Под пузырьки шампанского - Анна Каржина

чувство липко охватило сердце и легкие за одно. Дышать стало трудно.

Дверь приоткрылась ещё сильнее, и я увидела одну из девушек, работающих в отделе кадров. Даже не помню, как её зовут.

— Бл**ть…

Истерический смех вырывается из меня вместе единственным эпитетом, который описывает ситуацию.

— Молодец, Орлова! Разочаровавшись в одном мужчине на всех парах бежишь разочаровываться в другом! Браво!

Я не могла успокоиться. Развернувшись, я быстрым шагом прошла обратно к лифту. К счастью, он не успел уехать и преданно ждал меня. Я прижалась к стене лифта, наблюдая, как закрываются двери.

Подлетая к кабинету, обнаружив там Таньку, задыхаясь в слезах выпаливаю:

— Надеюсь, у тебя нет никаких дел? Поехали!

Мне не нужно было согласие, на её удивленно-испуганном лице я его и так видела.

От лица Димы

Марина пришла совершенно не вовремя. Как она тут материализовалась вообще в выходной день?! Я не понимаю. Я пытаюсь отвязаться от неё уже месяц, а она будто не слышит.

— Я уже говорил и повторю ещё раз. Между нами ничего нет. Я тебе сразу об этом говорил.

— Нельзя просто так со мной спать, а потом делать вид, что этого не было!

— Я тебе сразу сказал, что ничто большее мне не интересно.

— Как ты можешь так со мной поступать! Я думала, что мы отметим новый год вместе. А ты просто отшил меня, когда я пришла.

Послышался шорох за дверью, а потом гулкий стук шпилек, эхом разносящийся по коридору. Я узнаю его везде. Я чувствовал, как эти Светкины шпильки безжалостно прошли по самому моему сердцу.

Отпихнув Марину в сторону, я выбежал в коридор. Понял, что к лифту уже не успею. Побежал по лестнице на этаж выше. С другого конца коридора наблюдал за тем, как Светик полностью одетая шла в сторону лифта. За ней семенила растерянная Кошкина.

Увидев меня она сначала пожала плечами. Посмотрела на меня огромными глазами и отрицательно помотала головой. На этом моё сердце рухнуло с обрыва от понимания, что сейчас оправдываться бесполезно.

Провожал их взглядом и думал о том, какой я идиот, которого жизнь ничему не учит. Мог ей рассказать, всё объяснить. Миллион раз мог, но не сделал. Покрутил браслет на руке.

— Рыцарь, твою мать.

Когда двери лифта за ними закрылись, развернулся и направился восвояси, надеясь, что Марине хватило ума убраться из моего кабинета.

Глава 14

Прошло 2 недели с того нелепого выхода на работу 4 января.

От лица Светы

— Кооостя, собирайся быстрее!

Я оглядывалась вокруг нервно соображая, что ещё нужно сделать. Ответа не последовало, поэтому я кричу громче.

— Давай быстрее! Я что ли за тебя собираться буду?!

Опять нет ответа. Подхожу ближе к открытой двери спальни и оглашаю в коридор:

— Мы с тобой не в отпуск собираемся, между прочим, а квартиру для новых жильцов освобождаем!

Даааа, я наконец-то добилась своего. Развод оформлен, квартира продана, а я снова Лисина. Хотя моя фамилия в браке мне очень нравилась. Верите в то, что фамилия меняет людей? Я всё же верю. Чувствую. Но я уже изменилась, так что возврат девичьей фамилии не помешает.

Коробки стоят по всему дому, мебель мы оставляем. К счастью, очень быстро нашли покупателя на нашу трёшку в центре. Тишину отсутствия ответа от бывшего мужа прорезает звонок в дверь.

Интересно, кто это? Покупатели только завтра за ключами.

Слышу шаги Кости в коридоре. Вот козёл. Мне ответить не мог, а звонок услышал. Ну ладно.

Подхожу ближе, а из коридора до меня доносится щелчок замка и не слишком разборчивый диалог.

— О, блудный сын. А нет, такое определение уже не подходит.

Что-то мне это не нравится. Несусь в коридор, чтобы увидеть Димку, стоящего в дверях, и уловить стойкий аромат алкоголя. Если до этого он сверлил взглядом Орлова, увидев меня, переключился. Я так и осела на одиноко стоящий пуфик, прислонившись к стене.

Перестав обращать внимание на ехидный взгляд моего бывшего мужа, Дима двинулся в мою сторону и устроился на полу возле моих ног. Взяв меня за руку, проговорил:

— Ты не справедлива ко мне, Светик.

— Она вообще женщина не справедливая, Стрелецкий.

Костя продолжал стоять, опершись одним плечом на стену и скрестив руки.

— Почему у тебя телефон три дня был недоступен?! Ты что мне позвонить не мог?!

Опешив от ответных обвинений, Димка слегка отпрянул, но продолжил держать мои руки в своих. А я вообще не понимаю, зачем это ему предъявляла, когда сама столько времени не брала трубку и вообще свалила почти в закат.

— Я на даче был, отцу помогал, там ни черта не ловит.

С несколько секунд он помедлил, вглядываясь в мои слова, и пытаясь понять, серьезно ли я решила на него наезжать.

— Я тебе до этого полторы недели названивал, только до тебя, как до министра, не прозвониться.

— Я не была в городе…

Понимаю, что аргументы у меня для нападения кончились.

— Горе… папаша.

Поворачиваюсь к Косте, взглядом приказываю ему заткнуться и не высовываться. Замечаю, что Дима делает то же самое.

— Ладно-ладно. Я ухожу, всё равно закончил. А с тобой я больше связываться не хочу.

С тобой — это он кинул в Димку, совершенно точно. Недоумевая перевела взгляд на него и увидела, что он прекрасно понимает, о чём речь. А я ни черта не понимаю.

— Аккуратнее миритесь, нам ещё эту квартиру новым жильцам передавать.

Не выдержала и кинула в него первым попавшимся под руки предметом. Это оказались мои сапоги. Наглец увернулся и посмеявшись скрылся за дверью.

— Какие у вас перемены. Я думал, мне придётся ему опять что-то объяснять.

Опять? Так ладно, сейчас не это главное. Да он и не отвечает.

— Прости меня, но я не хочу тебя так глупо потерять. И я отсюда не уйду.

— Тогда придётся продать квартиру вместе с тобой.

Решаю пошутить, но видимо не очень смешно, потому что ни один мускул на красивом лице не дрогнул. Понимаю, что говорит он как-то слишком складно для такого алкогольного амбре.

— Ты на даче помогал папе или залечивал душевные раны?

— Ты про аромат? — Киваю в ответ. — Да я случайно разбил бутылку виски в прихожей, а там больше половины было. В химчистку заезжать было некогда.

Рассматриваю его руки на моих. По небольшим порезам понимаю, что не очень-то случайно разбилась несчастная бутылка.

Провожу рукой по его волосам и понимаю, как же я всё-таки соскучилась. Так, что дышать больше не могу.

— Поговорим?

— Знаешь, Димка, я