Не плачь - Наталья Николаевна Вишнякова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но вообще-то, если честно, эти испытания оказались слишком длинной историей. Мне даже стало немного неинтересно. Надоело доказывать, что ради чувства можно преодолеть что угодно! И в доказательствах Олега я тоже не нуждалась. Зачем мне всё это? Нет, я понимаю рыцарей. У них вообще было мало развлечений: турнир – война, война – турнир… Они и даму-то свою прекрасную видели раз в три года. Но мы с Олегом каждый день ходим в одну школу, сидим по шесть уроков в душном помещении… Что-то тут не так с этими доказательствами.
И я очень логично села и стала вышивать носовой платочек с вензелем ОС – Олег Субботин. Может, наберусь храбрости и подарю ему.
Да! Подарю, когда всё это закончится.
– Юля! Юля! – бабушкин голос приближался.
– Я здесь, баушка!
– Во-первых, – бабушка появилась в дверном проеме – большая, боевая, в панаме, черных очках и невероятной величины резиновых перчатках, – ты мне скажи, кто второй день подряд нам на веранду букетик подбрасывает?
– Букетик? Это не я!
– Ясно, что не ты! Мне просто интересно, с какой стороны женихов ждать?
– Баушка! – возмутилась я.
– Только не надо мне: нам это неизвестно, нам это неведомо!
– Но я правда не знаю!
– Ладно. Допустим. Тогда во-вторых: идем крапиву драть!
Тут она заметила вышивание у меня в руках.
– Ой, какая прелесть! Вот молодец!
– Крапиву? Какую крапиву?
– Да вот, разрослась в углу, не вытравишь. Надо бы повыдергивать. Думала, ты мне поможешь.
Я отложила вышивание.
– Помогу, конечно!
– Нет-нет-нет! – закричала бабушка. – Ты сиди вышивай. Когда еще я такое увижу! А крапиву я сама выдерну. Не так уж ее и много!
И тут меня осенило: крапива! Это же так больно! Пусть в следующий раз любовь Олега преодолевает боль.
14
Ну вот и всё. Третье испытание – последнее. Честно говоря, мне кажется, хватило бы и одного. Не знаю, какие чувства испытывает Олег – может быть, начинает верить в мою любовь или убеждается, что я и есть та самая, единственная, – но лично у меня на душе становится просто ужасно, когда я отправляю ему свое задание. Мне кажется, что я издеваюсь над любимым человеком.
С другой стороны, он же сам этого хочет! Не я придумала испытывать чувства, проверять их подлинность! Мы действительно знаем о любви только из фильмов или из книжек. И лучше сразу понимать, выдержит ли наше чувство, если вдруг что случится. А то «люблю-люблю», а потом – раз! – и голод. И окажется, что это не любовь, а «любовь». Не чувство, а, как бабушка говорит, чуйство.
И вот я сижу перед монитором и вижу, что у меня одно непрочитанное письмо. Я знаю, от кого оно.
Привет, солнышко!
Прыгнуть в крапиву оказалось совсем просто. Ты мне какие-то детские задания придумываешь.
А мое задание такое: всю ночь просидеть взаперти в каком-нибудь помещении без окон. И без света! Нельзя брать с собой одеяло, гаджеты, воду и еду. Спать можно. Но только обязательно там пробыть всю ночь, а не один часик какой-нибудь!
Удачи.
Пока.
Смысл задания долго до меня не доходил. Он назвал меня солнышком! Значит, мне все-таки удалось доказать ему, что любовь существует! И он поверил! Ура! Тогда не буду откладывать последнее задание надолго. Сегодня! Всё закончится уже сегодня! С дурацкой улыбкой на лице я стала искать подходящее для ночлега помещение. Пробродила так целый час. Выяснилось, что у бабушки везде, хоть в сарае, хоть в подполе, есть окна. Пусть маленькие или совсем крохотные, но вполне отчетливые. А надо, чтобы была глухая стена.
В голову полезло что-то средневековое. Картины мрачных застенков. Вот не помню, чтобы кто-то, кого бросили в такой каменный мешок, думал о любви. Разве что граф Монте-Кристо, но он же весь выдуманный. Да и когда он вышел оттуда и увидел белый свет, то думал не о любви, а о мести.
Одно простое задание – и я уже не Юля, а граф Монте-Кристо! Стоп. А это что? Ну конечно!
У бабушки в огороде вырыт погреб. Ну как погреб? Скорее землянка. В ней хорошо прятаться от надоедливых соседей. Они постучатся в ворота, а ты – оп! – и в домике! Я прямо представляю, как проходит время, крышка чуть приподнимается, и в щели появляются глаза: ушли? или еще стучат?
Хотя погреб давным-давно перестали использовать. Крышка-то хоть поднимается?
Я с усилием вцепилась в заржавевшее кольцо: раз-два, взяли! Крышка со скрипом сдвинулась на полмиллиметра. Ладно. Попробую еще: раз-два, взяли! А-а-а-а-а! Еще полмиллиметра! Если так пойдет, я только к завтрашнему дню ее сдвину.
Но занятия в Пушкинском не пропали даром. Я вспомнила древних египтян и их пирамиды. А точнее, рисунок, объясняющий принцип рычага. У бабушки в сарае много всяких штук. И ломик наверняка найдется!
Так я стала древним египтянином. Это было гениально: крышка подскочила вверх с такой легкостью, как будто в погребе несколько веков томился джинн и теперь ее просто вышиб!
Запашок здесь, однако, не очень… Затхлый такой запашишко… Зато глухие земляные стены гарантированно исключали встречу с какой-нибудь мышью. Они были просто прорублены лопатой и укреплены досками, которые доходили только до середины стен. За долгое время доски потеряли свою гибкость и прочность, отрухлявели, стали мокрыми и склизкими. Ага. А вот слизни здесь запросто могут появиться. Но они же не дураки, чтобы вылезать сюда, на внешнюю сторону доски. А что там, внутри, не мое дело. Я в вашу жизнь, дорогие слизни, вмешиваться не собираюсь. Поэтому давайте не будем переходить границу, да?
Ну вот, помещение найдено. Правда, спать в нем я вряд ли смогу. Зато это последнее испытание, и впереди – только хорошее. Прямо чувствую эту хорошесть, как воздух. Дышу! И буду дышать ею, пока буду сидеть в погребе.
Надо только ломик не забыть.
Железный скрип калитки сообщил мне, что бабушка вернулась из магазина. Стоп машина, всё сворачиваем, крышку пристраиваем на место. Следы заметаем. Потому что, когда я буду бабушкой, мне наверняка не понравится, если внучка с ломиком в руке полезет ночевать под землю. Очень сильно не понравится, прямо бр-р-р!
15
Мои взрослые, когда собираются уходить, обязательно что-то забывают. Мама мечется по квартире, как чайка, с криками: «Кошелек! Кошелек!» Папа судорожно ищет ключи от машины. Бабушка с завидным постоянством забывает взять
