Сила Внушения (СИ) - Иванович Юрий

Целая гамма эмоций промелькнула на её личике, прежде чем она стала рассуждать:

— Вряд ли у меня получится. Не воспримут меня зрители…

— Пусть только попробуют! — притворно рассердился Шульга. — Я их за это… Я их за это… поколочу!

— Всех? — разулыбалась она.

— Ага! Все и каждого! По два раза…

— Балабол! — фыркнула девушка смехом и тут же посерьёзнел: — Нет, Саня! В артистки я не хочу. Не моё это…

— Тогда поступаем в Литературный институт имени Горького. Сходу прославишься несколькими мегапопулярными романами. Читатели от тебя без ума, куча фанатов, просят автографы, забрасывают цветами, ставят твои портреты вместо икон…

— Стоп! Стоп! Не смеши меня! — потребовала Настя. — Писателем мне стать тоже не светит. Сочинения хоть и пишу на пять, но всегда только по теме из школьной программы. Написать на свободную тему — этого и в голову не приходило. Так что…

— Ладно! Тогда остаётся ещё консерватория, вокальное пение. Я пишу для тебя шикарные песни, и ты за пару лет становишься самой знаменитой исполнительницей. Создаём свой оркестр. Записываемся на радио. Тебя услышит — каждый. Цветов и поклонников — не в пример больше. Работы — почти никакой. Если не считать гастролей… Только пой и улыбайся. И уж точно все любят тебя, обожают и прислушиваются к каждому слову. А?.. Здорово?..

На этот раз невеста задумалась надолго. Всё-таки имена лучших певиц Советского Союза звучали по радио гораздо чаще, чем имена артистов или литераторов. Шульженко, Орлова (как вокалистка), Нежданова, Русланова и Барсова как раз к сорок седьмому году достигли пика своей творческой популярности. Слава их была невероятной в то время. Их знали и слушали все. Ежедневно. Не говоря уже о записях на грампластинках. Так что вполне естественно, многие девушки мечтали о такой карьере и готовы были на всё. Буквально — на всё.

Тем более удивительным оказался ответ Настеньки:

— Нет. Петь если и буду, то лишь для себя, для нас… На большой сцене я никогда не смогу выступить… И не спорь!

— Хорошо. Не спорю. Но… тогда у нас с тобой остаётся только одно направление для учёбы, подготовку к которой начнём немедленно.

Бельских постаралась скрыть обиду:

— Ты только предлагаешь! А моим мнением не хочешь поинтересоваться?

— Увы! Больше дельных вариантов не осталось, — опять целуя девичьи ладошки, Шульга добавил в голос нежности и томного бархата. — Следовательно, ты будешь учиться на…

13 глава

Девушка проявила характер, перебивая своего жениха:

— Так нечестно! Сам спрашиваешь моего мнения, но так и не дал высказаться! — ещё и взглядом сердитым припекла, сразу заставляя капитулировать:

— Всё. Молчу. Хотя заранее знаю, что ты скажешь. Вот здесь у меня даже записан институт, в который мы с тобой будем поступать. И, если я не угадал, то выполняю твоё любое желание. А если угадал — с тебя поцелуй.

И вновь припал губами к девичьей ладошке. Что ему понравилось, так это податливость ручек Насти и её взрослая рассудительность:

— Желание, это хорошо. Как раз надо огород полить. Ладно… клади листок на стол. А чтобы не подменил!.. Вдруг у тебя там в кармане несколько?.. Так вот, я мечтаю стать…, - сделала артистическую паузу и выпалила: — Врачом!

— Повезло! — притворно расстроился Шульга. И пока Бельских раскрывала листок и вчитывалась в написанные строки, с придыханием добавил: — Придётся целоваться!

Дальше он действовал молниеносно и напористо. Несколько мгновений — и уже девушка сидит у него на коленях. Ещё мгновение, и они уже слились в волнующем, затянувшемся поцелуе.

