Уговор света и тьмы (СИ) - Весна Дарья

— То есть брать поиграть её больше нельзя, — затеребила я салфетку.

— Играть — нет, но корректировать погоду Империи это отличная обязанность для придворного мага.

Я вспомнила вчерашний разговор.

А ведь и, правда, Васил может задействовать традиции Карпатии для организации службы придворного мага. Так будет выгоднее для всех в нынешней ситуации.

Но управлять погодой в стране? То, что для меня выглядит игрой или рутиной, если придется так «играть» каждый день, для кого-то может показаться вершиной могущества. Или так оно и есть? Не слишком ли большую ответственность мне сейчас предлагают?

Или помирать, так по собственной погоде? Интересно, можно ли заморозить умертвие и как устроить холодильник в одном отдельно взятом строении? А если нагнать грозу прямо над городом и ширнуть молнией в башню? Та бешеная энергия, от которой меня колбасит после управления погодой — смогу ли я использовать её вместо принесения в жертву двух войск?

— Лорелея? — внимательно смотрел на меня Император.

Смотрел так, словно хотел сделать невозможное — прочитать мои мысли. Гадское умертвие с его магическими способностями! Оно словно ниспослано, чтобы погубить меня, используя все наличествующие недостатки. Хотя неснимаемый блок на чтении мыслей в моей буйной головушке — это единственный серьёзный недостаток, всё остальное — вполне терпимо.

— Я просто подумала, что здесь очень здорово, — беззастенчиво врала я.

— Нет, ты подумала что-то неприятное. Не нужно читать твои мысли, всё написано на лице.

— Здесь действительно очень здорово. Что бы я ни подумала минуту назад, — посмотрела я ему прямо в глаза. — Вы с парнями всегда так роскошно завтракаете? — постаралась я поддержать непринуждённый разговор, переводя его на оптимистичную тему.

— Нет. Эта столовая была закрыта много лет. Здесь некому было завтракать, — серьёзно сказал Васил.

Я перестала улыбаться омлету в тарелке.

Есть более действенные способы намекнуть окружающим на отношения, чем традиционные — тащить девушку в свою кровать и оставлять там до утра. И дело даже не в платьях и драгоценностях, которые можно выдать в награду за собственное спасение. Это закрытые много лет столовые, в которые однажды утром начинают стучаться.

— Хорошо… когда что-то начинает меняться, — спокойно промолвила я, снова робко улыбаясь омлету.

Лицо покраснело так, как ни разу со времени знакомства с Императором. Хотя с нашей первой встречи я краснела регулярно. Интересно, что он придумает в следующий раз? Может, мне и правда в него влюбиться?

«А есть надежда, что этого ещё не произошло?» — лениво вякнул Голос.

Я вздрогнула. Этот нехороший глюк снова вмешался в мою богатую внутреннюю жизнь.

В этот раз Император не понял причины моей странной реакции и погрустнел. Я не нашла слов, чтобы объяснить Василу, что вздрогнула не из-за него. Надеюсь, он не подумал, будто я его ещё боюсь.

Но ведь дело даже не в Императоре.

В глазах всех присутствующих в замке я теперь не просто придворный маг. Увлекательных историй на тему «Лорелея и Император» уже не избежать. Не знаю, осознаёт ли это Васил, но теперь меня не так уж будут рады видеть на должности придворного мага в другом королевстве. Если только потенциальный наниматель не запланирует использовать меня в какой-нибудь изощрённой интриге.

Или дело в Императоре?

Если уж человек рискнул открыть то, что пылилось годами, по идее у него должны быть серьёзные намерения. Или он решил, что пусть всё горит синим пламенем? Император давно взрослый мальчик. Настолько давно, что даже самые доброжелательные подданные уже должны намекать на отсутствие наследника. Я б на их месте начала. Ещё лет пять-десять назад.

Может, с моей стороны будет жестом доброй воли и верноподданических чувств самой соблазнить Императора, чтобы решить проблему наследования престола? При этой мысли на душе как-то странно потеплело. Да, точно! Я должна это сделать ради моей страны и благополучия её жителей, среди которых есть и мои родственники! Серьёзен Васил или нет, я обязана воспользоваться этим шансом и…

«Ври себе, ври!» — самодовольно-вкрадчиво подначил ворчливый Голос. «Любая глупая девчонка, влюбившись, мечтает родить ребёнка от несчастного предмета своей страсти, выйти за него замуж и заставить жить долго и счастливо».

