Посмотри, наш сад погибает - Ульяна Черкасова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но это Галка шла за ними по пятам, подслушивала и подглядывала. И она же первой добралась до матушки. И когда Грач, Белый и Ворона вернулись, завершив дело, матушка Ворону не ругала. Она дала ей мешочек семян и велела идти в лес.
Ворону больше никто не видел, а спустя несколько лет Белый заметил в лесу, недалеко от дома, поляну маков. Они цвели пышно, ярко, и пахло от них тошно. Люди верили, что маки не давали чародею восстать из могилы. Ворона была чародейкой. Только она и Грач из всех Воронят. Поэтому матушка её и ценила. Поэтому Белый и Галка ей завидовали.
И Ворона, кажется, была самой живой из них четверых. Живее мертворождённого Белого, сильнее Грача с седыми висками и выносливее Галки с огромным шрамом на груди. Их, пожалуй, не должно было быть. Но госпожа одаривала их своей милостью, пока они верно ей служили.
Ворона госпожу подвела.
И меньше всего Белый хотел повторить её судьбу.
С обеда у реки прошло не так много времени, но Галка успела проголодаться и теперь уплетала кисель за обе щёки. Белый лениво попивал квас.
– Дай! – Вадзим опёрся одной рукой о стол, и тот зашатался, другой он выхватил у Белого квас и, громко глотая, быстро осушил всю кружку. – Милка!
– Ох, как ты меня достал, – раздался раздражённый голос с другого конца зала. – Чего тебе?
– Принеси кваса!
– Я не буду за тебя платить, – тихо предупредил Белый.
– Что ж ты за человек такой? – Вадзим рухнул на лавку рядом, упёрся локтями в стол, пряча лицо за ладонями. – Я ж это…
Спорить с ним не хотелось, поэтому Белый промолчал. Пришла Мила, принесла вместо кваса воды, грохнула кувшин на стол так, что он чудом не разбился, и Вадзим схватился за виски.
– Да за что вы так со мной? – простонал он, обнимая кувшин.
– Вроде взрослый дядька, – хмыкнула Галка, – а всё как ребёнок.
– Хых, – он присосался к кувшину.
Терпение подходило к концу.
– Давай, Вадзим, думай. Где искать мальчишку с девчонкой?
Вадзим не отвечал и громко пил.
– Вадзим…
Хлюп. Хлюп. Хлюп.
– Вадзим!
– А-а, да не кричи ты так, – простонал гусляр. – Надо поговорить с одним человечком, который знает других человечков, которые знают всех в округе. Они должны кого-нибудь найти. Но я бы…
Он снова сделал глоток и опустил голову на стол, засипел тяжело:
– Я бы нашёл того, кто это устроил.
– Заказчика?
– Заказчиков. Не верю, что наш заказчик мог позвать ещё и других Воронов… Дорого и глупо. Хотя…
– Кто он? Кто мой заказчик?
Вряд ли стоило ожидать, что Вадзим ответит. Они все были связаны клятвами с госпожой. Все боялись её наказания. Когти клялись выполнять договоры. Клювы клялись заключать договоры между Когтями и заказчиками. Даже имя жертвы позволялось узнать только после того, как на запястье вырезался знак клятвы: четырёхпалая лапа ворона. Один договор – одна незаживающая рана, что будет ныть и жечь, пока договор не выполнят.
Как Когтям нельзя было не выполнить договор, так и Клювам запрещалось разглашать его условия.
– Белый, ты же знаешь… не имею права.
– Этот человек мог пожелать уничтожить Воронов? Скажи хоть так…
– Нет, – Вадзим поднял голову и уткнулся лбом себе в ладонь. – Хотя… он мог бы легко это осуществить, если бы захотел.
Белый тут же придвинулся ещё ближе.
– Мог бы? – переспросил он. – Значит, у этого кого-то есть деньги.
– И влияние, – добавила сипло Галка.
– Кто это? Белозерский?
– Нет! – вскрикнул Вадзим. – Не знаю! Не скажу. А-а-а! Чтоб вас Пустошь поглотила. Не могу. Знаешь же, что не могу. Чем доставать меня, лучше найди посыльного.
Можно было и дальше прожигать Вадзима взглядом, только бесполезно. Да, он пьяница, но не дурак. Иначе бы не стал Клювом. И точно бы не проработал так долго. А они с Белым уже не один год заключали договоры. Вадзим находил его и в Приморском, и в Твердове. Однажды даже они вдвоём почти добрались до Холодной горы. И всё это время матушка была довольна их работой.
– Ла-адно, – прожигая его взглядом, Белый поднялся и вышел из «Кабанчика» на улицу.
Искать посыльного долго не пришлось. У Красных ворот часто крутились мальчишки, которые за небольшую плату могли обежать город и отнести весточку с одного конца Старгорода на другой.
Мальчишку привели в корчму, дали ему монетку и записку, накорябанную кривым, неразборчивым почерком Вадзима. Белый попытался прочитать, но гусляр вырвал из его рук бересту и отдал посыльному.
– Отнеси Игучке из Белых Берёз. Он живёт…
– Знаю, – кивнул мальчишка, пряча монету в рукаве. – Игучку мы все знаем.
Белый недоверчиво посмотрел вслед посыльному:
– А этот твой Игучка сможет понять, что́ ты накорябал своей куриной лапой?
– Игучка меня и научил так писать, – оскорбился Вадзим. – Чтобы никто не обученный ничего не понял.
– И когда ждать от него вестей?
– Иди поспи пока, – посоветовал Вадзим. – Оттого что ты прожигаешь меня взглядом, посыльный быстрее не вернётся. А я пока ещё парочке человечков напишу.
Белый проспал почти до заката, а когда проснулся, нашёл Вадзима всё там же за столом корчмы.
– Ну? – спросил он нетерпеливо.
Ему молча передали записку.
Белый пробежал по ней глазами:
– Какого хрена тут написано?
– А? Ой, – Вадзим забрал бересту. – Совсем забыл, что там всё тайным языком. В общем, мальчишку, кажись, вывезли из города. Утром на север отплыла ладья с фарадалом и каким-то мальчишкой.
– На север? – Белый присел, упёрся локтями о стол. – Зачем Грачу везти мальчишку на север?
– Потому что на юг уплыть нельзя?
– Он мог поехать на лошадях. Нет, я не про это. Я про то, кто мог заплатить ему за похищение ребёнка.
– Кто угодно.
– А кто заказал его убийство?
Вадзим прищурился и, усмехнувшись, погрозил пальцем:
– Не держи меня за дурака. Я не проболтаюсь.
– Стоило попытаться.
Они поужинали, дождались Галку.
– Есть вести о девке? – спросила она первым делом.
– Есть, – неохотно кивнул Вадзим. – Лучше сядь.
Оглядевшись, Белый убедился, что поблизости никого не было.
– Я и так сижу, пьянчуга.
– А сейчас ляжешь. Меня просят заключить новый договор на Велгу Буривой.
– Что? Как это возможно?
– Провели обряд, – сказал он, поднося к губам кружку с пивом, – вызвали меня сегодня днём…
– Тут? – перебила Галка. – В Старгороде? Тот же заказчик или новый?
Он фыркнул, не успев отпить, и пена брызнула в стороны.
– Так я вам и сказал. Правила есть правила.
