Мозг - Робин Кук

И что же дальше? Время позднее, но он слишком возбужден, чтобы идти спать, и потом, хотелось бы дождаться Дениз. Она, пожалуй, придет, когда закончит свои дела. Он собирался уже воспользоваться системой индивидуального вызова, но передумал.

Мартин решил использовать это время на получение старых снимков черепа из архива. Почему бы не начать процесс проверки компьютерной программы? На случай если Дениз придет раньше него, он прикрепил к двери записку: «Я в центральной Радиологии».

На одном из терминалов центрального госпитального компьютера он с большими усилиями напечатал, что ему требуется распечатка имен и номеров всех пациентов, которым за последние десять лет делались снимки черепа.

Закончив, он нажал кнопку ввода и повернулся лицом к выходному принтеру.

Пришлось немного подождать. Потом машина стала извергать бумагу со страшной скоростью. Когда она наконец остановилась, у Филипса в руках оказался список из тысяч имен. От одного только вида этого списка у него потемнело в глазах.

Невзирая на это, он отыскал Рэнди Джекобса, который работал по вечерам и занимался раскладкой дневных снимков и подбором снимков на следующий день. В дневное время он обучался фармакологии, великолепно играл на флейте и отличался большой жизнерадостностью. Филипс ценил его как умного, энергичного и деловитого работника.

Для начала, Мартин велел Рэнди подобрать снимки по первой странице списка. Это около шестидесяти пациентов. Проявив свою обычную сноровку, тот уже через двадцать минут положил на проектор Филипса два десятка боковых снимков черепа. Но Филипс не стал пропускать снимки через компьютер, как просил Майклз. Не в силах избавиться от искушения поискать такие же изменения плотности, какие обнаружились на снимках Марино и Лукас, он стал тщательно их рассматривать. Он взял тот же лист с отверстием и, перемещая проекции, начал поочередно изучать снимки. Филипс проработал около половины снимков, когда появилась Дениз.

— Несмотря на все эти умные слова о желании оставить клиническую радиологию, ты все же сидишь здесь и рассматриваешь снимки, хотя уже почти полночь.

— Немного глупо, — признал Мартин, откидываясь на стуле и потирая глаза согнутыми пальцами, — но мне подобрали эти старые снимки, поэтому я решил проверить, нет ли чего-то подобного Лукас и Марино.

Дениз подошла сзади и помассировала ему шею. Лицо его выглядело усталым.

— Нашел что-нибудь?

— Нет пока. Но я просмотрел только с десяток.

— А ты не ограничил область поиска?

— В каком смысле?

— Ну, ты знаешь двух пациентов. В обоих случаях это женщины, обе обратились недавно и обеим около двадцати.

Филипс бросил взгляд на протянувшийся по экрану ряд снимков и что-то проворчал. Таким образом он признавал правоту Дениз, не говоря об этом прямо. Как он сам до этого не додумался?

Она пошла с ним к главному компьютерному терминалу, ведя непрерывный рассказ о трудном вечере в Неотложной. Слушая вполуха, Филипс ввел запрос. Он запросил имена и номера пациенток в возрасте от пятнадцати до двадцати пяти лет, которым делались снимки черепа в течение последних двух лет. Выходной принтер ожил и выдал всего одну строчку. В ней говорилось, что банк данных не рассчитан на отбор снимков черепа по признаку пола. Филипс скорректировал свой запрос. Заработав снова, принтер тарахтел с бешеной скоростью, но недолго. В списке было только сто три имени. В результате беглого просмотра выяснилось, что чуть меньше половины из них — женщины.

Рэнди новый список пришелся по душе. По его словам, первый оказал на него деморализующее влияние. Они подождали, и он принес семь конвертов, сказав, что для начала этого хватит, а он пока подберет остальные.

Возвратившись в кабинет, Мартин признал, что устал и что усталость начинает ослаблять его энтузиазм. Бросив снимки перед проектором, он обнял Дениз и прижал к себе. Голова его опустилась к ней на плечо. Она обхватила его руками чуть ниже лопаток. Некоторое время они стояли так, молча держа друг друга в объятиях.

Потом Дениз посмотрела ему в лицо и откинула со лба его светлые волосы. Он не открывал глаз.

— Может быть, на сегодня все?

— Это мысль. — Филипс открыл глаза. — Почему бы нам не зайти ко мне? Я все еще не пришел в себя, мне нужно поговорить.

— Поговорить?

— О чем угодно.

— К сожалению, меня наверняка опять вызовут в госпиталь.

