Весеннее пробуждение - Т. Браун

– Думаю, мистер Диркс скоро начнет производство аэропланов на основе SPAD, – заявила она, лишь бы нарушить тягостное молчание.

– Разумеется, иначе зачем ему было просить этот самолет. Но все равно, даже если завод будет работать круглосуточно до самой Пасхи, им не выполнить все полученные от правительства заказы.

От его натянутого тона по спине побежали мурашки. Почему Джон так холоден с ней? Что она сделала, чтобы заслужить подобную враждебность? Ведь это он ее бросил.

Джон довел ее до площади за ангаром, где были наспех возведены времянки, смутно напоминавшие военную базу. Напряжение между молодыми людьми настолько накалилось, что Ровена с облегчением вздохнула, когда они добрались до штаба. Джон отдал честь командиру.

– Полковник Эткинс, это мисс Бакстон. Она доставила SPAD с завода Диркса. Приземление вызвало небольшие сложности, но аэроплан цел, и мы устраняем неполадку.

Полковник кивнул:

– Надеюсь, вы тоже целы, мисс Бакстон?

– Со мной все в порядке, благодарю.

– Должен признаться, когда мне позвонил Дуглас Диркс и заявил, что аэроплан доставит молодая женщина, я был весьма удивлен. Ваша красота лишь усиливает восхищение вашими достижениями. Судя по всему, мистер Диркс полностью доверяет вашим способностям, мисс Бакстон.

Ровена улыбнулась, не решаясь взглянуть на Джона.

– Он знает, что у меня был хороший учитель.

– Я могу идти, сэр? – резко спросил Джон.

– Конечно, лейтенант. Удачи.

– Благодарю, сэр.

Когда Джон с треском захлопнул за собой дверь, из Ровены словно выпустили воздух. Миг – и пилота как не бывало.

Уже во второй раз.

Полковник что-то говорил, и Ровена усилием воли заставила себя сосредоточиться на собеседнике.

– Простите?

– Я сказал, что попрошу кого-нибудь подвезти вас до гостиницы в Гастингсе. Мистер Диркс сообщил, что завтра вы вернетесь на завод самостоятельно. Это правда?

Ровена кивнула:

– На самом деле я не сразу отправляюсь в Кент. Сегодня меня встретит жених, и мы проведем день в Брайтоне, а потом он отвезет меня обратно.

– Очень хорошо.

Полковник проводил ее до небольшой площади, где стоял его собственный автомобиль. Его рука задержалась на локте девушки чуть дольше, чем диктовали приличия, но Ровена привыкла. Большинство мужчин, с которыми ей приходилось в последнее время иметь дело, давно не виделись со своими возлюбленными.

Ровена, как могла, пыталась сохранить спокойствие: поболтала с рядовым, который привез ее в город, и с хозяином гостиницы, когда тот спросил, спустится ли она к ужину. Заверила его, что непременно отужинает в общем зале и даже ожидает компанию. Затем поднялась по лестнице; ноги подгибались, чего никогда не случалось от обычной усталости. Ровена держалась, пока не закрыла за собой дверь и не присела на узкую, застеленную белым кисейным покрывалом кровать. Только тогда она позволила себе разразиться слезами, что накопились за скудные пятнадцать минут, проведенные с Джоном.

Вся былая неуверенность, гнев и боль нахлынули с новой силой, но, вытирая лицо носовым платком, Ровена все-таки понимала, что сейчас это совсем другие слезы. Прошлой весной она плакала от обиды и горя, а теперь от сожаления о том, что не сбылось.

Немного успокоившись, она сделала глубокий вдох и прошла в небольшую ванную, где умыла лицо холодной водой. Затем сменила летную одежду. Обсуждаемая с мистером Дирксом идея с формой так и не воплотилась в жизнь, чему, если честно, Ровена была рада. Она предпочитала теплую шерстяную юбку с разрезом, похожую на те, что носили при езде на велосипеде, плотный шерстяной свитер и новый кожаный жакет. Его прислала из Лондона Виктория с запиской, где цитировала строфу из поэмы «К жаворонку» Перси Биши Шелли:

Тучкой огнистойК небесам ты льнешь,И в лазури чистойЗвук за звуком льешь[6].

Ровена хранила записку в кармане жакета и надевала его в каждый полет.

Она переоделась в простой габардиновый костюм с плиссированной юбкой, жакет застегивался на длинный ряд крохотных черепаховых пуговиц. Ровена выбрала его потому, что габардин совершенно не мялся и после распаковки костюм можно было сразу надеть. Она также захватила пыльник, поскольку утром предстояла поездка в Брайтон на автомобиле, а затем, вечером, возвращение в Саммерсет.