Сколько он длился, молодые люди не заметили. Простов момент, когда они попытались отдышаться, удовольствие прервала женская практичность:

— Хитрый какой!.. Ты ведь знал?.. Наверное, во сне подсмотрел?.. И вообще, Сань, огород всё равно полить надо…

— Чуть позже я сам его полью, когда ты отдыхать будешь. А сейчас всё-таки приоритетней учёба, — после чего легко, словно пушинку, отнёс суженую на кровать в её спальне и уселся рядом. — Обучение непростое, основанное на умении запомнить любой объём информации. Со временем ты и сама усвоишь эту методику и станешь как я. Но это сразу не получится, так что первый пакет знаний в объёме десятилетки, я постараюсь тебе передать под небольшим гипнозом. Это всего лишь на полчаса… Потом ты часик подремлешь, чтобы материал у тебя в голове усвоился… А я полью ваш огород… Вот, правильно, глазки закрывай… Расслабься… И ни в чём не сомневайся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Может Настя и сомневалась, а может чего иного ожидала. Киллайд хорошо помнил их совместные приключения в прошлой жизни. Тогда его прелесть частенько противоречила сама себе, настаивая на учёбе, и обижаясь, что её при этом не целуют. Отсутствие логики, ожидание чуда и ветреность, граничащая с наивностью, как раз и давали в сумме ту милую непосредственность характера, за которую Александр и влюбился по уши в свою подругу.

Так что это ему пришлось сосредотачиваться, собирать волю в кулак, чтобы не сорваться на поцелуи. Или на что ещё более серьёзное в личностных отношениях. Концентрация на деле — помогла. Процесс передачи собранного заранее пакета знаний, прошёл великолепно, и десяти минут хватило.

«Ого! Как резко мои умения растут по экспоненте! — обрадовался мемохарб. — Не в пример потугам в прошлой жизни. Эдак я всего за несколько лет восстановлю то, на что раньше уходили десятилетия!.. Лепота-а-а… А Насте поспать лишние сорок минут, совсем не помешает!»

Девушка показалась ему настолько очаровательной, бесподобной спящей царевной, что он всё-таки не удержался и поцеловал алые губки. После чего вновь, уже с тихим рычанием напряг волю, оторвался от сладкого тела и понёсся выполнять своё обещание. Ведь огород сам себя не польёт, а умения левитации такого уровня, чтобы вёдра сами ныряли в колодец и потом порхали над грядками, выглядели нереальными даже для мемохарба в его полной силе.

Кстати, нынешняя физическая перестройка тела, тоже весьма порадовала Киллайда, работающего на поливке с голым торсом. От колодца и обратно, он носился с вёдрами бегом, умудряясь воду не расплескать куда попало, а плеснуть куда надо. Правда там его засекли, оценили и обсудили сразу две соседки, проживающие по сторонам усадьбы Бельских. Они из-за своих заборов стали переговариваться между собой, явно нахваливая такое проворство и несомненные стати Шульги.

— А я-то думаю, кто это огород у Бельских вытаптывает?!

— И мне показалось, что какой-то жеребец с привязи сорвался!

— Нет, ты только глянь, как носится! Э-эх! Орёл!

— Ага! Вот уж счастье кому-то в виде мужа достанется.

— Санька, а чаво не здороваешься? — начали приставать с расспросами.

— Здрасти, здрасти! — отозвался тот, не снижая хода.

— А невесту свою, куда упрятал? Почему за поливкой не присматривает?

— Мне и вашего надзора — с лихвой!

— И всё-таки? Чой-то её не видать?

— Занимается! Нам надо уже сегодня к директору школы идти, об экзамене специальном договариваться. Вот и понадобилось срочно все знания наши школьные освежить.

Такие объяснения вроде как остудили любопытство соседок, перекрикиваться они перестали. Но, продолжая копаться на своих огородах, взглядами так и присматривали за парнем, который за один час проделал как минимум трёхчасовую работу.

Затем с чётверть часа приводил себя в порядок, умылся, вновь оделся. После чего пошёл будить свою ненаглядную. Уже догадываясь о реакции, будил, одновременно целуя желанные губки. Ну и получил соответствующий упрёк:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты меня обманул! Ничему не учишь, а только целуешь!

Настя ужом вывернулась из объятий, вскочила с кровати и поспешила к зеркалу на стене. Поправила несколько прядей в причёске, обиженно надув губки, а потом замерла, бессмысленно пялясь в своё отражение. Явно прислушивалась к себе и к своим новым ощущениям.