Слэн - Альфред Ван Вогт

— Я прочитаю тебе последнюю страницу, — произнес он бесцветным голосом. — Невозможно преувеличить значение сказанного. Это значит, что слэны никогда не представляли серьезной угрозы для военной мощи людей. Какие бы усовершенствования ни были сделаны на существующих машинах и вооружениях, они не повлияют серьезно на исход войны, если еще раз такое произойдет.

По нашему мнению, нет ничего более бессмысленного, чем теперешнее тупиковое состояние, которое, ничего не разрешая, ведет лишь к тому, что мир продолжает находиться в положении нестабильности, порождающей экономический хаос, от которого все в большей степени страдают сами люди.

Мы предлагаем заключить честный мир, и единственной основой для переговоров должно быть право слэнов на жизнь, свободу и стремление к счастью.

Кир Грей положил лист бумаги обратно на стол, холодно пробежал взглядом по лицам и произнес низким хриплым голосом:

— Я абсолютно против какого бы то ни было компромисса. Раньше я думал, что что-то можно сделать, но больше я так не думаю! Каждый слэн там, — он значительно развел руками, охватив половину пространства вокруг, — должен быть уничтожен.

Кэтлин казалось, что мягкий свет в комнате померк, как будто на ее глаза опустилась тень. В наступившей тишине даже пульсирование мыслей этих людей вызывало в ее мозгу равномерные толчки, как будто волны бились о далекий дикий берег. Целая пропасть шокового состояния отделяла ее сознание от смысла этих раздумий — шока от того, как сильно изменился Кир Грей.

Но изменился ли он? Возможно ли, что в своих взглядах он был так же безжалостен, как Джон Петти? Причина, по которой он сохранил ей жизнь, вероятно, была столь же проста, как он ее сформулировал: в целях изучения. И конечно, было время, когда он считал, правильно или неправильно, что его политическая карьера была связана с ее существованием. Но ничего более. Никакого сочувствия или жалости, никакого интереса к беспомощному молодому существу ради самого этого существа. Ничего, кроме самого что ни на есть материалистического взгляда на жизнь. Таков был правитель людей, которым она восхищалась, которого почти боготворила в течение стольких лет. Это был ее заступник!

Правдой было, конечно, и то, что слэны лгали. Но как еще могли они общаться с людьми, привыкшими только ко лжи и ненависти? По крайней мере, они предлагали мир, а не войну; а этот человек отвергал, даже не разобравшись как следует, предложение, которое могло бы положить конец четырехсотлетнему преступному преследованию ее расы.

Внезапно она поняла, что взгляд Кира Грея устремлен на нее. Его губы скривились в саркастически-дружелюбную усмешку, когда он произнес:

— А теперь давайте послушаем так называемое сообщение, которое ты получила в своем… э… мысленном контакте с командиром слэнов.

Кэтлин в отчаянии смотрела на него. Он не поверил ни одному ее слову, и, находясь перед лицом его острейшего скептицизма, она знала, что лишь наиболее продуманное утверждение может быть предложено его безжалостной логике. Ей нужно было время.

— Я… — начала она. — Это было…

Внезапно она поняла, что поднялся Джем Лорри. Он хмурился.

— Кир, — сказал он, — это чрезвычайно выигрышная тактика: предлагать безоговорочное отрицание по такому важному поводу, даже не дав возможности Совету обсудить его. Памятуя об этом, мне не остается ничего другого, как заявить, хотя и с оговорками, что я склонен принять это предложение. Основная оговорка такова: слэны должны согласиться на ассимиляцию человеческой расой. В целях этого слэнам нельзя будет заключать браки между собой, а только с людьми.

Кир Грей беззлобно посмотрел на него.

— Отчего ты решил, что от брака человека и слэна будет потомство?

— Это я и собираюсь выяснить, — произнес Джем Лорри настолько равнодушным голосом, что только Кэтлин уловила в нем напряженность. Она нагнулась вперед, стараясь не дышать. — Я решил взять Кэтлин в наложницы, и мы увидим, что получится. Надеюсь, никто не возражает?

Члены Совета помоложе пожали плечами. Кэтлин не нужно было читать их мысли, чтобы увидеть, что у них не было ни малейших возражений. Она заметила, что Джон Петти вовсе не обращал на разговор никакого внимания, а Кир Грей, казалось, был погружен в собственные мысли, как будто он тоже не слышал.

Вздохнув, она открыла рот, чтобы заговорить. Потом закрыла. Внезапно в ее мозгу появилась мысль: что если смешанные браки были единственным решением проблемы слэнов? Вдруг Совет примет предложение Джема Лорри! Хотя она знала, что его предложение целиком основано на его страсти к ней, могла ли она защищаться от него, если существовала хоть малейшая возможность, что слэны согласятся на этот план и таким образом закончатся столетия горя и убийств?

Она откинулась назад на стуле, смутно сознавая, насколько смешным было ее положение. Она пришла в палату заседаний Совета, чтобы защищать себя, и не осмелилась произнести ни слова. Кир Грей заговорил снова:

— В решении, предложенном Джемом, нет ничего нового. Сам Сэмюэл Ланн был заинтригован возможным результатом такого союза и убедил одну из своих внучек выйти замуж за человека. Детей от этого брака не было.

— Мне нужно убедиться в этом самому! — упрямо сказал Джем Лорри. — Это слишком важно, чтобы полагаться на результаты одного брака.

— Кроме того брака, были еще и другие, — мягко произнес Кир Грей.

В разговор нетерпеливо вступил еще один член Совета: «Важно то, что путем ассимиляции действительно можно добиться результата, и нет сомнений в том, что в результате человеческая раса будет доминировать. Нас более трех с половиной миллиардов на, скажем, пять миллионов, что может быть более точной оценкой. И даже если в результате не получится детей, это послужит в нашу пользу, потому что в пределах двухсот лет — учитывая, что их нормальная продолжительность жизни сто пятьдесят, — не останется ни одного живого слэна».

Кэтлин была шокирована тем, что Джем Лорри отстоял свою точку зрения. Она смутно видела на поверхности его мыслей, что он не собирается опять поднимать этот вопрос. Вечером он отправит за ней солдат; и никто после не сможет сказать, что кто-то в Совете был против. Их молчание означало согласие.

Несколько минут она осознавала лишь нестройный шум голосов и еще более нестройные мысли. В конце концов ее внимание привлекла одна фраза. С усилием она вновь опять сосредоточила свое внимание на присутствующих. Фраза «Можно уничтожить их и так!» заставила ее сконцентрироваться на том, как же далеко ушли от первоначального плана за эти несколько минут.