«Ну я же не для себя… В смысле, не только для себя», — неуверенно подумала я. «Канцлер вот наверняка на меня рассчитывал».

Голос ничего не ответил.

Боится против Виктора даже слово сказать? Или канцлер действительно рассчитывал? Ладно, в любом случае теперь не сделаешь вид, словно ничего не произошло.

Я приняла верное решение и начала спасать Василийскую империю: поудобнее откинувшись в кресле, я представила будто это моя столовая. Попозже велю цветов побольше ставить. А когда у нас будет пятеро детей, придётся стол поменять на более вместительный. Всё что делаешь, делать нужно с хорошим запасом, в том числе и спасение династии.

Я оторвалась от чашки с чаем и улыбнулась Императору так сладко, как только могла. Наверное, это был миг моей грандиозной мести — он тоже покраснел, понял это, и ему стало очень неудобно за такую свою промашку.

Благодаря этому чудесному обстоятельству, мы оба теперь завтракали красные-прекрасные. И я, и Император постарались поскорее доесть завтрак и умотать по дневным делам. Вот к чему приводят недомолвки! Правда, какие могут быть домолвки между людьми знакомыми без году неделя? Для таких поспешных домолвок кто-то должен быть в два раза наглее. Хотя бы я!

Оказывается, спасение Империи дело деликатное.

Я деликатно принялась трескать крошечную плюшку с творогом. Тана запомнила, что новый придворный маг предпочитает есть небольшие по размеру плюшки-ватрушки, но слопать их может много. Да и помимо твороженной начинки виднелась какая-то красноповидловая. Надеюсь, с клюквой.

— Такое ощущение, что сегодня праздник, — сказала я.

Дома мы всегда так праздновали — все вместе за одним столом и с вкусным угощением. А солнышко, которое весело заглядывало в окна, только усиливало впечатление праздника.

— Сегодня день весеннего равноденствия, — напомнил Васил.

И правда… завтра новолуние — и это всё, о чем я могла думать. А про равноденствие и забыла. Вот почему на столе столько блинов и круглых румяных ватрушек.

— Я совсем забыла про него… — пробормотала я.

Кажется, Император понял, что не всё так просто с моей памятью. Словно зимний холодок поднырнул под солнечные лучи и шустрыми пальчиками прошёлся по душам. Васил побледнел и крепче сжал чашку с чаем. Потом одним махом допил.

— Можешь сегодня отдыхать и ничего не делать. С погодой всё просто прекрасно. В этот день она плохой не бывает, солнце само обо всём заботится.

— А вам ещё нужно поработать, — сказала за него я.

— Да, мне ещё нужно поработать, — всё-таки улыбнулся Васил.

Пусть и не очень радостно. Скорее, устало.

Из-за стола мы поднялись почти одновременно. И это тоже был повод для невольной улыбки.

Император сделал жест рукой, чтобы первой пропустить меня в двери вперёд.

Я послушно направилась куда указали, но потом в голову забрела одна мысль. И её даже не Голос подсказал. Развернувшись к Императору так резко, что ему пришлось на мгновение придержать меня за талию, чтобы не столкнуться, я порывисто поцеловала его. От удивления Васил выпустил талию и его руки зависли, словно опасаясь двинуться в какую-либо сторону.

Пока Император не пришёл в себя и не прижал меня к себе, я оторвалась от него, развернулась и чуть ли не бегом понеслась по коридору, прикладывая дикие усилия, чтобы не обернуться и не посмотреть на его лицо.

Говорят, если поцеловать утром в день весеннего равноденствия любимого человека, будет везти весь год. Наконец-то у меня появилась возможность проверить, правда это или пустое суеверие.

Я ведь хочу ещё много-много таких утренних поцелуев.

Примчавшись к себе в комнату, я шустро захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней. Сердце бешено колотилось захлебываясь от глупой радости. Прижав руки к щекам, я, зажмурив глаза, покружилась по комнате и снова закономерно наткнулась на господствующий в помещении стол.