То «заика», то «золотуха» - AnaVi

но вы держитесь!». Да!.. Как будто и: «Вы все умрёте, а я останусь!.. Так и знайте. Вот… Живите — с этим. Недолго, собственно, и правда. Но!..»! Где и сначала — за тобой, след в след, чуть ли и не по пятам, следует же «эбонитовая палочка», чтобы почерпнуть твой каждый электрический импульс, вызывающий электризацию, и волосок. А после… Если находит и «подчиняет» — линейка! Или веник. Швабра… И нет! Не «по голове»!.. Или что, нужно было сказать: «Не бьют»? Врут — все, Хаус, да не «все»! Да и не в голове своей и себе же — так точно! И не «я»!.. «По рукам»! Или — заставляют убираться. «Убраться»… А уж потом — и убираться… «пока» и… подобру-поздорову «ещё»! Лишний раз и на лишний же час, оставшись… задержавшись в не менее любимом, чем и всё, вся и все же вокруг да около, кабинете! Ведь и порой даже — во всём учебном заведении. Чего и нет, а? «Воспитательные работы и мероприятия»!.. Да и, в конце-то концов, не всех же «закрыли»! Надо на «ком-то» же — и «оторваться»… Чтобы и те же уже, в свою очередь, оторвались на… других. «Чужих»… И так — по цепочке: и от «верха» же — к «низу». Чтобы под конец повесился — «кто»?.. Правильно. «Кот»! Да! Как и… везде впрочем!.. Да и ведь: «Как только закроют — откроются остальные. И?.. Какой и каков тогда — смысл?». Я, может, и вижу его… Как и себя на ледянке и на склоне же снежно-ледяной горы в минус тридцать!.. Но и это же — скорее «глюки-без-люков»: ведь и «ничего» же не видят — они… Да и на улице — всё «тот» же, но и «плюс»! А у меня — «флюс-водянка» или… «белочка-путинка», градусов так… под «сорок»! Но и ничего же?.. «Ничего»! «Как было с «Морозами» — так будет и с «Гриппом». Так будет и с…». «Выбором»! А точнее — выборами. Без того же всё и «выбора»!.. И как бы, всё, вот: за кого не боролись — на того и напоролись, получается. «Сами» же!.. Вновь. Не имея — не ценили. А не потерявши — … Не плачем! И не только — поэтому! Пропалят же косметику — и линейкой дело-тело не обойдётся. В ход пойдёт — холодное оружие… с перчинкой! «Бабочка против перцового баллончика»! Или что, только мне так «птичек», палочки-галочки, на косяке двери помечали — по вы- и росту? Точнее — возрастанию! Линейка не «брала» — брал нож или… ножницы. В том же, нашем всё, случае — острые указки и «пишущие» принадлежности! А там — и канцеляр…ский нож. Как альтернатива! За закрытыми дверями — много чего происходит. Проще же сказать — чего «не». Ничего!».

Пары химии не сразу покидают стены комнаты. И в то время, пока ею же на лицо накладывается светло- и тёмно-бежевая косметика, в виде крема, светло-бежевого тона, лёгкой бежевой пудры, тёмных теней, небольшого количества чёрной туши и бежевой же матовой помады, в её адрес летят небрежные и нелицеприятные, а даже порой и что ни на есть «бранные» комментарии, пусть уже и из-под большой пуховой синей подушки, накрытой сверху синим же одеялом, но и всё с тем же «приятным сердцу» баритоном!

«А только вчера же — были жалобы на заложенный нос… «Разложился»?! Вставай, давай!.. Хватит валяться и нежиться в кровати: тебе после меня — уходить».

Под конец уже и непосредственного же нанесения «грима» — поправляется пиджак. Следом — полы рубашки, заправленные в брюки!.. И в руках затем оказывается серая кожаная сумка, повисая после на правом же её плече, почти и неслышно звеня своими металлическими замками-брелками.

«Россия — …»: вновь раздаётся мелодия будильника и вновь же незамедлительно отключается — стоит ей только буквально же и в секунду преодолеть разделявшее их до этого расстояние: от шкафа и окна до кресла-кровати. После чего и сам же телефон исчезает в закромах всё той же сумки! И вот уже сама брюнетка, на тех же всё цыпочках, на- и вытренированных с детства, и чуть ли не на полусогнутых, а там и корточках, «гуськом», направляется к выходу из комнаты, минуя знакомые, давно узнанные и прямо-таки уже и намотанные на несуществующий ус, скрипучие и трескучие, вытоптанные и расшатанные места пола, так и оставив без своего внимания, а заодно теперь уже и за спиной: синий деревянный стол с книжными полками, с Конституция-ми, Кодексами и Законами внутри, синий «стационарно-системный» компьютер с мышкой и клавиатурой, колонками и принтером, отдельный ноутбук, опять же всё — в цвет, и синюю деревянную тумбу, чуть поодаль от всего, с большим синимже плазменным экраном и двумя модемами, под wi-fi и интер-телепередачи, не говоря уж и о кассетном магнитофоне — под.

«Теперь — лишь пылесборники! Что ж… Но и хоть в чём-то же — есть свой плюс. А именно: политики, как и власти с государством и страной, хватает — и вне их. Вот только и жаль, что: и «жизни» же — по-прежнему не достаёт».

Когда же «минное поле» с «лазерными лучами» и «лесками», привязанными к «гранатам», «бомбам» и «банкам с гвоздями», не иначе, успешно пройдено, Дарья, наконец, достигает поставленной перед собой чуть ранее цели, синей деревянной двери, и прислушивается: по ту сторону — замогильное молчание, но и не гробовая тишина — в отдалении всё же слышатся приглушённые и тихие, шаркающие шаги. В такт же, кстати, тем, по эту уже сторону и её же — пока она же сама всё ещё топчется на месте, пытаясь нащупать в темноте, по привычке и на рефлексах, синюю металлическую замочную скважину и сам же синий такой же замок: пальцы рук после сна — ещё не достаточно хорошо слушаются свою хозяйку, как ещё же и накрасилась ровно, и долго не могут поймать защёлку замка! Проходят несколько минут, прежде чем им всё-таки удаётся обхватить «металлическую защиту», провернуть её против часовой стрелки и отворить дверь, что и с лёгким же скрипом, давно отданных на откуп памяти всех, запамятовавшей и обнадёжившей враз же смазать синие металлические петли, затем и так же затворяется. После чего — она таким же быстрым и мерным шагом проходит в тёмную прихожую, минуя синий шкаф-трюмо с двумя ящиками для обуви и двумя же для всяких мелочей,