Украсть ведьму - Валентина Гордова

– Метла твоя…

И замолчал выразительно, пройдя и на стол передо мной весь завтрак поставив.

– Метлу не обижай, – велела сурово.

Моя метла, только я обижать и могу. И то любя. И то за дело. А вот другим нельзя, даже если о-о-очень любя и совсем за дело.

Эдон хотел было возразить, но не успел – с улицы очередной вой послышался, плеск воды и растворяющийся в воздухе хохот нечисти.

И проснулось в демоне то, на что, как оказалось, все существа разумные падки – любопытство.

– Ешь, – велел мне сурово и по другую сторону стола к окну дёрнулся, могучую морду высунул… со скрежетом и треском пала жертвой витых рогов оконная рама.

На улице смолк очередной приступ хохота анчутки, и даже вода не плескалась, значит, и Ааф замер, на звук среагировав. И вот точно знаю, что зря Эдон так. Очень зря.

Когда на улице что-то захрустело и затрещало, я окончательно в своей правоте убедилась. Анчутки – они вредители ещё те, а тут ему демон рогатый показал, пусть и случайно, что дома на самом деле довольно хрупкие, да ещё и хрустят весело. Вот нечисть и хрустела теперь то тут, то там, хохот его то ближе звучал, то удалялся, но после и вовсе неслышным стал, потонув в рёве и восклицаниях недовольных от разрушений демонов.

А я за стол села и вознамерилась кашу есть. Наученная горьким опытом, уже знала, что дальше…

Дверь распахнулась даже раньше, чем я за ложку взяться успела, в дом ворвался кто-то традиционно рогатый, хвостатый, копытный и злой. Ничего необычного, короче.

И вот этот краснокожий как дыхнул – прямо огнём! И как давай рычать:

– Ты что к нам притащила?!

Ну, говорю же, чуть что, так сразу ведьмы виноваты.

– Это не я, это Ааф. Он анчутку из реки выловил, – и бессовестная я на улицу махнула.

Демон через дом не пошёл, он вообще вышел, в сторону отошёл, на реку глянул и… поверил. А как не поверить-то? Никак. Так что его рёв все остальные рёвы заглушил.

Правда, через минутку ревели демоны теперь уже в унисон, только один не попадал – тот, который выл.

– П-пойду помогу, – без особой уверенности в верности решения пробормотал Эдон, кося глазом почему-то на меня.

– Иди, – разрешила, – а за завтрак спасибо.

– Ага, – бросил рогатый и исчез, вежливо за собой дверь прикрыв.

Когда я за ложку взялась, в окошко тихонько Вездефор влетел, стараясь крыльями не хлопать, на столе рядом со мной разместился и попытался сделать вид, что он вот вообще никого не трогает и спокойно себе с хозяйкой завтракает.

С птицем мы друг друга недолюбливали, но демонов мы оба невзлюбили побольше, так что я молча ворону хлеба отломила, он молча принял и есть взялся.

Когда я три ложки каши в рот отправила, во всё то же окно столь же тихо прошмыгнула метла. Та хлеба не просила, она в уголочек встала и замерла без движения, старательно кося под абсолютно неразумную.

Я тактично сделала вид, что ничего не заметила, продолжив трапезу.

Но когда всё через то же многострадальное окно почему-то влез, хотя спокойно мог прямо в доме появиться, анчутка, я его игнорировать уже не смогла, сразу к пакостям приготовившись.

К слову, демоны больше не ревели и не выли, что наталкивало на нехорошие выводы о том, что рогатые в ситуации разобрались и решительно объединили усилия по борьбе с нечистью.

Это анчутка и подтвердил, вмиг на столе передо мной оказавшись.

– Я вижу, – начал обстоятельно, – ты баба своя, доверять тебе можно.

Баба с характеристикой была не согласна, но гадёныш мой мрачный взгляд проигнорировал и попросил о неслыханном фактически:

– Давай, это, принимай в услужение и защищай незаменимого меня.

Просто нечисть, она же свободолюбивая, своевольная и гордая, а тут сам в услужение попросился, фактически хозяйкой признавая, поэтому и не слыхано.

Вот только каким бы сильным удивление ни было, ответ мой – нет. Нет и ещё раз нет. Хватает мне метлы с вороном, и так из-за них проблем вечно выше головы. Да чтобы я, да по доброй воле к этому безумию ещё и анчутку присоединила? Да никогда! Да ни за что! Да…

С грохотом распахнулась дверь и дом потряс ликующий рык:

– Вот он, гад! Хватай!

И ведьма, та самая, которая неизлечимо безголовая, крикнула торопливо:

– Принимаю!

Просто жаль стало, правда, он весь такой маленький, бедненький, испуганный… был вот секунду назад, а после моего согласия подобрался в одно мгновение, к завалившимся в дом демонам всем телом повернулся и продемонстрировал до крайности некультурный жест рукой, который вообще непонятно как у него вышел, потому что перепончатой лапой такое чисто физически показать было сложно.

– Всё, краснозадые! Я теперь под ведьминой защитой!

И, расхохотавшись вновь, с хлопком растворился в воздухе.

Ведьма осталась. Семь демонов тоже никуда не спешили.

А мне почему-то вспомнился метод, которым мама от серьёзных разговоров с папой уходила. Проверенный такой метод, старый, как миры.

Обморок.

Вот мне он сейчас очень нужен был, прямо очень-очень…

– Что тут происходит? – Оборвал общий гнев, негодование и жажду справедливости ледяной голос Сагара.

Я от облегчения чуть со скамьи не рухнула. Примечательной оказалась скамья, уже второй раз с неё едва не падаю, но сидеть остаюсь.

– Гад ведьмин, – сразу начали сдавать рогатые, но я оборвала громким:

– Гад теперь, – слово выделила, – ведьмин раскаивается и сейчас же всё починит.

Выражая полное несогласие, нечисть хлопнула на столе, присоединившись к негодующим глядениям на ведьму.

Но:

– Сам в услужение просился, – хмыкнула, губы изогнув, – будь добр подчиняться.

– А ш-штоб тебе ж-жилось замечательно! – Прошипел попавший, и основательно.

И исчез. Дома чинить пошёл. У него теперь выбора не было.

– Идите, помогайте, – велел Сагар.

И демоны тоже дом чинить пошли, у них тоже выбора не было.

Остались мы с Сагаром