Коллектив Майнд - Василий Клюкин

Все имеющиеся знанияо сельском хозяйстве с того момента, как первобытный человек начал заниматься земледелием,и до современной агрикультуры, были систематизированы и собраны воедино. К ним добавилсясноп идей биологических наук, почвоведения, метеорологии, астрономии, химии и ещенеизвестно чего. В результате «Коллектив Майнд» мог точно указывать, что эффективнеесажать, как и где, чтобы добиться наибольшего урожая наивкуснейших плодов буквальнодля каждого акра земли. Учитывались даже рыночные спрос и предложение.

Технологии стоилибешеных денег, и в первый год прокатилась волна фермерских протестов, но потом всезатихло. Правильное использование земли давало такие урожаи, что даже при общемснижении стоимости сельхозпродуктов и дороговизне патентов, фермеры получали хорошиеприбыли. Один из приятелей Байки, бельгиец Поль, попал в университет только благодарятому, что его отец фермер начал зарабатывать намного больше.

На полях работаласверкающая металлом футуристическая чудо-техника. Как известно, если что-то выглядиттак, будто прибыло из будущего, значит, будущее уже наступило. Причудливые комбайныс десятком рук-манипуляторов гудели, что-то собирая и перерабатывая. На холмах беззвучнокрутили свои изогнутые лопасти ветряные мельницы, по пять пропеллеров на каждой.Как бензиновые пятна густо переливались ярким светом теплицы с крышами из солнечныхбатарей.

Моментально изменилосьсодержимое прилавков супермаркетов. Исчезла маркировка "БИО", "Органик",ГМО. Через три года работы «Комы» в них больше не было необходимости. Никто отнынене пользовался ГМО-технологиями, они устарели с приходом новых методов выращиванияорганических продуктов.

Удобрения пересталибыть вредным для людей и животных, стали качественней и эффективней. Поль был большимпоклонником нововведений, они с Байки нередко вели споры о вреде и пользе «Комы».

Вообще экологияво многом выиграла. Барьеры, фильтры, системы сортировки мусора, технологии сниженияпотребления топлива, водородные и солнечные двигатели высокой мощности – все идеии разработки, которые не могли воплотиться без мощного толчка. Мир, определенно, стал лучше с приходомОЭ, совершив инновационный скачок вперед.

Но Байки ненавиделновый порядок вещей. Этот сладкий утопичный мир улыбающихся людей стал слишком стерилен,чтобы считаться настоящим. Он больше походил на мир послушных чистеньких роботов.Продвинутую компьютерную игру.

В окне замелькали симпатичные девятиэтажные одинаковые строения. Целый микрорайон.Белые, синие, зеленые домики. Выглядел городок вполне симпатично. Это было хэппи-гетто.Вообще-то такие поселения именовались хэппи-сити, но Байки звал их именно гетто.

В «Коммуне» не сразу сообразили, что, скачивая энергию у доноров с низкимуровнем, можно столкнуться с такой проблемой как нищие бездомные хэппи, о которыхнекому будет заботиться. Тем, кому не хватало гонорара на долгую нормальную жизньв пансионе или те, кто растерял полученные деньги, оказались неспособны адаптироватьсяк окружающему миру. Надо отдать должное, агентство не бросило таких на произволсудьбы. Быстро ввели ограничение по уровню минимального скачивания, обязали заключатьстраховые контракты на пожизненное содержание или как минимум иметь попечителя,который обязательно должен был пройти лицензирование в агентстве. Бездомных хэпписобирали и селили в специально построенных микрорайонах. Конечно, они далеко неявлялись курортами, квартиры были маленькие и простенькие, но, тем не менее, вполнепригодные для неприхотливых новых жильцов. По крайней мере, те не жаловались. Допереезда к Питеру Байки жил в условиях куда скромнее, пусть даже и в Монако. Такиенебольшие городки строились быстро, на недорогой земле и назывались хэппи-сити.Здесь имелась неплохая инфраструктура: спортплощадки и парки, кинотеатры, даже развлекательныецентры. Агентство подбирало для жителей-хэппи работу, зачастую строя какую-нибудьфабрику по соседству. Проблема была решена. Новых бездомных хэппи не появлялось.

Городок с его жителями остался позади. «Благими намерениями устлана дорогав ад», – вспомнилось Байки.

– Послушай, Айзек,- Байки вышел из оцепенения. – Разрушая систему, мы должны предложить что-то взамен.Если трезво смотреть на вещи, то мы для большинства людей – обычные террористы,каких убить мало. Снова начнутся войны и эпидемии, многие люди лишатся шанса в жизни.В экономике случится коллапс и начнется такой хаос, какого свет не видывал.