Когда приедет Себастьян, она точно не знала, поэтому решила немного пройтись, чтобы размять ноги. Полеты на аэроплане дарили восхитительные ощущения, но никто не назвал бы их комфортными. Ровена застегнула плащ и взглянула на свое отражение в зеркале. Глаза чуть припухли. Хотя в последнее время она предпочитала ходить с непокрытой головой, но все же достала из саквояжа шляпку из тафты, которую носила в автомобилях с открытым верхом, и скрыла красноту глаз за вуалью, предназначенной для защиты от ветра.

Как и Брайтон, Гастингс жил за счет рыболовства и курортников. Магазины, рестораны и гостиницы строились с расчетом на высший свет. Но в отличие от других курортных городков в межсезонье он не выглядел грустным и заброшенным, словно с туристами из города утекла жизнь. Скорее наоборот, создавалось впечатление, что Гастингс вздохнул с облегчением, а населяющие его рыбаки и их семьи обрадовались исчезновению шумной толпы. Прогуливаясь по улицам, Ровена заметила, что, хотя окна многих магазинов уже закрыли на зиму ставнями, в других торговля шла довольно бойко даже в отсутствие приезжих.

Увидев открытую книжную лавку, она решила зайти туда в надежде, что книга поможет ей отвлечься от грустных мыслей. Можно будет найти какую-нибудь чайную и скоротать там время за чтением до приезда Себастьяна.

Лавка оказалась старой и захламленной. В ней пахло затертыми книгами и морем. Это сразу понравилось Ровене, и у нее даже поднялось настроение. За столом сидел старик в древнем цилиндре и читал. Едва подняв голову от страницы, он все-таки поздоровался с посетительницей, но сразу же отвернулся, как и сидевшая на стойке полосатая кошка, словно они оба потеряли к Ровене всякий интерес.

Сначала Ровену привлекла Джейн Остин, но потом она заметила «Говард-Энд» Э. М. Форстера. В свое время Ровена с наслаждением прочла его «Комнату с видом», но так и не добралась до новой книги, хотя та вышла несколько лет назад.

Ровена заплатила за покупку и уже собиралась выйти из магазина, когда звякнул колокольчик над дверью. Увидев вошедшего, она вздрогнула. Джон.

– Так и думал, что найду тебя здесь, – тихо произнес он.

Трясущимися руками Ровена взяла у старика сдачу и повернулась к двери. Проскользнув мимо Джонатона, будто не видя его, она выскочила на прохладный осенний воздух.

Он последовал за ней по улице, без труда приноравливаясь к ее быстрому шагу.

– Вопрос в том, зачем ты меня искал, – сказала она, не глядя на спутника.

– Я думал, нам надо поговорить.

При звуке его низкого голоса Ровене отчаянно захотелось взглянуть ему в лицо, но она заставляла себя не отводить глаз от дороги.

– Мне нечего тебе сказать. Время для разговоров миновало полгода назад. – Она выплевывала слова, словно кидала в пруд камешки.

– Может, это я хочу поговорить с тобой. Может, я хочу извиниться.

В сердце кольнула боль, и Ровена крепче прижала купленную книгу к груди.

– Или ты хочешь снова заманить меня, чтобы в итоге бросить. Какой же дурой я была!

Джон схватил ее за локоть:

– Все было не так! Ты и сама знаешь. Ровена, остановись!

Тяжело дыша, она замедлила шаги и запрокинула голову:

– Я не знаю, как все было. Я любила тебя. Ты говорил, что любишь меня. Мы стали любовниками, и ты ушел. Расскажи мне свою версию.

Джон сделал глубокий вдох:

– Возможно, прошлой весной я действовал поспешно.

– Возможно? – Ровена не могла поверить своим ушам. – Возможно?

Его синие глаза заблестели, и Ровене показалось, что Джон заглянул ей в самую душу.

– Ровена, я совершил ошибку и очень жалею об этом.

Она могла поклясться, что слышит, как тщательно возведенные вокруг ее сердца стены трескаются подобно таящему на озере льду.

– Нет, – покачала она головой. – Слишком поздно. Я выхожу замуж.

– За Себастьяна? – поджал губы Джон.

Она кивнула.

Он взял ее руку в свою, стянул перчатку и уставился на старинное кольцо с брильянтом на пальце.

– Ровена, это не ты, – с отчаянием принялся убеждать Джон. – Ты пытаешься угодить своей семье, но ты совсем не похожа на них. Твое место в небе, и ты сама это знаешь. А как ты будешь летать, когда тебя стреножат? Лорд Биллингсли не потерпит, чтобы его жена рассекала небеса над Англией.

Она покачала головой и отняла руку:

– Ты ошибаешься. Дядя купил мне «Виккерс», и мой жених уже начал строить для него ангар. – В голосе Ровены проступили безжалостные нотки. – Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей жизни. В свое время ты поспешил с выводами, основанными на слухах и предвзятости, но ты ошибся.