Хрустальный пепел (СИ) - Беатрис Лайтвут

шахматной доски. И одна я не знала правил этой жуткой игры. Вдруг храм погас, унося с собой тех женщин, оставляя только шепот, вгрызающийся в душу:

— Твое…

Меня резко выдергивают из очередного видения. Надо мной нависла незнакомая мне женщина с белыми яблоками глаз и прозрачными зрачками. Я чувствую горячие руки на своих висках, несущие лишь боль.

— Нанше! — позвала целительница.

Уже знакомая мне женщина склонилась рядом, рассматривая мое лицо. Она была озадачена и даже растеряна.

— Я не могу проникнуть в ее сознание. Оно запечатано.

— Так приложи больше сил, Белара! — раздраженно бросила Нанше, цокая языком.

— Эта магия мне не подчинятся, кто-то другой контролирует ее.

— Это они… — мой голос хриплый и слабый, будто и вовсе мне не принадлежит.

— Кто? Ну же…! — Нанше трясет меня за руку, но я не могу удержать реальность, проваливаясь куда-то все ниже и ниже во тьму.

Я не знала, сколько провела времени во тьме, преследуемая красными глазами, глядящими прямо в душу. Яркий свет ударил по глазам, заставляя зажмуриться. Я приподнялась, ожидая снова почувствовать боль. Но ее не было. Только легкость и ясность. Оглядела руку. Сложным узором тянулся хрусталь, заменяя обломки костей. Но я не чувствовала дискомфорта. Если не знать, что он там, я бы решила, что мои кости в порядке. К своему собственному удивлению, я не ужаснулась этому эксперименту, мне начинали нравиться камни, которые переливались на свету.

— Твое тело полностью исцелено, — я повернулась, встречаясь все с теми же холодными темными глазами. Из подсознания я выволакивала ее имя. Нанше. Все воспоминания сбились в неясный клубок, и от попыток восстановить события разболелась голова.

— Что вы сделали со мной? — я сжала виски, пытаясь сосредоточиться на настоящем.

— Ничего, — Нанше пожала плечами, вытягивая длинные ноги. — Лишь помогли задержаться в этом мире. Как я уже сказала, ты полностью исцелена, — она кивнула на руку, — но вот твой разум…

Я вспомнила, как странная женщина с белыми глазами держала мою голову, вызывая адскую боль.

— Ты его пленница? Он контролирует тебя? — Нанше посмотрела мне в глаза, с нетерпением ожидая ответа.

— Кто?

— Тот паршивый червь, что называет себя магом.

Меня будто пронзило током. Ланс. Где он? Сколько я пробыла без сознания? В порядке ли он?

— Нет, все не так.

Нанше недоверчиво склонила голову, проводя своими красными ногтями по ноге.

— Неужели?

— Он спас мне жизнь. Я должна сейчас же увидеть его. И удостовериться что с ним все в порядке. И только он может помочь с….

— Как много требований… — цокнула языком женщина. — Говоришь, только он может помочь, не об этой ли вещице речь?

Она кивнула на сверток, в котором светился кулон. Я тут же схватилась за шею. Когда они успели его снять? На руке все так же злорадствовал глаз. Я гневно посмотрела на незнакомку.

— Вы ведь знаете, что это, не так ли? Поэтому я все еще в этом шатре и на мягких подушках?

Ухмылка и дружелюбие сползли с лица женщины, даже ее кожа стала на тон бледнее. Полные губы сжались в тонкую линию.

— Тебе повезло, что мы отличаемся от наших пепельных сестер, иначе ты бы сейчас висела на дереве с содранной кожей и обглоданными костями, а остатки мяса доедали бы падальщики.

Меня затошнило от ее слов, но я сдержала лицо.

— Но мы выбрали путь милосердия. За годы, что мы живем, пролилось достаточно крови. Но если твой рот произнесет еще хоть одну дерзость, я позабуду все правила и вспорю твое горло. Кровь смертных особенно вкусна…

Я тяжело сглотнула, а Нанше наслаждалась эффектом, который произвели на меня ее слова. Я сжала кулаки, пытаясь унять дрожь, и засунула страх подальше. Выдохнула.

— Мы здесь, чтобы просить вашей помощи и только. Мне нужно снять эту метку и вернуться домой.

— Так ты проделала этот путь, чтобы избавиться от этой татуировки?

Женщина рассмеялась, будто я сказала какую-то глупость.

— Это метка Астерия.

Смех тут же прекратился, и Нанше схватила меня за предплечье.

— Так ты воровка?

— Я лишь пыталась спасти человека, — произнесла я, чувствуя, как эта правда болезненно слетает с языка.

Недоверие и злость засквозили на лице женщины. Она взвилась будто дикая кошка, я задержала дыхание, ожидая ее вердикта. Приготовилась к худшему. Почувствовала резкую боль, ощущая, как по запястью течет струйка крови. Нанше собрала ее пальцем и облизнула. А потом будто отключилась. Я отпрянула от нее, зажимая порез. Что, черт возьми, она делает?

В следующий миг ее взгляд прояснился, она облизнула губы.

— Идем.

Это был приказ. Приказ властной женщины. Я не знала, что думать о ней. Бояться или сторониться. Но пока во всей этой неразберихе без Ланса я была беспомощна, и Нанше была единственной, кто мог бы мне что-то объяснить, не пытаясь убить. Я с трудом поднимаюсь, чувствуя тяжесть во всем теле. Сколько же я провела здесь времени? И главный вопрос — где здесь?

Открываю полог шатра, сталкиваясь с теплом и палящим солнцем. Передо мной раскидывается маленькое поселение, зажатое между горами, сверкающими в свете утреннего солнца. Там вдали между горами сверкает еще что-то, но с такого расстояния разглядеть. Причудливые дома с круглыми прозрачными крышами выстроены в четком полукруге, в самом центре огромных размеров скульптура в виде кристаллов, соединенных на постаменте. Углы ровные и гладкие. Внутри каждого кристалла бьется свой свет, будто живой, переливается, купаясь в утренних лучах. Я замечаю здесь лишь женщин, в простых платьях разных цветов. Как и платье Нанше, остальные предпочитают оттенки голубого и белого. Нет кричащих и ярких одежд. Волосы женщин заплетены в сложные прически, я, открыв рот наблюдаю за их простыми, но изящными движениями. Кто-то занимается травами, раскладывая их в холщовые мешочки. Кто-то вычищает одежду и оружие, в основном луки, маленькие метательные ножи и кинжалы. Мне бросается в глаза их слаженность, то с какой легкостью они выполняют свою работу и четко знают свое место в иерархии ковена. Я следую за Нанше, замечая, как все вокруг останавливаются, бросая работу, и склоняют головы. Женщина идет вперед, высоко подняв подбородок, величественно, словно королева.

— Значит, это ваши земли, — выдыхаю я ужасающую догадку. Все это время я общалась с ней как с обычной женщиной, смела дерзить и допрашивать. Вот же дура!

— Ты избавила меня от объяснений, своей проницательностью, — Нанше обернулась через плечо, хищно улыбаясь, — Не в моих правилах пугать людишек титулами, они сразу захлопываются как дряхлая шкатулка и трясутся. С такими мало интересного. Но ты…

Она останавливается, поддевая мой подбородок указательным пальцем.

— Ты