– Ну, мы же неуничтожим уже достигнутое, мы только притормозим мир немножко. Снизим скоростьэволюции. Я не говорю, что «Кома» – это вред, да и только.

– Пользы столько,что я иногда сам сомневаюсь. Одно дело критиковать, другое дело ломать.

– Дистанция между«Коммуной» и другими корпорациями и правительствами так бешено растет, что мы получимдиктатуру быстрее, чем ты опомнишься.

– Это только теория,а в окне – конкретная позитивная практика.

– Найдем Линка,там разберемся, – Айзек еще не отошел от своих мыслей, и обсуждать «Кому» ему совсемне хотелось.

Глава шестая

Поезд прибыл налондонский вокзал Сент-Панкрас.

Ребята вышли извагона, который Айзеку напомнил по виду мамин утюг с вытянутым обтекаемым носом,а, по мнению Байки, был больше похож на красно-желтого японского дракона.

Поднялись на лифтевверх, и перед ними раскрылся громадный светлый купол из стекла и железа, вписывающийсяв стены из красного кирпича с арками и колоннами с лепниной. Красивая неоготическаяархитектура как она есть.

– Байки, ты в курсе,что здесь самый длинный «Шампань-бар» в Европе?

– Намеков не понимаю,подружка. Давай-ка лучше по кофе из автомата.

Автомат выдал импо стаканчику, на котором имелся новый значок: зеленый кружок с цифрой 2. Быстрорастворимыйпластик. Через два года от этого стаканчика не останется и следа. В соседнем автоматекупили по сэндвичу.

На вокзале всепродажи теперь выполнялись автоматами, люди были почти не задействованы. До сихпор работали официанты в «Шампань-баре», но скорей по старинке, можно бы было ужеобойтись и без них.

Друзья приселипод скульптурой под названием «Место встречи». Проходившие мимо пассажиры с интересомразглядывали отлитую и застывшую радость свидания девятиметровых парня и девушки.«Хороший знак», – отметил Айзек. Неподалеку была еще одна скульптура, поменьше:солидный господин так засмотрелся на купольный прозрачный потолок вокзала, что придерживалсвою бронзовую шляпу, чтобы не упала. Это был сэр Джон Бетчеман – поэт, обожавшийжелезные дороги, в середине прошлого века принял бурное участие в кампании противдемонтажа дебаркадера этого вокзала, за что, намного позже, его копия была удостоенаправа всегда любоваться этим высоким куполом. «Вот он, пример человека, вовремязацепившегося за прошлое. Еще один хороший знак».

С вокзала они сразуже поехали в университетский городок, который располагался в сорока минутах ездыот Лондона. Теперь этот университет носил имя Джереми Линка. Приветливый водительтакси, индус, поинтересовался, впервые они в Лондоне или нет?

– Впервые. Приехалипочинить карму, – поведал Байки.

Индус широко улыбнулсяи сказал, что ее не чинят, а восстанавливают.

– Меня зовут Рашид.Хотите, поясню, что такое карма, и как она влияет на жизнь человека?

Байки кивнул. Чемехать молча, можно было послушать что-то интересное, и не из уст журналиста, а отнастоящего индуса.

Айзека неслушал, его снова увлекли мысли о Викки.

По пути попалосьнесколько заброшенных университетов и парочку демонстраций безработных преподавателей.Наконец они приехали к своей цели.

– Спасибо, Рашид,было интересно. – Байки в отличие от Айзека всю дорогу обсуждал и спорил с водителемпо поводу своей кармы. – Поедем обратно, я тебе наберу, заберешь нас.

– Понял, Айзек?Если ты плюнул в кого-то в прошлой жизни, то рискуешь поймать свой плевок в этой!

– Чего? – Айзек,пропустивший разговор, ничего не понял.

– Болван ты, сдырявой кармой. У тебя две дырки, в левом ухе и в правом. В одно влетело, в другоевылетело. Все прослушал! – Байки был разочарован. – Тебе только что столько интересногорассказали, а ты все профукал.

– Прости, я былне в настроении слушать. Я прекрасно знаю, что такое карма.

– В твоем случаеэто соломенная шляпа против метеоритного дождя, – едко ответил Байки. – Я не будувсе повторять. Слушай меня в следующий раз, и я заменю твою кармическую сомбрерона нормальный противотанковый шлем!

– Договорились,- улыбнулся Айзек. – А на противо-байковый можно?

– Ну вот! Сделалсебе еще одну дырку! – возмутился Байки. – У тебя не карма – а дуршлаг. И в головеу тебя извилины, но это не мозги, а макароны.

– Надеюсь, итальянскиехотя бы?

– Итальянские,итальянские, из тупых сортов пшеницы!