Филипс жил в многоквартирном доме, называемом Тауэрс, который был построен Медицинским центром и примыкал к госпиталю. Хотя создатели вложили в него очень мало фантазии, он был нов, надежен и чрезвычайно удобен. Дом располагался у реки, и из квартиры Мартина открывался вид на нее. А старый дом, где жила Дениз, стоял на тесной боковой улочке. Из окон ее квартиры на третьем этаже был виден только всегда темный узкий колодец между домами.

Мартин напомнил, что от его квартиры до госпиталя не дальше, чем от дежурной комнаты в помещении медсестер, где Дениз располагалась, и втрое ближе, чем от ее собственной квартиры. — Вызовут, так вызовут.

Она заколебалась. Встречаться во время ее дежурства — это что-то новое, кроме того, Дениз боялась, что развитие их связи приведет к необходимости принять решение.

— Может быть, — произнесла она. — Только сначала дай мне сходить в Неотложную и проверить, не назревает ли там что-нибудь.

Ожидая ее, он стал вставлять некоторые из новых снимков в статоскоп. Уже вставив три снимка, он вгляделся в самый первый. И тут он, вскочив, уткнулся в снимок носом. Еще один случай! Те же крапинки, начинающиеся в самой задней части мозга и распространяющиеся вперед. Филипс посмотрел на конверт. Кэтрин Коллинз, двадцать один год. Наклеенное на конверт машинописное описание снимка в клинической информации упоминает припадки.

Взяв снимок Кэтрин Коллинз к компьютеру, он вложил его в сканер.

Затем он схватил остальные четыре конверта и извлек из каждого снимок черепа. Он начал вставлять их в статоскоп, но раньше чем рука его отпустила первый, он уже почувствовал, что нашел еще один пример. Глаза его стали очень восприимчивы к этим слабым изменениям. Элен Маккарти, двадцать два года, клинические данные: головные боли, нарушения зрения и слабость в правых конечностях. Остальные снимки были без отклонений.

Взяв из конверта Элен Маккарти два боковых снимка черепа, сделанных под немного разными углами, Филипс включил стереостатоскоп. Глядя в объектив, он вообще лишь с большим трудом различил какие-то крапинки. Те, что он видел, казались придуманными: они располагались в коре мозга, а не глубже, в нервных волокнах белого вещества. Эта информация его несколько встревожила. Поражения, связанные с множественным склерозом, обычно располагались в белом веществе мозга. Оторвав распечатку, Филипс стал читать ее. Вверху страницы стояло «СПАСИБО», относящееся к моменту, когда была вставлена пленка. Затем шло имя девушки и вымышленный номер телефона.

Еще одна шутка Майклза.

В самом сообщении было то, чего Филипс ожидал. Давалось описание изменений плотности и, как в случае с Линн Энн Лукас, компьютер вновь задавал вопрос о значимости незапрограммированных отклонений.

Почти одновременно Дениз возвратилась из Неотложной и Рэнди принес еще пятнадцать конвертов. Филипс влепил Дениз звучный поцелуй. Он сообщил ей, что, благодаря ее предложению, нашел еще два примера, в обоих случаях — молодые женщины. Мартин взял у Рэнди новые снимки и готов был приступить к ним, но Дениз положила руку ему на плечо.

— В Неотложной сейчас тихо. А через час — кто знает?

Филипс вздохнул. Он чувствовал себя, как ребенок, которому велят на ночь расстаться с новой игрушкой. Он с неохотой отложил конверты и велел Рэнди отобрать снимки по второму списку и сложить на его стол. А потом, если останется время, можно начать подбирать снимки из основного списка и складывать их у задней стены, за рабочим столом. Вспомнив вдруг, он попросил Рэнди связаться с регистратурой и организовать присылку госпитальных карт Кэтри Коллинз и Элен Маккарти в его кабинет.

Оглядев комнату, Мартин сказал:

— Такое впечатление, что я что-то забыл.

— Себя, — ответила Дениз с раздражением. — Ты здесь уже восемнадцать часов. Пошли отсюда к чертям.

Так как Тауэрс являлся частью Медицинского центра, он был соединен с госпиталем хорошо освещенным и окрашенным в приятные тона переходом на уровне подвального этажа. Там же были проложены электрические и тепловые магистрали, скрытые в потолке за звукоизоляционными плитками.

Взявшись за руки, Мартин и Дениз прошли сначала под старым медицинским институтом, потом под новым. Потом они миновали разветвление тоннелей, ведущих к Бреннеровскому педиатрическому госпиталю и Голдмановскому институту психиатрии. Тауэрс находился в конце тоннеля и представлял собой нынешний предел безудержного прорастания медицинского центра в тело окружающего района. По лестнице можно было подняться прямо в нижний вестибюль этого многоквартирного дома. Охранник за пуленепробиваемым стеклом узнал Филипса и отпер дистанционно управляемый замок.