч боевиков направляет Исламское общество Афганистана. Общий руководитель — Рауф Саури.