Снежная Дева - Светлана Зорина

— А что, их теперь совсем не осталось? — спросила Илана. — Жалко. Красивые звери.

— Это был очень древний вид, а все виды постепенно вымирают — как двуногие, так и четвероногие… Нас заметили на северной башне! Уходим…

Корабль нырнул в мерцающий туман и вскоре оказался над главным шпилем замка Айслинда.

— У меня не было ощущения, что нас заметили, — сказала Изабелла, зайдя вечером к Илане. — И чего он так запаниковал? Интересно, чего он больше испугался — что нас увидят или что мы увидим слишком много.

— К сожалению, я действительно мало увидела. Слишком мало, чтобы сделать врата… Кстати, я, кажется, поняла, как Айслинд открывает небесные врата. Возможно, он делает это при помощи линдимина — камня в том перстне, который носит. Юты что-то говорили о неком магическом кристалле, позволяющем открывать врата любому. Даже тому, кто совершенно не способен к магии.

— Да? — вскинула брови Изабелла. — А я-то думала, наш дорогой король — великий маг, который не нуждается для перехода ни в каких кристаллах.

— Ну… Может, он просто экономит магическую силу. Великий или нет, но он маг, Билли. И надо быть с ним осторожней.

— Знаю. Возможно, ему есть что скрывать, но при этом он вроде бы не против нам помочь. Посмотрим, что будет дальше.

Следующие несколько дней они были так заняты поисками, что к концу дня чувствовали себя совершенно обессиленными. До обеда они летали по Айсхарану, время от времени приземляясь в каком-нибудь посёлке и беседуя с его жителями. А ближе к вечеру ходили по посёлкам, примыкающим к замку Айслинда. Горная крепость была для беженцев не только укрытием. Они могли заниматься здесь привычным для них трудом — выращивать и собирать урожай, разводить скот. Сады, которые король разбивал и на открытых площадках между скалами, и в огромных пещерах, плодоносили гораздо лучше, чем те, что эти люди много лет выращивали возле своих прежних посёлков на равнине. В нескольких деревнях даже разводили скот: леров и тайолов. Последние походили на земных коров, только были помельче и покрыты густой шерстью сантиметра три длиной. Питались они в основном клубнями йеты, по вкусу напоминающими одновременно картофель и репу. Люди тоже охотно употребляли этот плод в пищу, в основном в печёном виде. Леры питались хвоёй, которой в Айсхаране было предостаточно. Этих симпатичных белых оленей использовали в основном как ездовых животных. Здесь, в горной крепости, ездовые животные были ни к чему, но владельцы леров привели их с собой и заботились о них едва ли не больше, чем о тайолах.

— Леры с глубокой древности верные помощники хатанов, — сказал Айслинд. — Причинить леру вред — значит навлечь на себя гнев Лериннаи. Это богиня, которой с незапамятных времён поклонялись жители равнин — кельды, саммаи, мерны.

— Но ведь их шкуры используют, — удивилась Лилиана. — И шубы шьют, и в домах ими всё устлано… Или это шкуры тех, что умерли своей смертью?

— Не всегда. Леров забивают, когда они начинают хромать. С возрастом их кости становятся хрупкими. Как правило, если животное старше пятнадцати лет. Когда ноги подкашиваются, ему уж и самому жизнь не в радость. А шкура у них до старости хороша. Мясо тоже неплохое, хоть и жестковатое. Забитого лера всегда съедают целым кланом, его кровью заливают огонь на алтаре Лериннаи, а рогами украшают её святилище. То есть раньше всегда так делали, а теперь… Большинство кельдов и саммаев сейчас молятся Высшим, в некоторых селениях даже объявили Лериннаю ханнидой — демоницей, но даже там сохранили трепетное отношение к лерам.

— И здесь та же традиция, — усмехнулась Изабелла. — Объявлять демонами прежних богов… А почему вера изменилась? Не обижайся, Айслинд, но централизованного государства в Айсхаране нет. И единой власти тоже.

— Я и не думаю обижаться, прекрасная Изабелла. Мы, иланы, никогда не стремились к власти над всеми племенами Айсхарана. Мы всегда хотели лишь одного — мирного сосуществования. А вот ангиеры всегда стремились объединить страну под своим волчьим гербом. Они до сих пор поклоняются Вуурдане — божественной волчице, которая иногда принимает облик женщины. Её спутника Анаэла изображают то волком, то воином с мечом. У них даже есть легенда, что меч этот из магического льда. Якобы ангиеры получили его от кого-то из иланов, а вместе с этим мечом, сами понимаете, и власть над Айсхараном. Ангиеры сочиняют легенды, чтобы оправдать своё стремление установить тут своё безраздельное господство.

— Я так толком и не поняла, что из себя представляют местные божества, — сказала Илана. — Эти Высшие… Виго говорил, что изображают их юношами и девушками. У одних в руках меч, у других цветок или ветвь…

— Каждое племя видит Хранителей по-своему. У большинства племён принято считать, что Высших двое — он и она. У некоторых божество с ветвью — женского пола, а эта ветвь или цветок обозначают связь с растительным миром. Ветвь — символ цветения, плодоношения и вообще жизни, которая продолжается несмотря ни на что. У мернов подругу Хранителя — он всегда с мечом, зовут Леринная. Они изображают её с крыльями и в сопровождении какого-нибудь животного, чаще лера. У ангиеров Высшие — это Вуурдана, женщина-волчица, и её спутник Анаэл. Он то волк, то человек — юноша с мечом. Ветвь, цветок или животное — символы жизни, того, что течёт и продолжается само по себе. Меч — мужской символ. Божество с мечом олицетворяет активность, стремление к переменам.

— Да, — невесело заметила королева. — Активность и стремление изменить мир часто проявляются именно так — в виде вооружённой агрессии…

— Ну… Вообще-то Высший с мечом — это прежде всего защитник. И только у ангиеров и скамалотов в первую очередь воитель. Мне жаль, если принц Гай оказался среди ангиеров. А судя по тому, что говорят люди, это очень даже вероятно.

Изабелла спрашивала о своём сыне в каждом селении. Оказалось, что тёмноволосого юношу с голубыми глазами видели многие, особенно в течение последнего года. Он появлялся то в одном месте, то в другом с отрядом всадников. И исчезал со своим отрядом обычно так же неожиданно, как и появлялся. Его довольно часто видели возле плодовых рощ, которые вскоре после этого погибали, и пару раз в окрестностях замка Селихен. Королева становилась всё более мрачной, замкнутой и раздражительной. Однажды, гуляя по дворцу, Илана случайно подслушала её разговор с Айслиндом.

— Почему я не могу отправиться в этот проклятый Серебряный замок и попросить о встрече с сыном?

— Да потому, что это всё равно как отправиться в волчью пасть. Ты не знаешь этих людей, Изабелла…

— Ты хочешь сказать, что они нападут на безоружную женщину, которая пришла к ним с миром?